— Самолет полетит по моему распоряжению, и ни минутой раньше, так что мы не опоздали.
— Самолет взлетит, — она взглянула на часы, — через десять минут, и даже ты не можешь отдавать распоряжения коммерческим рейсам.
— А мы не полетим коммерческим рейсом, — скучающим тоном объяснил Люк, вытягивая длинные ноги. — Мой личный самолет уже заправлен и ждет нас.
— У тебя есть собственный самолет? — изумилась Кимберли.
— Конечно. Ты думаешь, что я путешествую по всему свету на ковре-самолете?
Она покраснела.
— Я об этом никогда не думала, хотя могла предположить, что обычные способы перелета для тебя неприемлемы.
Он широко улыбнулся.
— Но я ведь не такой, как обычные люди. — Он наклонился к ней, и их взгляды встретились. — Разве тебя в этом не убедили две недели, проведенные в моей постели?
— Люк… — выдавила она, поборов импульсивное желание обвить руками его шею, — мы договорились о двух неделях, и эти две недели закончились.
— А две следующие только что начались, — уточнил он.
— Слово «нет» тебе знакомо? Он пожал плечами.
— Я не очень-то привык к словам «нет» и «может быть», но зато я изучаю слова «компромисс» и «беседа», так что еще не все потеряно.
Кимберли не знала, смеяться ей или треснуть его хорошенько. Люк есть Люк, и он никогда не изменится.
В аэропорту они пересели на его личный самолет, где ее встретили словно королевскую особу. Салон поразил своей роскошью и размерами.
— Это больше, чем целый дом. И комфортабельнее.
— Комфорт необходим, поскольку я много путешествую. Здесь есть ванная, зал заседаний, небольшой кинотеатр и очень большая спальня. — Его глаза заблестели.
— Насколько же ты богат!
— Я неприлично богат, — заверил ее он.
— А что ты будешь делать в Лондоне? Темная бровь Люка насмешливо приподнялась.
— Разве я не объяснил тебе цель моего визита?
Ее обдало жаром. Она не должна чувствовать себя польщенной!
Но она была польщена.
— Ты что, летишь в Лондон, чтобы быть со мной?
— А ты подумала, что я хочу полюбоваться на новый пейзаж?
Она улыбнулась.
— Нет. Просто я не могу поверить, что ты для этого изменил свои планы.
У нее затеплилась надежда. А вдруг она в нем ошибалась? Не станет же он для удовлетворения своих сексуальных потребностей пересекать океан!
И тут он произнес:
— У нас с тобой потрясающий секс, meu amor-zinho.
Надежда умерла, едва зародившись.
— Значит, ты готов лететь в другую страну ради секса со мной?
— Если ты намерена поскандалить, то предупреждаю — погодные условия за бортом и без того неспокойные. И, как я уже говорил, я никогда не менял планов из-за женщины. Это комплимент.
Кимберли прикусила язык, решив воздержаться оттого, чтобы просветить его относительно правильного определения понятия «комплимент». Да и к чему с ним спорить? Он никогда не переменится, и чем скорее она с этим смирится, тем лучше для нее. Равнодушным тоном она произнесла:
— Я буду очень занята, Люк. Я отсутствовала две недели, и мне нужно наверстать упущенное — у меня тоже есть бизнес, а обширного персонала служащих, как у тебя, нет. И к тому же мой сын требует внимания.
Он насмешливо взглянул на нее.
— С меня хватит вечеров и ночей.
Ей следовало сказать «нет». Сказать, что их связь закончилась. Но что она теряет, если проведет с ним в Лондоне какое-то время?
— Поужинать с тобой я смогу, — ответила она.
Они прилетели в Лондон рано утром. Люк чувствовал себя крайне неуютно. Деловое посещение Лондона не входило в его ближайшие планы, а тот факт, что он прилетел сюда ради женщины, тоже не улучшал настроения. Он повел себя странно, непредсказуемо. И причина этого — Кимберли. Он продолжал убеждать себя, что все дело в сексе.
— Я тебя не спросил, где ты живешь.
— Я купила маленькую квартирку на твои деньги, — напомнила она. — Если ты высадишь меня у твоего офиса, я доберусь домой сама и позже встречусь с тобой у отеля.
Люк пристально на нее посмотрел.
Она собирается увидеть своего любовника!
— Прекрасно, — ответил он и увидел, как она расслабилась, что утвердило его в худших подозрениях.
Когда они подъехали к лондонскому отделению холдинга Санторо, пошел сильный дождь.
— Шофер отвезет тебя домой, — сказал Люк и, наклонившись, поцеловал Кимберли в губы. — Я закажу ужин на восемь.
После чего он вытеснит из ее головы все мысли о других мужчинах.
Кимберли провела день, занимаясь срочными делами и беседуя с Джейсоном. Она с нетерпением ждала, когда же наконец сможет забрать сына из школы.
И вот маленькая фигурка появилаь в школьных воротах. Как же он похож на отца! Она провела две недели с Люком, и, наверное, поэтому сходство особенно бросалось в глаза. Она сгребла мальчика в охапку и крепко прижала к себе. Она ужасно соскучилась!
Всю дорогу домой они, не переставая, болтали и за чаем тоже никак не могли наговориться. Кимберли мыла тарелки, когда раздался звонок в дверь.
— Я открою. — Джейсон с улыбкой встал.
Он вернулся через минуту и уже без улыбки. Сердце у Кимберли упало и ноги задрожали — за его спиной возвышалась фигура Люка.
— Люк… Я собиралась встретиться с тобой в восемь вечера.
— Я закончил дела пораньше и решил тебя удивить.
— Но ты не знал моего адреса… Он холодно усмехнулся.
— Ты держала это в секрете, и я хотел узнать, почему.
Взгляд Люка переместился на Джейсона… и вдруг он заметил ребенка. Выражение его лица мгновенно изменилось — он был потрясен.
— Meu Deus, не может быть… — Голос у него дрогнул, и даже под бронзовым загаром было видно, как он побледнел.
Кимберли замерла.
— Я говорила тебе…
Он взглянул на нее: его взгляд предвещал бурю.
— Но ты знала, что я тебе не поверил…
— Давай выйдем и поговорим…
Он долго ничего не отвечал, словно потерял способность изъясняться. Наконец произнес:
— Почему? — Он не сводил глаз с ребенка. — Если все было так, то почему — слышишь, почему! — я узнаю об этом только сейчас? Спустя семь лет!
Он источал такой гневный заряд, что Кимберли едва не обхватила Рио руками, чтобы защитить от этого шквала отрицательной энергии.
Только бы мальчик не испугался! Но тот, наоборот, смотрел на Люка с радостным изумлением.
— Ты похож на меня, — сказал мальчик.
У Люка перехватило дыхание и дернулась голова, словно его ударили по щеке.
— Да, — произнес он.
Почему ее ребенок не родился с рыжими волосами? — закрыв глаза, спрашивала себя Кимберли. Как теперь выходить из этого трудного положения? Только бы Люк не сказал ничего такого, что может испугать ребенка! А Люк опустился на корточки перед сыном и произнес:
