— Где ты пропадаешь? — спросила ее Таша.
Бет уселась на стул.
— Дэнни показывал мне его домик на дереве.
— И Пьеру тоже?
— Ммм. И где моя чудесная крестница?
Таша хорошо знала подругу, и Бет чувствовала ее любопытный взгляд. До них доносились крики футболистов, и женщины посмотрели, как шестеро мужчин разного возраста гоняют мяч.
Лаура поглотила внимание Бет. Вдоволь насладившись малышкой, Бет передала ее Коринн.
— Извини, но я не очень умею с ними обращаться.
— Научишься. Когда появится свой, все придет само собой.
Пьер присоединился к остальным игрокам, которые отдыхали поддеревом. Он только что увидел, как Бет передала младенца матери, с которой его познакомили вначале. Он перевел дух. Вид Бет с ребенком на руках вызвал в нем сильные эмоции.
Пьер не мог понять, что на него нашло в домике на дереве. Он не собирался целовать ее снова. Наоборот, он хотел держаться от нее как можно дальше и избегать тесных контактов, учитывая, что произошло в прошлый раз. Тогда они едва разговаривали друг с другом. Сегодня она сломила его сопротивление очень легко.
Хотя кого он пытается обмануть? Как он может сопротивляться ей?
Самым интересным было то, что он вовсе не ожидал ответной реакции. Но Бет была права, когда сказала, что им не следовало так делать. Они не должны. Это глупо. И смешно.
Если уж между ними и будет что-то, то явно не легкая интрижка. Пьер не допускал и мысли, что мог бы просто поразвлечься с Бет. Но чего еще можно ждать? Он не останется здесь, а она не переедет во Францию.
Когда мужчины закончили игру и присоединились к женщинам, Пьер сел рядом с Бет. Он надеялся, что неловкости из-за поцелуя не возникнет.
Она ему улыбнулась, и у него потеплело на душе.
— Хорошо поиграли? — спросила она.
Он кивнул. И тут же удивленно посмотрел на Карла, который протянул ему холодную бутылку пива. Когда он отошел, Пьер спросил у Бет:
— И что мне с этим делать?
— Выпить, — ответила она. — Это наша традиция. Спорт и холодное пиво неразлучны. Так считают даже поклонники вина. Попробуй.
Он сделал глоток и скривился. Бет рассмеялась. Ее смех отдавался эхом в его сердце.
Пару часов спустя Бет прощалась с друзьями. Как она и предполагала, Карл, Коринн и все остальные очень хорошо отнеслись к Пьеру и сделали все возможное, чтобы он чувствовал себя комфортно. Они попрощались и вместе пошли к машине. Бет села за руль и повернулась к нему.
— Понравилось?
Он смотрел ей прямо в глаза.
— А тебе?
Она имела в виду весь вечер в целом, но поняла, что Пьер сейчас говорит об одном коротеньком моменте.
— Пьер…
Он вздохнул.
— Я знаю, что ты мне сейчас скажешь. — (Она вопросительно посмотрела на него.) — Ты сейчас скажешь, что не хотела этого? что это была ошибка.
— На самом деле…
— Я понимаю, Бет. Я сам не думал… Это получилось случайно. Обещаю, такое больше не повторится.
Бет боролась с разочарованием.
— Хорошо.
Ей не пришлось просить его оставить ее в покое. Она получила то, что хотела. Тогда почему внутри ощущается такая пустота?
Бет никогда не любила убираться. Пьер вынес из дома свои вещи и взял у нее из рук швабру и ведро.
— Что еще надо сделать? — спросил он.
— Больше ничего. Все в порядке.
Она обвела взглядом чистое помещение. Корзина с продуктами на столе в кухне, цветы на каждом столике, свежий аромат лимона в воздухе.
— Можем идти.
— У тебя довольно интересная работа, — уже на ходу сказал Пьер. — Не каждый человек мог бы совмещать управление заводом и уборку помещений.
— Ты намекаешь, что мне следовало бы нанять кого-то для уборки? Только я не вижу в этом смысла. Мне нравится приводить «Барн» в порядок для каждого нового гостя. В будущем, возможно, все изменится.
Если, конечно, у нее будет здесь будущее.
— Ты имеешь в виду время, когда увеличишь количество гостевых коттеджей?
— Да. Я как раз хотела бы, чтобы мы сейчас проехали мимо старой фермы и ты взглянул на эти домики. Согласен?
Он кивнул.
— Сколько это займет времени?
— Так… Час езды туда и обратно. Полчаса нам хватит, чтобы все посмотреть. А что?
— Почему бы нам не устроить пикник?
У нее сжался желудок от одной только мысли о еде. И еще от мысли, что это будет пикник с Пьером.
— Замечательно. Я все приготовлю, а ты разложишь вещи в своей комнате.
— Я сам займусь этим, пока ты будешь принимать душ и переодеваться. Ты ведь собираешься это сделать?
Она хихикнула.
— Да. Даже я не хожу в таком виде в приличных местах.
На Бет были старые спортивные штаны и футболка, которые годились только для уборки, но никак не для прогулки. Она не задумывалась о том, какой увидит ее Пьер. Ей было хорошо с ним и так. Когда она успела настолько привыкнуть к нему?
У себя дома Бет показала Пьеру его комнату. Он положил чемодан на кровать, а она стояла в дверях. Потом она провела его по остальным помещениям.
— Я тебе доверяю приготовить все для пикника. Еда в холодильнике. И еще кое-что в кладовке.
Стоя под струями воды в душе, Бет задумалась, а правильно ли она сделала, пригласив его к себе? Хотя сейчас уже поздно сожалеть. Вряд ли у нее повернется язык попросить его снова переехать. Тем более, что она сможет держать свои чувства под контролем какие-то несколько дней.
Бет надела любимую юбку и майку, надеясь, что Пьеру понравится. И тут же отругала себя. Она наряжается исключительно для собственного удовольствия.
Когда Бет вошла в кухню, Пьер замер с открытым ртом. Сначала она решила, что оделась не так, но, встретившись с ним взглядом, все поняла. В его глазах светилось восхищение.
Пьер улыбнулся.
— Можем идти?
Старая ферма располагалась в дальнем конце владений Лоулендов. Бет решила сделать небольшой круг и проехать через городок Нури, который ей очень нравился. Она поймала себя на том, что постоянно останавливалась и здоровалась с местными жителями.
— Ты всех здесь знаешь? — спросил Пьер.
— Почти, — ответила Бет и улыбнулась, когда старый друг ее отца снял перед ней шляпу. — Кстати, ты что-нибудь слышал об истории нашей долины?
Они проехали городок.
— Ничего, кроме того, что на нее в свое время оказала влияние Германия. Ты хочешь просветить меня?
— Если тебе интересно.
— Да. Мне нравится слушать твой голос.
— О! — только и смогла произнести Бет. — Что ж… Сюда перебралось целое поселение. Это были лютеране, спасавшиеся от гнева короля Пруссии.
