— Это правда. Но я могу переговорить с Раниди. Наверняка многие из съемочной группы тоже захотят сходить на этот матч.
— Будет здорово, если у тебя получится, — сказал воодушевленный отец.
— Предоставь это мне, Берт, — просиял Гай.
Он точно знает, что делает, поняла Беренис, проследив за ним взглядом. Явно гнет свою линию.
— Кому-нибудь еще пирога? — Луиза напомнила гостям, что они у радушных хозяев.
— Если честно, мам, я думаю, нам пора. — Беренис бросила взгляд на часы. — Нам еще ехать и ехать.
— А почему бы вам не остаться на ночь? — предложила Луиза. — А завтра вы можете выехать пораньше. Тебе же надо появиться на площадке только послезавтра, а мы так давно тебя не видали.
Беренис колебалась, она понимала, как много это значит для родителей.
— Спасибо, мам, но мы правда не можем. Нам нужно уже сегодня разъехаться по своим квартирам, а завтра кое-что придется утрясать, потому что съемки начнутся в среду с утра. И потом — у вас только одна свободная комната, куда ты собираешься положить Гая, не в гараж ведь? — Она старалась, чтобы ее слова прозвучали небрежно. Но в то же время нужно всем дать понять, что в одной комнате с собой она бывшего мужа не потерпит.
— В твоей комнате есть раскладной диван, Беренис, — напомнила ее мать. — В конце концов, вы же все-таки были женаты.
— Мама! — Беренис уставилась на нее в ужасе.
— Не думаю, что это для моих ушей, — заявил Барт, немного усмехаясь. — Прошу прощения, мне нужно принять таблетки.
— И не смотри на меня так, Беренис, — с укором сказала Луиза. А когда Барт вышел, она покачала головой и продолжила увещевать дочь: — Ты вполне можешь поделиться комнатой с Гаем. Вы уже оба взрослые. Не понимаю, из-за чего такой шум. — Она встала из-за стола. — Сейчас я вернусь, и за кофе мы все это прекрасно обсудим.
— Я не собираюсь ничего обсуждать, — сказала Беренис почти агрессивно. Похоже, мать сошла с ума.
Гай встретился с ней взглядом. В его глазах промелькнула смешливая искорка, что еще больше ее разозлило.
— А в чем дело? — спросил он спокойно. — Ты боишься, что наедине со мной сделаешь что-нибудь неподобающее?
Беренис в упор посмотрела на него.
— Да, я вполне могу сделать что-нибудь неподобающее, — угрожающе произнесла она. — Например, спутать тебя с мишенью для дротиков.
— Правда? — Гай усмехнулся. — У каждого свое хобби. А я люблю постельные игры.
Беренис метнула в него недовольный взгляд.
— Так что вы решили? — Мать вернулась с кофейником в руках и поставила его на стол. — Местные дороги довольно опасны, когда с океана приходит этот коварный туман.
— Знаю, Луиза. Но Беренис права — нам действительно надо ехать. — И Гай сокрушенно покачал головой.
Луиза явно огорчилась.
— Ну, если должны… — Она вздохнула. — Наверное, неправильно с моей стороны было настаивать. Просто… Я так соскучилась по вам обоим.
— Мамочка! — Беренис порывисто встала и крепко обняла ее. — Все будет хорошо. Я приеду к вам, как только смогу.
Луиза кивнула.
— Пойду посмотрю, что там отец, как разобрался со своими таблетками. У него их столько! Если за ним не приглядывать, он ненароком может выпить мои витамины.
Она поспешила из комнаты. Беренис перевела взгляд на Гая.
— Эти рекламщики мне за все ответят, — сказала она возмущенно. — Из-за их трепа расстроились мои бедные родители.
— Да не это расстроило Луизу, Беренис. — Гай встал и начал собирать посуду со стола. — Просто ей нелегко приходится с больным Бартом.
Беренис поглядела на него подозрительно.
— Но посмотри на обстоятельства с другой стороны, — продолжил Гай. — Во всем всегда есть светлая сторона. Я думаю, что когда они прочитали газету, то наверняка оба повеселели.
— Но там была неправда.
Он пожал плечами.
— Какая разница? Если это им действительно помогло?
— Есть разница, и существенная. — Беренис закрыла дверь посудомоечной машины и включила ее, а Гай начал полоскать хрустальные бокалы. — Нужно быть реалистом и смотреть правде в глаза, а не искать ложь во спасение.
— Я не слишком люблю реализм, — заявил Гай, улыбаясь. — Вот почему мне нравится то шоу, в котором ты снималась.
— Ты что, его смотрел? — Беренис удивленно подняла на него глаза.
— Да. Я даже его записал. Мне было любопытно, какая из тебя получилась актриса.
— И что ты думаешь?
— Критики были совершенно правы, когда говорили, что у тебя талант.
— Спасибо. — Беренис было приятно это слышать.
Гай улыбнулся и сказал, слегка поддразнивая ее:
— Хотя пару сцен можно было сыграть лучше.
— Какие именно? — Она нахмурилась.
— Тебе не слишком удаются любовные сцены. Насколько я помню, ты в них вкладываешь больше чувства, чем требуется.
Что-то в том, как он это произнес, заставило Беренис напрячься. А может, дело в подзабытой ею легкой хрипотце?
Конечно, он опять ее дразнит. Гай мастер на такие штучки. Настоящий, опытный мастер флирта. Беренис была готова предположить, что это часть его работы. Она видела его много раз в действии. Он мог погубить женщину одной фразой или небрежным поднятием брови. Беренис замолчала и стала методично вытирать бокалы, пытаясь не думать об этом.
Какая-то нереальная получилась ситуация. Она, рядом Гай, и занимаются они какими-то хозяйственными хлопотами. Почти как раньше. Мистика какая-то.
В последний раз они были здесь вместе на Рождество. Она уже была беременна, и будущее виделось таким многообещающим. Гай подшучивал над размерами ее живота и утверждал, что в их маленькой кухне ей скоро не хватит места, что ей нужен настоящий самолетный ангар. В отместку она обрызгала его водой из раковины, а он обнял ее и, хохоча, прижал к груди.
— Но я все-таки люблю тебя, — зашептал он ей в ухо. — На самом деле, я начинаю думать: чем больше, тем сексуальней.
Неужели это был последний раз, когда он признался мне в любви? — подумала Беренис.
Гай передал ей последний хрустальный бокал, который предварительно сполоснул под струей воды из крана, и их глаза на секунду встретились.
А он помнит тот последний раз?
Они продолжали работать в молчании.
— Ау! Что случилось? Почему затихла? — спросил Гай.
— Все в порядке, — ответила она легко, возможно, слишком легко.
— Ну и хорошо. — Он смотрел, как она расставляет бокалы в буфете. — Слушай, то что случилось между нами в гараже…
Воспоминание об их объятиях охватило ее с такой силой, что она едва не потеряла контроль над собой.
— Я думаю, надо забыть об этом. — Она умудрилась сказать это довольно спокойно.
