— Зато кормят превосходно… как мне говорили.
— Ах да, я и забыл, что твой рот должен быть постоянно набит, — съехидничал Закери, открывая для нее дверцу машины. — И ты думаешь, это поможет? Кстати, я не говорил, что в Чикаго работал в отделе расследований?
— Мне следовало бы самой догадаться, — передразнила Тэсс. — Наверное, ты славился своими допросами. А почему здесь ты не следователь?
— Потому что это не по мне. Я слишком близко к сердцу принимал свои дела, они захватывали меня целиком, а с двумя маленькими детьми это не лучший вариант. Им нужен отец.
Тэсс вспомнила слова, что не все мужчины бросают семьи, и ей показалось, что еще одна ниточка обвилась вокруг нее, привязывая к этому человеку. Закери Смит не мог, просто не мог оставить своих детей, никогда.
— Кроме того, в Симарроне все иначе, — продолжал он.
— А почему вообще ты жил в Чикаго?
— Хотел узнать, что такое большой город. Оказалось, что я законченный провинциал. В маленьком городе чувствуешь себя больше личностью. А ты почему здесь?
— Бабушка предложила мне то, от чего я не смогла отказаться.
Видя, что на этот раз Тэсс не уклоняется от ответа, Закери прямо спросил:
— Что именно?
— Крышу над головой. Ты уже бывал в «Молли Фланеган»?
— Да, дважды, — ответил он со смешком.
— Понравилось?
— Не так, как — я уверен — понравится сегодня. Так вот, насчет Нового Орлеана…
— Приехали! — перебила Тэсс. — Жду не дождусь, когда подадут еду!
— И только?
— Ну и… и развлекут!
Минут через двадцать Тэсс знала, что все развлечения в этом ресторане составляют фокусник и певица, по совместительству шофер и официантка. Им просто не под силу было отвлечь ее от Закери. Заказанный столик оказался в самом дальнем углу — наиболее уединенное место во всем ресторане, за раскидистым растением в необъятном горшке, куда даже шум долетал в каком-то смягченном виде, а официантка, едва приняв заказ, удалилась петь. Все, буквально все сговорились против Тэсс!
— За предстоящий вечер, — сказал Закери, касаясь ее бокала своим.
И не приведи Господь никаких опасных сюрпризов, мысленно добавила Тэсс. Может, сказать ему, что ровно в девять ее одежда превратится в лохмотья?
— Как идет работа?
— Прекрасно, просто прекрасно! Я уже обожаю ее. В следующем месяце компания намерена послать меня на семинар в Оклахому. — Тэсс провела кончиком пальца по краю бокала. — Сказать по правде, я никогда еще не оставляла своих детей даже на день, если не считать родов.
— С ними все будет в порядке.
— Я тревожусь не за них, а за бабушку. Может, ты не заметил, но мои дети — сущее наказание.
— Заметил, — сказал Закери, глаза его засветились мягкой улыбкой. — Если хочешь, я могу заходить и проверять, как дела. У меня ведь есть причина быть под рукой: Уэсли и его тренировки. Бабушка даже не догадается, что это намеренно.
Если бы речь шла о самой Тэсс, она без колебания заявила бы, что это излишне, но бабушке Кайм недавно исполнилось семьдесят пять, так что следовало подумать в первую очередь о ней.
— Она заметит, можешь быть уверен. К тому же порой ей не помешает лишняя пара глаз и рук.
— Прошу только об одном.
— О чем? — сразу насторожилась Тэсс.
— Прихвати с собой в поездку духи. Если что, запах потом не выведешь, и коллеги изведут меня шуточками.
— Кэти рассказала?
— Надо было совсем не иметь носа, чтобы не почувствовать! Мне даже показалось, что в этом букете есть апельсиновая нота. Поистине необычный аромат.
— Апельсины не имеют ничего общего с духами! Это пахло успокоительное средство!
— Ты распылила его до того, как были разлиты духи, или после?
— Конечно, после! Помимо прочего, надеялась заглушить запах духов. Вообще говоря, я чувствовала, что грядет катастрофа, потому что Кэти несколько дней так и вилась вокруг флакона. Он еще был на месте, когда я встала под душ, а когда вышла — исчез. Потом в гостиной раздался грохот — и я догадалась, что духи приказали долго жить.
— А что за духи?
— «Истинная любовь» фирмы Элизабет Арден.
— Надо же, какое название…
— И верно, названо с претензией, но все же звучит лучше, чем, к примеру, «Безнадежная любовь» или «Любовь неразделенная».
— А ты не лишена цинизма.
— Скорее, прагматизма. А ты разве не прагматик? Нельзя быть полицейским и оставаться романтиком.
— Уж не знаю, романтик я или нет, но стараюсь видеть в людях не только плохое.
Подошла официантка с каким-то молодым человеком. Одетые как Ромео и Джульетта, они устроили целое представление из водружения на стол тарелок с салатами, а в финале пропели любовную балладу. Тэсс при этом хотелось забиться за горшок с растением, так как весь ресторан наблюдал за их столиком с большим интересом.
— Почему они это делают? — спросила она возмущенно, когда пара откланялась.
— Чтобы воодушевить клиентуру.
— Неужели они собираются продолжать в том же духе? — Она сердито вонзила вилку в салат. — А тебе, я вижу, это по душе!
— Почему бы и нет? Городок наш невелик, через сутки все и каждый будут знать, что сегодня вечером на повестке дня в «Молли Фланеган» были мы с тобой. — Закери оглядел переполненный зал и довольно усмехнулся: — Похоже, здесь сегодня собралась ровно половина населения. Но ты, конечно, знала, что этот ресторан весьма популярен, особенно по субботам?
Он так откровенно радовался, что Тэсс пришла в ярость. Она не желает иметь ничего общего с этим человеком, тем более в глазах окружающих! Она не желает быть объектом сплетен и пересудов! Тэсс хватило этого с лихвой, когда Брэд бросил ее с тремя детьми, и она все еще живо помнила жалость, с которой знакомые смотрели на нее при встрече.
Однако ее настроение в расчет не принималось. Ужин продолжался в том же духе, что и подача закусок: похоже, обслуживающий персонал ресторана решил, что перед ним влюбленная пара, и лез вон из кожи, чтобы оповестить об этом весь свет. Их осыпали знаками внимания, сопровождали каждое блюдо любовной песней и в конце концов совершенно истощили терпение Тэсс. Она дала себе страшную клятву впредь, собираясь в ресторан, сначала навести о нем самые подробные справки.
Когда ужин наконец закончился и они шли к выходу под любопытными взглядами, мимо просвистела стрела, чмокнула дверь резиновой присоской и осталась там, вызывающе подрагивая. Тэсс нервно обернулась. Некто в костюме купидона кивал и улыбался, прилаживая к луку другую стрелу. Тэсс бросилась вон сломя голову. Когда дверь захлопнулась, изнутри послышалось чмоканье присоски. Глянув на ее разъяренное лицо, Закери от души засмеялся:
