Девон знала, что ее ждет: мать начнет плакать и распускать слюни, вспоминая, как жертвовала всем, чтобы вырастить ее и сделать счастливой… И, естественно, обвинит Девон, что она повернулась к ней спиной так же, как и ее отец.
– Беттина никогда не даст тебе забыть, что дом, в котором она и мой брат жили вместе, был бы переписан на вас, если бы ты согласилась выйти за меня замуж.
– Нет, – прошептала Девон. – Прекрати…
– Она не позволит тебе и минуты передохнуть, а будет постоянно капать на мозги, что ты отказалась от такого счастья. И рано или поздно, только для того, чтобы избавиться от этой грызни, ты согласишься стать миссис Райан Кинкейд.
У Девон задрожали губы.
– Ну хорошо, – прошептала она. – Допустим – теоретически, конечно, – что моя мать действительно хочет, чтобы… – Пересохшее от волнения горло не слушалось. – В общем, я понимаю причины, по которым она… склонна настаивать на принятии предложения твоего дедушки. Но… но почему он сделал это предложение? Я ведь знаю, какого он мнения о моей маме. Зачем же ему нужно, чтобы я – ее дочь – вышла за тебя замуж? – Она попыталась улыбнуться. – Может быть, он начитался “Пигмалиона”?
– Всему виной твой необычный интернат. Дед полагает, что там тебя научили хорошим манерам и ты станешь прекрасной женой.
– Там меня научили всему, что может потре-боваться в жизни, если стрелки часов перевести лет на двести назад, – с горечью сказала Девон.
– Деду кажется, что это придает тебе особое очарование, – скривив рот, произнес Райан. – Он считает, что идеальная жена та, которая не замечает, что на дворе конец двадцатого века.
– Так вот – сообщи своему ретрограду, что он совершил ошибку. Он хотел подыскать для тебя женщину без мозгов, без собственного мнения, угодливую. – У Девон даже сердце сжалось от негодования. – Я к таким не принадлежу.
Да, она другая, подумал Райан, глядя на нее в упор сверху вниз. Красивая, обольстительная.
Вела ли она тонкую игру или же не держала подобного на уме, но сейчас она была так соблазнительно-невинна, что в Райане разгорелось желание.
Он нахмурился, руки его упали с плеч Девон как неживые. Он отступил назад.
– Я ему все объяснил, – сказал он упавшим голосом.
– Ну и что?
Райан, глубоко вздохнув, опять принялся шагать из угла в угол. Фрэнк рассмеялся бы и сказал, что тридцать два – это еще даже не средний возраст, но, черт возьми, в данный момент Райан чувствовал себя древнее Мафусаила.
– Ну и, – мрачно продолжил Райан, не спеша опускаясь в кресло за своим столом, – он заявил, что все в порядке, что ему нравится твой характер.
Девон в недоумении уставилась на него. Сейчас соображать стало намного легче – не то что лицом к лицу, так близко, что она даже видела чуть заметную щетину на его твердом подбородке и тонкие черные линии, окаймляющие радужки его глаз.
– Интересная складывается картина, – медленно проговорила она. – Твой дед решил, что дочь женщины, которую он презирает, будет тебе хорошей женой потому, что сможет красиво вышивать на чайном полотенце слова “Благословен Этот Дом” и одновременно перебраниваться с тобой?
– Я понимаю – звучит немного странно…
– Это звучит шизофренически.
– Но послушай, есть и другие обстоятельства.
– Назови хотя бы одно.
– Мой брат Гордон. Он говорил, что хотел бы обеспечить тебе благополучие.
Девон еле сдержалась от невыносимого желания разразиться истерическим смехом.
– Неужели ты думаешь, что если я выйду за тебя замуж, то для меня наступит “благополучие”?
– Да! – отрезал Райан. – Я уверен на сто процентов!
– Даже так?
– Даже так, – рыкнул он, вскакивая на ноги. – Я связан дурацким обещанием, которое дал старику: выполнить любое его последнее желание, чего бы он ни попросил.
На этот раз Девон уже не могла удержаться. Лающий, тщетно сдерживаемый смех вырвался из ее горла. Райан пристально посмотрел на нее.
– Ты находишь ситуацию смешной? – прорычал он.
– Нет! Нет. Она вовсе не смешна. Она… невероятна! Похожа на пьесу, написанную сумасшедшим и поставленную идиотом!
– Это не пьеса, – с печалью в голосе сказал Райан. – Это жизнь, реальность. Моя жизнь, черт бы ее побрал. И если мы не придумаем что-нибудь стоящее, нам обоим дорога только одна – на свадебный вечерок в пятницу в четыре.
Легкомысленная улыбочка исчезла с лица Девон. Она нащупала стул позади себя и осторожно села, не сводя глаз с Райана.
– Ты прав.
– Конечно, я прав.
– Что же мы можем?
Да, подумал Райан, вопрос так вопрос. Он вздохнул, пошевелил плечами, разминаясь, и сел напротив нее.
– Надо пораскинуть мозгами.
Он сидел молча несколько минут, подперев голову ладонями. Затем медленно поднял взор на Девон и заулыбался.
– Что? – спросила Девон, едва дыша.
– По-моему, есть решение. Ты когда-нибудь слышала о лизинговом соглашении?
Надежда, загоревшаяся было в глазах Девон, погасла.
– О чем слышала?
– О лизинговом соглашении. – Райан открыл нижний ящик стола, покопался в папках, вытащил какие-то бумаги и положил их перед Девон. – Вот. Взгляни.
Девон медленно встала, обошла вокруг стола и через плечо Райана посмотрела на документы. Райан, глядя, как она наклоняется к бумагам, начал перелистывать страницы. Волосы ее струились по плечам шелковистыми нитями. У Райана раздулись ноздри. Сегодня не “Л’эр дю там”. Аромат более тонкий и нежный. Ландыши, должно быть, или розы. Так или иначе, запах был мягкий и восхитительно-женственный.
Взгляд его переместился на кисть руки, которую она положила на стол, чтобы придержать бумаги. Такая маленькая ручка. Пальцы, однако, красивые, длинные. На одном из суставчиков заметен след – вероятно, порез от бумаги. Голова Райана закружилась; он вот-вот был готов поддаться желанию взять эту изящную ручку в свою, поднести к губам и зализать языком этот крошечный порез.
Нахмурившись, он резко откинулся назад и начал перебирать документы.
– Вот, – сказал он с некоторым раздражением. – То, что тебе нужно прочитать, на последней странице.
Она прочла. Затем посмотрела на него, в глазах – недоумение.
– Здесь написано, что ты владеешь “порше”.
– Нет, черт возьми, я не владею “порше”. В этом-то все дело. Я арендую его, – сказал он. – В конце года машина вернется обратно к дилеру. Я ее больше не увижу, и она меня тоже.
У Девон вырвался смешок:
– Вероятно, я чего-то не понимаю.
Райан вздохнул. Он встал, потянувшись, достал другой стул с противоположной стороны стола, поставил его рядом и знаком пригласил Девон садиться.
– Сейчас я расскажу подробнее. – Он пододвинул к себе большой желтый блокнот линованной бумаги и ручку. – Мой адвокат – и твой тоже, кстати, – может детально разработать документ позже, а сейчас я изложу тебе основную идею.
