— Давай выпьем за что-нибудь. Какой тост ты предлагаешь?
Розали подняла бокал:
— За возвращение матери Мелани.
На лице Уоллеса промелькнуло что-то очень похожее на отвращение, но так быстро, что она подумала, будто ей это показалось. Розали очень надеялась, что именно показалось — ей и так приходилось отчаянно бороться со снова нахлынувшими на нее подозрениями.
. — За возвращение моей любимой жены, — отозвался Уоллес, чокаясь с ней. Затем присел на диван рядом с Розали. — Я чувствую себя в долгу перед тобой. Разреши, я угощу тебя ужином.
— Но мне надо вернуться домой и сделать кое-что по работе.
— Работа? Дорогая, о ней тебе нечего волноваться. Глава твоего факультета не будет устраивать тебе нагоняй за то, что ты один раз ее не сделаешь! — Он обвил рукой ее талию.
Она ощутила дыхание Уоллеса на своей шее и осторожно отодвинулась.
— Я… я думаю, все же нет, Уоллес, спасибо. Я уже поела. Мне правда надо идти.
— Ну разреши мне хотя бы свозить тебя в бар на коктейль.
Розали подумала об Адриане, сидящем у нее дома, о его холодных обвиняющих глазах. «Наверное, я уже так сильно подвела его, — грустно сказала она себе, — что он больше никогда мне не поверит».
— Хорошо, — согласилась она вслух, — один коктейль. Потом мне действительно надо домой.
Вернулась миссис Смит, и Уоллес отвез Розали в маленький тихий паб, где, по его словам, не было опасности, что их кто-то узнает. Они выпили несколько коктейлей. Когда Розали посмотрела на часы, было уже гораздо позже, чем она рассчитывала. Она встала.
— Пожалуйста, Уоллес, мне правда пора.
На парковке было темно. Как только дверцы машины захлопнулись, Уоллес грубо притянул Розали к себе.
— Поцелуй меня перед отъездом, милая. Я настаиваю.
Его голос был хриплым, изо рта пахло алкоголем. Она закрыла глаза, начиная понимать, о чем говорил ей Адриан.
— Только… только один поцелуй, — пробормотала Розали, надеясь его ублажить.
Его поцелуй оказался гораздо сдержаннее, чем она ожидала.
— Это только предварительный, — прошептал он ей на ухо.
Когда они доехали до ее улицы, Мэйсон слегка протрезвел.
— Пожалуйста, не говори, что я отбил у тебя желание видеться с моей дочерью, — попросил он, целуя ее пальцы. — Пожалуйста, скажи, что скоро снова приедешь.
Розали согласилась ради его дочери, горя желанием выбраться поскорее из машины. Наконец вылезла, и он уехал.
Машина Адриана все еще стояла возле дома. Розали чуть не рухнула в обморок, услышав голос матери:
— Розали, милая, зайди в кабинет, прежде чем поднимешься наверх.
Она открыла дверь кабинета. Мать посмотрела на нее и нахмурилась.
— Устала, дорогая?
Адриан поднял голову от бумаг, и на его лице появилась циничная ухмылка. Розали с трудом удержалась, чтобы не залепить ему пощечину.
— Немножко. Ты собиралась мне что-то сказать?
— Только то, что звонил Никол. Он хотел узнать, можно ли ему прийти завтра вечером. Я сказала, что можно, но если ты соберешься уходить, то ему позвонишь.
— Я уйду. К Марион. Мы хотим спланировать маршрут похода на каникулах.
— Правда? Звучит заманчиво, детка. Решили, куда пойдете?
— Наверное, в Йоркшир, посмотрим достопримечательности.
— Йоркшир? А вы, Адриан, разве не туда едете в каникулы? Ведь там живет ваша мама?
Он безразлично кивнул:
— Да, на границе графства.
Франклин улыбнулся дочери:
— Может, вы встретите там Адриана.
Но Адриан тут же отверг эту возможность:
— Это весьма маловероятно. Йоркшир — большое графство.
Розали прикусила губу.
— Пойду позвоню Николу. Он может зайти послезавтра вечером.
Она вышла из комнаты и набрала номер Никола.
— Привет, дорогой. — Розали старалась говорить как можно громче. — Извини, завтра вечером меня не будет, но я с удовольствием встречусь с тобой в четверг.
Они поболтали несколько минут и попрощались. Розали пошла к себе в комнату и села за работу. Когда отец позвал ее снизу, сообщив, что Адриан уходит, она не ответила. Он позвал еще раз, потом Розали услышала его слова:
— Никак не докричусь. Хочешь подняться?
— Да нет, что вы, — громко ответил Адриан. — Зачем мне это? Для меня не имеет ни малейшего значения, ответит она или нет. — И, пожелав Саре и Франклину спокойной ночи, уехал.
В тот вечер, когда должен был прийти Никол, Адриан привел Джейн. Розали работала у себя в комнате и ждала Никола, когда услышала, как отец впустил их в дом. Высокий голос Джейн и ее слишком бодрый смех отчетливо доносились до второго этажа, совершенно заглушая спокойный, негромкий голос Адриана. Они направились в кабинет, по дороге он над чем-то засмеялся.
Когда звонок прозвенел снова, Розали сбежала вниз и приветствовала Никола с радостью, которой и сама удивилась. Она понимала, что это что-то вроде компенсации, но он решил, что ее чувства искренни. Поэтому подхватил ее на руки и кружил, пока она не начала хохотать и умолять его поставить ее на землю.
Из-за двери кабинета высунулась голова отца.
— Что за суматоха? — добродушно осведомился он, а они поспешно отстранились друг от друга. — О, прошу прощения.
Дверь снова закрылась, отец что-то сказал, и в кабинете все засмеялись. Розали поняла, что он рассказывает о том, что только что увидел, и испытала приятное чувство реванша. Она взяла Никола за руку и повела в гостиную, где он снова ее поцеловал.
— Знаешь, ты загадочная девушка. То горячая, то холодная. Иногда мне кажется, что ты безумно влюблена в меня, а в следующую минуту я гадаю, помнишь ли ты вообще о моем существовании.
Розали отодвинулась.
— Прости, Никол. Я… я и сама не могу этого объяснить, честное слово.
— Ничего страшного, так приятно, когда ты даешь мне зеленый свет, что я готов смириться со странными задержками на перекрестках.
Они поговорили о его работе, и он перешел к сплетням про школьных преподавателей. Через какое-то время дверь открылась, и на пороге появился отец Розали.
— Я не помешал? Очевидно, нет. — Франклин вошел в комнату. — Никол, у меня тут юная леди, которая жаждет с тобой познакомиться. Заходите, дорогая моя. — Он шагнул в сторону. — Никол, это моя секретарша, Джейн Хейлвуд. А это, Джейн, тот самый мистер Дентон, о котором мы только что говорили. Мы слышали, как ты пришел, Никол, и, когда я назвал Джейн твое имя, ей показалось, что она его уже где-то слышала.
Никол все это время с наслаждением разглядывал большие, по-детски распахнутые глаза и аппетитную фигурку стоявшей перед ним девушки. Наконец очнулся и протянул ей руку, которую она пожала с невинной улыбкой.
