Да, они с Ридом совершенно разные, и нужно это понять раз и навсегда. Она шла по улице, твердя себе, что идет домой, где примет ванну, а потом уютно устроится в кровати с книжкой. И правильно, что она никогда не интересовалась мужчинами. Чего от них ждать, кроме проблем?
А ей столько всего нужно держать в голове — и танцев, и песен, и реплик, что просто невозможно загружать ее еще и проблемами отношений с мужчиной, да и некогда…
Ноги сами принесли Мадди в подземку, где она смешалась с толпой. Порывшись в сумке, она выудила жетон и, продолжая беседовать с собой, прошла через турникет, который вел к поезду в центр города.
Надо было сначала позвонить, думала Мадди, стоя перед высоким внушительным зданием, в котором жил Рид. Может, его нет дома. Она стала расхаживать по тротуару. А может, и дома, но не один. Мимо, не удостоив Мадди взглядом, прошла женщина в шелковом брючном костюме, ведя на поводке двух холеных и тщательно завитых пуделей.
М-да, вот что такое этот район. Шелковые брюки и пудели. А она — дворняжка в ситцевом платье. Она осмотрела свои широкие джинсы и поношенные босоножки. Нужно было хотя бы забежать домой переодеться.
Мадди спохватилась и одернула себя.
«Нечего бурчать на свою одежду! Ты же не Шантел, которая вечно недовольна своими нарядами. Для твоих знакомых эта одежда в самый раз. А если она не подходит Риду Валентайну, то зачем ты сюда явилась?
Не знаю. Видно, умом слабовата, вот и явилась».
Да, с этим не поспоришь.
Глубоко вздохнув, она вошла через широкие застекленные двери в тихий просторный холл, выложенный мрамором.
Призвав свой артистизм, Мадди весело улыбнулась, вскинула голову и подошла к человеку в форме за дубовой стойкой.
— Здравствуйте. Рид дома? Рид Валентайн?
— К сожалению, мисс, он еще не вернулся.
— О! — Она постаралась скрыть свое разочарование. — Ну, ничего страшного, я просто зашла по дороге.
— Я с удовольствием передам ему вашу записку, мисс… — Тут он внимательно в нее всмотрелся и удивленно вытаращил глаза: — Да вы — Мадди О'Харли!
Она поразилась. Ее редко кто узнавал вне театра. Ведь на сцене она выглядела совершенно другой.
— Да. — Она машинально протянула ему руку. — Здравствуйте.
— О, я так рад! — Охранник, тоже невысокий, но очень толстый, сжал ее руку двумя пухлыми ладонями. — Когда моя жена сказала, что хочет отпраздновать годовщину нашей свадьбы, дети подарили нам два билета на «Парк Сюзанны». Места были прямо рядом с оркестром, вот как! Вот это получился праздник так праздник! Мы были в таком восторге!
— Очень приятно. — Мадди взглянула на его бедж. — Должно быть, у вас замечательные дети, Джонни.
— Не стану скрывать, ребята хорошие. Их у нас целых шестеро. — Он улыбнулся, блеснув золотым зубом. — Мисс О'Харли, не могу и сказать, как приятно было на вас смотреть. Жена сказала, это все равно что любоваться восходом солнца.
— Спасибо. — Стоило так долго учиться и неделями изнемогать на репетициях, чтобы услышать такой комплимент. — Огромное вам спасибо.
— Помните то место… Господи, жена моя прямо заплакала… Когда вы думаете, что Питер сел в поезд и уехал, и свет погас, только на вас падал такой бледный голубой луч. И вы запели… Ах! — Он прочистил горло и вдруг запел неуверенным баритоном: — «Как он мог уехать, когда я так его люблю?»
— «Как он мог уехать, — подхватила Мадди своим сильным звучным контральто, — когда у него мое сердце? Я дала ему шанс выбрать, но не меня он выбрал!»
— Вот это самое место, да. — Джонни покачал головой и вздохнул. — Скажу вам по секрету, меня тоже слезы прошибли!
— Я сейчас репетирую новый мюзикл, премьера которого намечается примерно через полтора месяца.
— Вот как? — Он радостно улыбнулся. — Ну, мы ее не пропустим, можете мне поверить!
Мадди взяла со стойки ручку и записала на листке блокнота название театра и номер телефона помощника режиссера.
— Позвоните по этому номеру, спросите Фреда и скажите, что вы от меня. Я прослежу, чтобы вам оставили два билета на премьеру.
— На премьеру! — Его лицо просияло таким счастьем, что Мадди растрогалась. — Жена не поверит мне, ей-богу! Не знаю, как и благодарить вас, мисс О'Харли!
Она задорно улыбнулась ему:
— Аплодисментами!
— Уж в этом не сомневайтесь. Уж мы-то… О, добрый вечер, мистер Валентайн.
Мадди резко отпрянула от стойки, почему-то чувствуя себя виноватой. Затем повернулась и заставила себя улыбнуться:
— Привет, Рид.
— Мадди…
Он пришел во время их короткого дуэта, но они его не заметили.
Видя, как он ошеломленно смотрит на нее, она быстро произнесла:
— Я оказалась в центре, вот решила заглянуть к вам и поздороваться. Здравствуйте.
Он только что закончил долгое совещание, от которого все время невольно отвлекался, думая о Мадди. И был недоволен этой встречей… именно потому, что мысли о ней не давали ему покоя.
— Вы куда-то направляетесь?
Казалось бы, чего проще — сказать, будто она идет к кому-то в гости, тут неподалеку? Но Мадди легче было с небоскреба спрыгнуть, чем солгать.
— Нет, только сюда.
Взяв девушку под руку, Рид кивнул Джонни и повел ее к лифтам.
— Вы всегда так любезны с незнакомыми людьми? — сухо осведомился он, когда они вошли в лифт.
— Не знаю! — Она небрежно пожала плечами. — Не обращала на это внимания. А вы выглядите усталым.
— У меня был трудный день.
— У меня тоже. Сегодня мы в первый раз провели репетицию всего спектакля. Дело происходит в борделе, и… — Она засмеялась и от смущения спрятала руки в карманы джинсов. — Наверное, не стоило говорить это такому респектабельному джентльмену.
Что-то неразборчиво пробурчав, Рид повел ее по коридору. А Мадди велела себе прикусить язычок. Он отпер замок и впустил ее внутрь.
Она представляла себе его квартиру роскошной, обставленной с тонким вкусом. И ей не пришлось разочароваться. Когда он включил свет, у нее сразу возникло ощущение необыкновенного простора. На светлых стенах висели прекрасные картины импрессионистов, из больших окон открывался великолепный вид на парк и раскинувшийся за ним город. Светло-серый ковер мягко оттенял коралловую обивку огромного дивана. В углу стояли две большие кадки, из них тянулись к потолку два фикуса с целым шатром из небольших глянцевых листьев. Стенную нишу украшала высокая напольная китайская ваза. Словом, все было точно так, как она и рисовала в своем воображении. Широкая лестница с легкой фигурной балюстрадой плавным изгибом уходила на второй этаж.
Здесь царила полная гармония цветов и безупречный порядок, и все-таки квартира не производила впечатления холодной, холостяцкой, а, наоборот, была очень милой и уютной. Мадди не понимала, в чем тут дело.
