— Кто во всей этой истории получил то, что хотел? А Сфаэлос хотел тебя, раз женился с такой поспешностью! Сработано чисто, не правда ли? Как, кстати, он оказался под рукой в нужное время, чтобы занять мое место? Не торчал за границей, как обычно, и вовремя избавился от очередной подруги. Словно все было рассчитано заранее.
— Простите, что нарушаю ваше трогательное единение.
От звука негромкого сдержанного голоса, раздавшегося совсем близко, у Эвы по спине пробежали мурашки. Она резко обернулась. Ей еще ни разу не приходилось слышать в ничего не значащих словах столь очевидную угрозу, и она не удивилась, что Трой побледнел и немедленно убрал руку с ее талии.
Смертельно ненавидит, сказал Трой, и Эва подумала, что тут он был, по-видимому, прав.
Не глядя на Троя, Зак увлек ее за собой. Его лицо потемнело от с трудом сдерживаемого гнева.
— За что ты его так не любишь? — рискнула спросить Эва.
— За то, что он никак не может успокоиться, ходит кругами, сеет одни неприятности.
Эва принужденно рассмеялась.
— Трой вовсе не думал флиртовать со мной.
— А ты надеялась, что станет? Оказавшись в объятиях друг друга, вы настолько забыли обо всем, что даже не расслышали, как смолкла музыка, упустили из виду, что на вас любовалась его супруга? — жестко спросил Зак. Его светлые глаза смотрели с ледяным осуждением.
Эта неожиданная атака заставила Эву побледнеть.
— Все было совсем не так!
— Он все еще любит тебя… или по крайней мере считает, что любит, но он теперь женат на другой. Ты вела себя неприлично, — отчетливо произнес Зак. — И он тоже. Но твое поведение меня касается больше, поскольку ты моя жена, и я жду соблюдения определенных правил, в особенности на публике.
Этот нагоняй поразил и рассердил Эву. За всю ее жизнь ни один мужчина ни разу не сделал ей замечания по поводу ее поведения. Ее гордость была оскорблена. Возможно, ей и стоило вести себя с бывшим женихом сдержаннее на глазах у гостей, поскольку многим из них было хорошо известно об их недавнем разрыве, но Эва не считала, что заслужила подобный унизительный выговор.
— Если бы ты знал, что говорил мне Трой, то понял бы, почему я не слышала, как смолкла музыка, — попыталась оправдаться она.
— Ты не могла от него оторваться?
— Да, но только не по той причине, которую ты вообразил, — негодующе ответила Эва. — Трой обвиняет тебя в том, что ты нанял частного детектива следить за ним. И специально подстроил так, чтобы я могла застать их вдвоем с Абби. Но…
Она увидела, как глаза Зака сузились, весь он подобрался, как хищник перед прыжком, и замолчала. Она ждала, что вот сейчас он рассмеется искренним, непринужденным смехом или в худшем случае раздраженно отвергнет абсурдное обвинение. Но Зак не сделал ни того ни другого. Его лицо помрачнело, выразительные губы сжались. Напряженное молчание нарушила одна из сестричек-близнецов, которая подлетела к ним и, бросив озорной взгляд на Эву, потащила старшего брата танцевать.
Эва же замешкалась, озадаченно нахмурив брови, и тут заметила человека с седой прядью в черных волосах — он стоял рядом с Андреасом Сфаэлосом и что-то говорил ему. В ту же секунду она вспомнила, где видела этого человека раньше. На улице, в тот день, когда она кинулась прочь из квартиры, найдя там Абби в объятиях Троя. И этот человек служил в охране Зака.
И тут еще одна деталь, о которой она совсем забыла, всплыла в памяти: Зак должен был в тот день улететь за границу, но не улетел. Еще одно совпадение?
Откуда Зак узнал, что Трой — страховой агент? И что она снимает квартиру вместе с кузиной? А та вечеринка, о которой он упоминал, а ключи от квартиры фирмы, так кстати оказавшиеся у него в кармане? Сердце Эвы билось так сильно, словно пыталось выскочить наружу. Самодовольный мерзкий донжуан…
То, что она навоображала, чистое безумие, пыталась уверить себя Эва. Но она не могла забыть, как Зак промолчал в ответ на ее слова. Не высмеял ее, не попробовал оправдаться…
Облаченная в элегантный бежевый костюм, осыпанная конфетти, Эва скользнула на сиденье лимузина, который должен был отвезти их в аэропорт.
— Зак… — Она облизнула пересохшие губы. — Я хотела бы задать тебе вопрос, который может показаться очень глупым.
— О детективе?
Эва попыталась и не смогла проглотить комок в горле. Ее зеленые глаза впились в его лицо.
— Вину признаю полностью. Да, я установил за ним слежку.
— Д-да? — Ее собственный голос донесся до нее словно сквозь бетонную стену. Когда Эва услышала, как он без малейшего колебания подтвердил ее дикое подозрение, она почувствовала, что ее с ног до головы охватывает озноб.
— Откровенно говоря, в мои первоначальные планы входило только уведомить тебя о его романе.
— Правда? — глупо переспросила она.
— Но я боялся, что ты мне не поверишь, а кроме того, тех, кто сообщает дурные вести, не очень-то жалуют. Я решил, что идти напролом не слишком разумно. К тому же наши служебные отношения не способствовали разговорам по душам, — ровным голосом объяснил Зак. — Как это ни печально, но ты должна была убедиться своими собственными глазами.
— Печально? — повторила Эва, в болезненном оцепенении внимая его словам.
— Я не знал, что ты застанешь их в постели, — продолжал Зак рассудительно. — Такое даже я вряд ли мог подстроить.
— Но мог предвидеть. — Голос Эвы дрогнул. — А тот телефонный звонок?
— Устроил я.
— А человек из охраны? Я видела его тогда на улице…
— Забота о твоей безопасности. — В голосе Зака послышались едва заметные извиняющиеся интонации. — Я полагал, что ты можешь расстроиться.
— Могу? — все еще не веря своим ушам, проговорила Эва.
— Я хотел быть уверен, что с тобой все в порядке. Считал, что несу за тебя ответственность.
Выслушав чудовищное признание, которое он сделал с таким хладнокровием, она содрогнулась. Сидящий рядом с ней мужчина, ее законный супруг, подверг ее самому жуткому в ее жизни испытанию и после этого преспокойно разыграл роль доброго самаритянина и с ловкостью прирожденного дельца присвоил то, что от нее осталось. Она была потрясена до глубины души.
— Эва… ты имела право знать об их связи.
— Так пишут в газетах, когда выворачивают чью-то жизнь наизнанку на потеху публике, — с трудом выговорила она.
— Ты и так бы узнала обо всем, — угрюмо напомнил ей Зак. — Твоя кузина беременна. Она не стала бы сидеть сложа руки и наблюдать, как ты выходишь замуж за отца ее ребенка.
Она замотала головой в яростном протесте.
— Это ничего не значит!
Эву охватило мучительное осознание того, что ее предали. Опять предали! Второй раз за этот месяц она поняла, насколько неспособна разбираться в людях. Она доверилась Заку! Но если убрать доверие, что же у нее оставалось?
