Джерад молча смотрел на нее, и под его пристальным взглядом у Мэррин перехватило дыхание. Наконец он склонился над ней и поцеловал в щеку. Вот так же он мог поцеловать одну из своих тетушек.
– Берегите себя, – спокойно произнес Джерад, словно перед ним стояла его престарелая бабушка Октавия.
Боже!
Что—то взбунтовалось внутри у Мэррин. Она отвернулась, чтобы скрыть слезы досады, и открыла калитку. Назад не оглянулась. Машина отъехала, когда Мэррин еще не дошла до дома.
Ее предположения полностью оправдались: кухня и комнаты были захламлены до невозможности. Понимая, что ей нужно чем—то занять себя, Мэррин обрадовалась. Если сидеть сложа руки, сразу придут тяжелые мысли о том, что ее угораздило влюбиться в Джерада Монтгомери. В самого неподходящего для любви человека. Ведь он с самого начала честно сказал: ему вообще никто не нужен.
Только к четвергу Мэррин смогла взять себя в руки и начала мыслить логически. Она и раньше, со дня первой их встречи, думала о Джераде, но теперь он настолько прочно поселился у нее в голове, что Мэррин поняла: пытаться изгнать его оттуда бесполезно.
Чем же он приворожил ее? Она видела его в гневе, даже в ярости, но одновременно с этим знала, что он очень добр. Допустим, две тысячи фунтов, от которых зависело благополучие всей семьи Мэррин, для него ничто, сущий пустяк, но ведь, давая ей эти две тысячи, он совсем ее не знал… Его доброта проявилась и той воскресной ночью, когда Мэррин приснился кошмар. Пришел, успокоил… А утром она сама набросилась на него с поцелуями.
Какой бес вселился тогда в нее? На этот вопрос у Мэррин не было ответа. Впрочем, мама неоднократно говорила ей: «Иногда ты бываешь какой—то шальной».
Так или иначе, все началось как раз с этого поцелуя. Осознание того, что отныне жизнь уже не будет прежней. Привыкание к постоянному вопросу: а что делает Джерад в данную минуту? А ревность – ревность ей пришлось испытать уже тогда, когда она увидела пресловутую фотографию Джерада с Исидорой Томас, только в то время Мэррин еще не знала название этого гнетущего чувства.
В четверг, вернувшись с работы, Мэррин приступила к привычным обязанностям: убралась в доме, приготовила ужин на всю семью, заставила упрямых девчонок как следует умыться и причесаться, помогла Кэрол с малышом. И по—прежнему ни отец, ни брат не предпринимали героических попыток найти работу, а личные финансы Мэррин незаметно подходили к концу.
Предательская мысль хоть куда-нибудь переехать отсюда все чаще и чаще посещала девушку. Останавливало чувство ответственности: ну не могла она бросить Кэрол, видя, как та выбивается из сил, не могла бросить их всех фактически на произвол судьбы.
И все же нет—нет да и возникал в голове предательский вопрос: а как же Кэрол управлялась, пока не переехала сюда?
Вечером в пятницу Мэррин наконец—то вырвалась из дому и встретилась с Берти Армстронгом. Вместе они отправились в «Буйвол» и, попивая пиво, проболтали пару часов. Джерада она не видела с прошлого воскресенья и постепенно стала возвращаться к своей скучной, монотонной жизни.
Наступления субботы Мэррин ждала с особым нетерпением. Походы к дяде Амосу всегда скрашивали ей существование.
– Твоя лужайка совсем заросла бурьяном, – сообщила она ему. – Ее нужно подстричь.
– Кто из нас моложе – ты или я? – хитро сощурился старик.
Мэррин расхохоталась. Милый старик ждал, когда племянница проявит инициативу. И племянница проявила.
Однако мысли о Джераде не шли из головы, особенно тогда, когда Мэррин возила газонокосилку по заросшей лужайке. Поэтому, выключив косилку и увидав приближающийся «ягуар», она ни на секунду не усомнилась, что это Джерад.
Как ни странно, это действительно был он. Руки Мэррин безвольно упали вдоль туловища, ноги налились свинцом. Превратившись в статую, она стояла и смотрела, как Джерад выходит из машины и направляется к калитке.
Вот он прошел по дорожке и остановился напротив Мэррин, с довольным видом рассматривая ее стройные ноги, коротенькие шорты ничуть не скрывали их. Мэррин, наконец, обрела дар речи.
– Проблемы, мистер Монтгомери? – спросила она.
Взгляд Джерада переместился на ее лицо.
– Доброе утро, Мэррин. Как поживаете? – усмехнулся он в ответ на ее «приветствие».
Какой же он все—таки чудесный!
– Ну, вы—то, как я вижу, поживаете отлично.
– Мне подумалось… – он улыбнулся, и она растаяла, – что раз вы не любите лгать – как, впрочем, и я, – что нужно приехать и поговорить с вами. Чтобы сказать чистую правду матери, когда она приступит к допросу с—пристрастием: мы сегодня встречались с вами и провели некоторое время вместе.
Мэррин разрешила себе улыбнуться:
– Что ж, если нам нужно пообщаться, проходите в коттедж. Я угощу вас кофе.
– Вы только что подстригали лужайку. Могу я вам помочь? Она совсем заросла.
– Видели бы вы дядюшкину кухню! – воскликнула Мэррин.
И тут ее посетила запоздалая мысль: стоп, она же не называла ему адрес дяди Амоса.
– А откуда вы…
– Адрес мне сообщил ваш отец, – прояснил ситуацию Джерад, не дав ей договорить.
Они зашли в дядин коттедж. Мэррин представила мужчин друг другу. И чуть не умерла прямо на месте, когда дядя вместо того, чтобы удивиться, с чего бы это незнакомый мужчина разыскивает у него Мэррин, расплылся в улыбке:
– Племянница рассказывала мне о вас. Правда, я еще не знаю, как прошел ужин с вашим семейством.
Святые небеса! Дядя Амос подал это все так, будто ужин был устроен специально для знакомства семьи Джерада с ней, Мэррин.
Джерад метнул любопытный взгляд на вспыхнувшее лицо девушки и улыбнулся. Ей показалось, что в его глазах запрыгали веселые чертики.
– Пойду принесу кофе, – проговорила она и удалилась на кухню.
Из—за малых габаритов дядюшкиного жилища Мэррин слышала каждое слово, произносимое в соседней комнате. Но как ни напрягала мозги, пока разливала кофе по трем чашкам – не заставлять же гостя пить в одиночестве, – не могла разобраться, о чем, собственно, шла речь. Слова мужчин казались ей китайской грамотой. Единственное, что она поняла, так это то, что они вполне нашли общий язык и от обмена любезностями перешли к обсуждению каких—то технических новинок.
Мэррин уже ставила на поднос чашки и сахарницу, когда вдруг до нее дошло, что в доме воцарилась тишина. Она вошла в комнату – там никого не было. Наверняка несносный дядюшка потащил Джерада в свою мастерскую, чтобы показать последние изобретения.
Нужно их позвать, но… Мэррин решила не делать этого. Дядя наконец—то попал в свою стихию, а она всегда может подогреть кофе, когда они вернутся. А пока суд да дело, можно и в кухне прибраться.
