— Перестань извиваться. Так сделаешь себе только хуже.
— Черт, да отпусти же меня!
Ее зеленые глаза сверкали в полумраке. Элегантная прическа превратилась в бесформенную массу курчавых рыжих волос.
Она предприняла последнее усилие высвободиться, поняла, что проиграла, и затихла.
Будь ты проклят, Этьен! — хотела сказать она.
Остановись!
Но ничего не сказала.
Ее разум был уже не в силах совладать с чувствами. Этьен опустил голову, и она почувствовала прикосновение его губ. Сама не зная почему, она ответила ему. Их губы слились в поцелуе.
Пора кончать с этим, пока не поздно, успела подумать она. Но противостоять влечению было невозможно.
Она почувствовала, что он стягивает с нее сорочку, ощутила, как его крепкие и вместе с тем нежные руки ласкают ее тело. Теперь она не испытывала ничего, кроме огромного наслаждения, осознать и описать которое было совершенно невозможно.
В его прикосновениях было что-то домашнее. Сюзан чувствовала себя, как капитан дальнего плавания, который достойно выдержал бурю и теперь возвращается в родную тихую гавань…
Наконец она заснула в его объятиях. Сколько раз она представляла себе такую ночь, сколько раз переживала ее в уме, сколько раз видела сны, а затем просыпалась в одиночестве и плакала от отчаяния!
Теперь же все, о чем она вспоминала и мечтала, стало реальностью. Она проснулась, поняла, что все это ей не приснилось, что она гладит грудь своего возлюбленного, что они лежат, прижавшись друг к другу, будто часть единого целого.
Сюзан и Этьен встали поздно, вместе приняли душ, а затем заказали завтрак в номер и еще долго сидели, попивая кофе. Было почти одиннадцать, когда они оделись, выписались из отеля и на такси добрались до аэропорта.
Полет продолжался несколько часов. Этьен сказал, что сам отвезет ее вещи, подбросил Сюзан на работу и отправился по своим делам.
Учитывая события прошедшего дня и ночи, было бы естественно предположить, что Сюзан изнемогала от усталости. Как бы не так! Она почувствовала прилив энергии. Поднявшись к себе в кабинет, она дала поручение секретарше, заказала по телефону ланч и приступила к работе.
В четыре позвонил Этьен. Он сказал, что задерживается. Сюзан заверила его, что в этом нет ничего страшного: у нее запарка, поэтому часть документов, с которыми она работает, она возьмет домой.
— Вот и отлично. Не жди меня к обеду.
— Ты сам позвонишь Виктории? — Так звали служанку в их доме.
— Я уже все ей передал.
В шесть часов Сюзан поставила «феррари» в гараж и прошла в дом. Первым делом она отправилась на кухню и проверила содержимое холодильника. На Викторию и впрямь можно положиться! Салат, о котором она мечтала, приготовлен и только и ждет, чтобы его съели.
— Вот и превосходно, — промурлыкала Сюзан себе под нос.
Но сначала надо принять ванну. Все равно обедать придется одной, так что полчаса можно поваляться в джакузи.
Гидромассаж — хорошее дело, подумала Сюзан. Но только она разделась и залезла в воду, как в памяти возникла прошедшая ночь. Она едва не закричала во весь голос, вспомнив, как отвечала поцелуями на его поцелуи.
Подумаешь, какое дело! Ведь ничего не изменилось, пыталась она себя урезонить.
Нет! Сюзан в отчаянии тряхнула головой. Кого она хочет обмануть? Ведь теперь все изменилось, абсолютно все.
За размышлениями время пролетело незаметно. Было почти семь, когда она натянула джинсы, хлопковую футболку и спустилась на кухню. На вкус салат оказался не хуже, чем на вид. Покончив с ним, она переместилась в гостиную, устроилась в одном из комфортабельных кресел и включила телевизор.
Чтобы рассеяться, подойдет какая-нибудь комедия. Выбрав канал, Сюзан отхлебнула сок (его она принесла с собой из кухни) и попыталась забыть обо всем…
Наверное, она все-таки устала, потому что прикосновение его рук явилось для нее полной неожиданностью.
— Этьен?
— А кто ж еще? — прозвучал его мягкий баритон.
Он поднял ее и понес к выходу.
— Я сама умею ходить, — заявила Сюзан. — Отпусти.
Он дошел до лестницы и без видимого напряжения пошел вверх.
— Боишься, что я тебя уроню?
Она была легкая как пушинка. Поднявшись с нею на третий этаж, Этьен дышал все так же ровно.
— Ради Бога, отпусти меня!
Он осторожно поставил ее на пол. Сюзан, не медля ни секунды, направилась к двери своей спальни.
— Спокойной ночи.
— Ты куда? — Вопрос был задан с обычной мягкостью, но в голосе Этьена слышались стальные нотки.
— К себе в комнату.
— Не стоит.
— Как это — не стоит?
— Прошлой ночью…
— Прошлая ночь была ошибкой.
— Черта с два!
— Мы… — Сюзан остановилась, подыскивая слова. — В общем, нас занесло.
Не слишком удачное выражение. Впрочем, мысль понятна. Все равно словами не выразить то, что она думает и чувствует.
Его зрачки сузились.
— Вот, значит, как ты это называешь? Занесло?
Она смотрела на него в упор.
— Ты предлагаешь какие-то другие синонимы?
— Мы будем жить в одной комнате, спать в одной постели. — Сюзан хотела запротестовать, но он прижал палец к ее губам. — Это не обсуждается.
Она выстрелила в него взглядом.
— С каких это пор ты ставишь условия?
— С тех пор, как прошлой ночью мы спали вместе.
— Это все секс, не более того.
— Ты права, радость моя. Секс.
В его голосе было что-то такое, от чего у нее заколотилось сердце. Сюзан не хотелось ему поддаваться, не хотелось самой разрушать те укрепления, которые она с таким трудом воздвигала эти полгода. Да что там! Одна ночь перевернула все с ног на голову, и она забыла обо всем, что он ей сделал, как будто этого ничего и не было.
— Я с ног валюсь. — В отчаянии Сюзан хваталась за любую соломинку. — Единственное, что мне нужно, — это лечь в постель. В свою постель. И одной.
Он провел пальцем по ее губам.
— Так и будет. Ты ляжешь в постель. Только не одна. — С этими словами он повернулся и направился к себе в комнату, ни разу не оглянувшись.
Проклятье! Хоть бы дал ей время собраться с мыслями! Надо же обдумать то, что произошло с ними прошлой ночью.
Сюзан проклинала саму себя. Какая она слабовольная! Поддается малейшей плотской прихоти!
Весь день она думала о том, какую огромную ошибку совершила вчера. Ведь Этьен предал ее любовь. Он был с другой женщиной. И эта женщина носит его ребенка.
Когда-то этого было достаточно, чтобы покончить со всеми чувствами к нему. Раз и навсегда. Как ей тогда казалось… Оказывается, это была не более чем иллюзия.
