— Да, — ответил он и поцеловал ее в губы.
Наконец-то! София обвила его шею руками. Она позволила себе отдаться эмоциям и наслаждаться моментом. Девушка чувствовала себя бабочкой, освободившейся от кокона. Ничего не осталось от прежней Софии. Она была готова ко всему, в том числе и к приключению с сексуальным аргентинцем. Поцелуй становился все более требовательным. Томас опустил руки на ее бедра. София поняла, к чему он ведет, и страсть овладела ею. Она ласкала его плечи, мускулистые и сильные. Он поцеловал ее в ухо, и все мысли улетучились. София забыла обо всем на свете. Занимался вечер, заходящее солнце освещало двор. Томас так крепко прижал Софию к себе, что ей стало трудно дышать.
— Томас, я… — Слов у нее не было.
Как объяснить ему, что он очень ей нравится, но при этом она трусит? Впрочем, к чему сдерживать себя? Ей уже двадцать пять лет и она — независимая женщина.
София испытывала блаженство. Рука Томаса плавно соскользнула вниз и замерла на ее ягодицах. Она понимала, чем все закончится. Это было не что иное, как прелюдия. И она жаждала продолжения. Не стоит сейчас думать о своей неопытности. София закрыла глаза в предвкушении. Она не сомневалась, что Томас будет нежен. Ее тело трепетало, когда он гладил ее волосы. Томас лизнул ее шею, и София застонала от наслаждения.
Он нежно взял ее за подбородок и спросил:
— Ты уверена, София?
Конечно, она не была уверена. Разум ее воевал с сердцем. Первый раз для девушки очень важен. Она не хотела, чтобы Томас счел ее неумелой или неуклюжей. Когда она взглянула в его глаза, сердце бешено заколотилось. Но как ответить на его вопрос?
— София, — прошептал он и сделал то, о чем мечтает каждая женщина — взял Софию на руки.
Томас быстро донес ее до двери, затем они оказались в прохладном темном коридоре. Она обвила руками его шею и успокоилась. У нее все получится. Она этого действительно хочет.
Он принес Софию в свою комнату, расположенную в хозяйском крыле дома. Она была небольшой, и ее интерьер давно не обновлялся. Зато была гораздо уютнее, чем номер Софии. На двери висел тканый коврик, а на кровати лежало покрывало ручной работы. Окно было открыто. Томас осторожно опустил свою драгоценную ношу на кровать.
«О, какой он нежный», — подумала София.
Томас не торопился, он терпеливо уделял внимание каждой клеточке ее тела, что позволяло ей почувствовать себя красивой и желанной.
Он неспешно вынул заколку из ее волос, и роскошные рыжие локоны упали на плечи Софии.
— Мне нравятся твои волосы, — признался он. — У них цвет пламени, цвет заката.
Затем последовал еще один поцелуй. Это было божественно. Казалось, он, забыв о себе, думает только о том, как доставить удовольствие ей.
София прильнула к Томасу и почувствовала тепло его тела. Она доверяла ему, но, едва он протянул руку, чтобы расстегнуть пуговичку на ее джинсах, она инстинктивно воспротивилась:
— Томас…
— Я слишком тороплю события?
— Дело не в этом…
Как же ему объяснить? София густо покраснела. Что он подумает о ней?
— Что такое, дорогая?
Он снова ее так назвал, от этого сердце девушки разрывалось на части.
— София, — Томас заглянул ей в глаза, — что бы то ни было, ты можешь мне обо всем рассказать.
— Я никогда… Ну, я…
Он усмехнулся, и его лицо смягчилось.
— Я не стал бы мечтать о тебе, если бы знал, что тебе свойственно флиртовать с мужчинами. Все стало понятно в тот момент, когда мы встретились.
Боже, он решил, что она приехала сюда развлечься, закрутить курортный роман и забыть об измене жениха.
Если бы дело было в этом, у нее еще оставалась бы надежда на то, что она с достоинством выйдет из этой ситуации. Сказать правду очень трудно. Скорее всего, Томас поймет ее, но Софии все равно было как-то не по себе.
— Томас, остановись, — сказала она, убирая с плеча его руку. — Я никогда еще не делала этого, — выпалила она.
— Этого? — Он явно был озадачен. — Ты имеешь в виду…
— Секс. — Ее голос наконец-то стал твердым и уверенным.
— Ты…
— Да, я девственница. Разве это что-то меняет?
— Конечно! — Томас взял ее за руки. — София, тебе…
— Двадцать пять. — Она расправила плечи. — Мне двадцать пять лет, и у меня никогда не было секса. Это так.
Он мягко улыбнулся.
— Я боялась признаться. — София была готова провалиться сквозь землю.
— У тебя не было близости даже с женихом? — нежно спросил Томас.
О, лучше бы он рассердился. Теперь София глубоко сожалела, что была верна Энтони. Она не сомневалась, что жених будет ждать сколько угодно, так как сильно любит ее. Энтони был поразительно сдержан в отношении секса. Теперь все стало ясно. Жених просто не хотел ее. У него для этого была любовница.
Томас — совсем другое дело, тем не менее София все еще боялась. Боялась привязаться к нему, боялась, что это окажется для нее слишком тяжелым испытанием. Ведь она скоро уедет. Ей становилось страшно при мысли о том, что им придется расстаться.
Возможно, Томас готов двигаться дальше, оставив горе позади, но ему пока трудно полюбить снова. София считала себя современной девушкой, но все равно ей было трудно отделить любовь от секса…
Стало очевидно, что момент упущен. Они зашли слишком далеко, но София винила в этом только себя. Она рискнула, не оценив свои силы, и, увы, потерпела неудачу. Снова. Девушка застегнула пуговички на блузке, потом села, притянув колени к груди. Томас устроился напротив, облокотившись о кованую спинку кровати. К удивлению Софии, он спокойно начал массировать ей лодыжки.
— Я считаю, что Энтони — дурак, — заявил Томас.
— Он просто не любил меня, — пробормотала София.
— Верно, не любил.
— Я не хочу, чтобы он снова появлялся в моей жизни. — Она взглянула на Томаса, который терпеливо и внимательно ее слушал. — Но, возможно, мне все-таки приятно было бы узнать, что когда-то он любил меня.
— Знаешь, секс не всегда связан с любовью.
Томас улыбнулся, она разглядела искорку в его глазах. София обожала этот взгляд.
— Ты не считаешь, что они должны быть связаны? — поинтересовалась она.
Он перестал массировать ей ноги:
— В идеале — да. София Холлингсворт, ты необычайно старомодна, хотя выглядишь вполне современно.
— Мне жаль.
— Я тебя не обвиняю.
Разговор, вместо того чтобы оттолкнуть ее от Томаса, наоборот, сближал их, и это пугало девушку. Она совсем запуталась.
— Я не ищу любви, — вдруг сказала она, — и ты тоже.
Томас подсел ближе, обнял ее. Она свернулась калачиком в его объятиях. Почему он такой хороший?
