— О… ты была девочкой из большого города.
— Думаешь, я бы не поняла тебя? О, перестань, мне казалось, ты обо мне лучшего мнения.
— Вообще-то я говорил тебе о своей семье, но тогда ты была не так подкована в подобных вопросах, как сейчас. И еще ты строила планы о том, что будет после выпускного. Много говорила о «нас». И меня это беспокоило.
— Ты боялся.
— Хорошо, боялся. Но вспомни, что ты сказала мне в тот день.
— Я предложила тебе заниматься тем, чем хочешь.
— Помню. Тебе предложили выгодное место в Остине. И ты готова была отказаться от него из-за меня.
— Да. Я ведь любила тебя.
— А я не хотел, чтобы ты шла на такие жертвы. Ты сделала меня ответственным за твое будущее счастье. Это ужасное бремя для любого. Ты была талантлива. Ты и сейчас талантлива. Все знали, что ты станешь известным адвокатом. И ты хотела все бросить из-за меня.
— Не бросить, — запротестовала Алексис.
— Нет, не надо, Алексис. От меня зависело слишком много людей. Я бы не выдержал еще ответственности за тебя. Не мог…
— Теперь я понимаю. И это меня не радует: я знаю, почему ты так поступил со мной тогда. Ты, моя первая настоящая любовь, оказался лучшим из многих. И я собираюсь поцеловать тебя прямо сейчас.
Алексис прижалась губами к его губам и почувствовала себя так, словно вернулась домой. К несчастью, слишком поздно.
Дилан ответил на ее поцелуй, но Алексис ощущала, что он старается держать себя в руках, хоть и с трудом.
— Ненавижу чувствовать себя ужасно всякий раз, когда думаю о тебе, — шепнула она у его губ.
— А мне не легче теперь, когда ты сказала об этом.
Алексис едва ощутимо потерлась губами о его губы. Практически это нельзя было назвать поцелуем. Но все же впечатление было очень сходным.
Она провела кончиками пальцев по его подбородку и поерзала у него на коленях, вдыхая знакомый запах.
— Алексис! — Дилан заглянул ей в глаза и завладел ее губами в голодном поцелуе. Неприличном поцелуе. Поцелуе, который определенно до добра не доведет.
Алексис помнила все признаки, говорившие о том, что Дилан возбужден. На одном из неоспоримых доказательств этого она сейчас сидела. На короткий миг она подумала о маленькой проблеме Винсента, которая должна стать ее проблемой, когда она выйдет за него замуж.
А у Дилана была такая чудесная большая проблема. Что, если маленькая проблема Винсента никогда не станет такой же, как у Дилана? Сможет ли Алексис с этим жить?
Говоря о проблемах… Язык Дилана проник в ее рот. Алексис ощутила, что теряет над собой контроль. Ни один мужчина не целовал ее так, как Дилан.
Оторвавшись от его губ, Алексис поиграла с воротником его рубашки. И запечатлела поцелуй на шее Дилана.
— Ты когда-нибудь целовал так другую женщину?
— Как я мог? — Дилан погладил ее по щеке и снова поцеловал в губы.
Его руки поддерживали ее голову, как будто Дилан боялся прикоснуться к другим частям тела. Кончиками больших пальцев он потирал мочки ее ушей и ложбинки под ними. А его губы… О, эти губы!
Сможет ли Алексис жить без страсти, если придется? Получится ли у них с Винсентом что-нибудь в постели? А как же Дилан? Сможет ли он жить без нее? Или она переоценила его интерес к ней?
Алексис отстранилась от Дилана.
— Если ты хочешь мне что-то сказать, особенно в отношении будущего, то сейчас самое время.
В конце концов, он живой человек. Мужчина оказался запертым в одном помещении с женщиной, которую, возможно, все еще любит. С женщиной, которая по понятным причинам указала, что ему следовало бы обозначить свои намерения. Хотя Дилан собирался только целовать и целовать ее, сколько будет возможно.
Да. Вот куда заводит запретная страсть.
Дилан заглянул в глаза Алексис. То, что они скажут друг другу в следующие секунды, приобретет особое значение и может изменить их жизни навсегда.
Но Дилан еще не все уяснил для себя. Отношения с Алексис развивались стремительно. Он и понятия не имел, что когда-нибудь эта девушка снова появится в его жизни, и уж тем более не предполагал, как поведет себя, если судьба даст ему второй шанс.
Главное — узнать, чего хочет Алексис. И сходятся ли ее желания с желаниями Дилана.
— Будущее со мной будет отличаться от будущего с Винсентом, — начал он осторожно.
— Разумеется. — Алексис снова поерзала у него на коленях.
— Если ты ждешь от меня предложения, пока еще связана с Винсентом, этого не случится. Таковы правила. Особенно в отношении шафера и невесты. Особенно если шафер хочет продолжать карьеру юриста.
— О каком предложении ты говоришь?
Дилан вспомнил о брачном контракте.
— Тебе нужны гарантии. Финансовые гарантии. Я не могу тебе их предложить.
Алексис рассмеялась.
— Я не жду от тебя контракта с такими же условиями, как от Винсента.
Дилан погладил ее руку и заглянул в глаза. Он не желал, чтобы она неправильно поняла его и этим испортила себе жизнь.
— Ты не можешь ждать от меня никакого брачного контракта.
Алексис снова рассмеялась, но затихла, не увидев на его лице даже подобия улыбки. Она выдернула руку.
— Так ты серьезно!
Дилан медленно кивнул.
— Финансово мы примерно равны. Если бы я работал с такой парой, то порекомендовал бы им сохранить при себе собственность, приобретенную до брака, и в равных долях вкладывать деньги в имущество после свадьбы.
— До тех пор, пока женщина не забеременеет. Она ведь не сможет больше приносить в семью такой же доход. И потом, после рождения детей, когда она вернется на работу, то уже не сможет зарабатывать столько, сколько раньше, потому что потеряет сноровку и время. А ее партнер между тем продвинется в карьере и получит более высокую должность. Они больше не будут равными финансово. В случае развода женщина должна получить финансовую компенсацию, в отличие от мужчины. И это должно быть прописано в брачном контракте. — Алексис самой не нравилась ее назидательность. Но что делать? Она права.
— Мужчина, если учесть традиционное разделение родительских обязанностей, должен содержать жену и детей и восполнять недостаток вложений со стороны женщины.
— Но его карьера не будет прервана в связи с рождением детей.
— И все же, я думаю, браки должны заключаться с доверием и без договоров.
— Ха! Ха! Это потому, что ты мужчина. Тебе не приходится рисковать многим.
— Могу с этим поспорить, — возразил Дилан. — Традиционно в случае развода опекунами детей становятся женщины. Мужчины же страдают от разлуки со своими детьми.
