Марион надела их с определенным умыслом. Джеффри остался доволен внешним видом дочери и кивнул ей, делая очередной глоток мартини.
Марион опустилась, прошелестев длинной юбкой, в глубокое мягкое кресло у низкого кофейного столика из тикового дерева.
— Сколько времени мы будем плыть до Гимноса?
— Мы должны бросить там якорь сегодня вечером, — сказал Бреннон. — В пути пробудем около часа при такой скорости.
— Идем хорошо, верно! Однако скорость движения совершенно не чувствуется на яхте. Джозеф говорит, его отец заказал проект судна какому-то известному мастеру.
— Не сомневаюсь, — сухо ответил Бреннон. У него не было яхты, и он не разделял пристрастия Георгиеса. Ему не нравился этот красивый и дорогостоящий корабль. В характере Бреннона чувствовалась сильная пуританская жилка: он не мог спокойно наблюдать, как люди праздно проводят время и, тем более, если тратят на ненужные, с его точки зрения, вещи крупные суммы.
Марион осмотрела салон. Взглянув на стол, она обратила внимание на окружающий его поверхность бортик, который не позволял посуде упасть в случае качки. Мебель имела ножки специальной формы, входившие в металлические гнезда, врезанные в деревянный пол.
— Кто бы ни был этот мастер, он все отлично продумал, — оценила Марион.
Бреннон пропустил ее замечание мимо ушей. Бесстрастным голосом он произнес:
— Мы не станем высаживаться на берег, пока не прилетят остальные заинтересованные лица. В обеденное время состоится пикник, который устраивает агентство, а после начнется аукцион прямо в самом доме. Из небольшой бухты, где мы высадимся, к месту торгов ведет, по-видимому, только одна довольно опасная дорога, и нам придется пройтись пешком. Надеюсь, путь будет не очень длинный. Как я понимаю, на острове есть автомобиль с четырьмя ведущими колесами. На нем Андрос Янаки разъезжает повсюду, но машина заперта в гараже, а агент по торговле недвижимостью сообщил, что не имеет разрешения предоставлять этот вид транспорта другим лицам.
— Он будет там?
— Агент по продаже? Безусловно. — Бреннон раздраженно взглянул на нее.
— Нет… Андрос Янаки… — Раскрасневшись, Марион не поднимала глаз от своего бокала. Она знала, что отец пристально за ней наблюдает.
Девушке хотелось бы понять, о чем он сейчас думает, но бесстрастная маска на его лице была непроницаема.
— Понятия не имею, — коротко бросил он, и Марион почувствовала нарастающий гнев отца. Бреннону было неприятно, что она интересовалась этим человеком. Его голос звучал раздраженно.
За что он ненавидит Андроса? Что он мог сделать ему?
В салон вошел Георгиес. Толстый, неуклюжий, в вечернем костюме он был похож на пингвина. Янаки-старший устроился в другом углу диванчика, на котором сидел Бреннон, заказал стюарду коктейль «Манхэттен», затем посмотрел на Марион оценивающим взглядом, примерно так же, как только что это сделал Бреннон.
Впрочем, в отличие от ее отца Георгиес одобрительно отозвался о том, как выглядит гостья.
— Какое красивое платье, Марион! Оно очень идет вам. Вы должны чаще его надевать. Мне нравится видеть вас элегантной.
Взяв коктейль, он поднял бокал и, обращаясь к Марион, добавил:
— Женщины теперь больше не носят романтических одежд. Не знаю почему. Полагаю, во всем виноваты феминистские штучки. Им хочется выглядеть подобно мужчинам, но ведь это смехотворно. Женщина должна выглядеть женщиной, а не бегать целый день в джинсах и тенниске.
С языка Марион готовы были сорваться слова, которыми она хотела бы ответить знатоку феминизма, но она промолчала. Ей известно, что она хорошо выглядит в джинсах и тенниске, и взгляды мужчин подтверждают это достаточно красноречиво. Однако спорить с Георгиесом Янаки она не осмеливалась, как не осмеливалась поднять голос и против своего отца. Жалкая трусиха! Марион была противна самой себе.
Георгиес нахмурился, оглядевшись вокруг.
— А почему нет Джозефа? Чем он там занимается? Ему известно время, когда я ужинаю. — Он снял трубку телефона, стоящего на столике рядом с диваном. — Подозреваю, что он в своей каюте строит воздушные замки, вместо того чтобы одеваться. Я позвоню ему, чтобы он поскорее спускался в салон. — Георгиес набрал нужный номер, потягивая напиток из бокала и еще больше хмурясь. — Линия занята. Кому он может звонить в такое время?
— Он говорил, что должен сделать деловой звонок, — поспешила сказать Марион.
— Деловой звонок? Посплетничать с приятелями — вот что он хотел. Да еще на мой счет. Он учился в школе в Афинах, и у него до сих пор там полно друзей. Мне-то следовало бы знать, что, едва ступив на греческую землю, он начнет обзванивать их всех.
Георгиес повернул свою бычью голову на массивной шее к стюарду, скромно стоявшему в стороне и делавшему вид, что не прислушивается к разговору.
— Послушайте… вы! Найдите моего сына и передайте ему, чтобы немедленно шел сюда!
— Да, сэр! — автоматически ответил стюард, двинувшись выполнить поручение.
Но тут Марион вскочила на ноги, зашелестев юбками, и поставила свой бокал на кофейный столик.
— Я позову! — Она не выдержала бы больше ни минуты в обществе двух почтенных господ, а теперь у нее появился очень удобный повод, чтобы исчезнуть.
Через раздвижную стеклянную дверь она вышла на палубу и направилась было к коридору, куда выходили каюты нижней палубы. Внезапно она почувствовала, что в природе все изменилось.
Яхта вышла из полосы тумана. Вокруг них только синее море, да вдали едва проглядывала полоса горизонта. Но земли не было видно. Из машинного отделения доносился равномерный гул турбин. Судно шло на большой скорости. Стабилизаторы, установленные на яхте, скрывали быстрое движение. Георгиес намеревался добраться до острова Гимнос до наступления ночи. Ранее он говорил, что вокруг острова плавать чересчур опасно, так как всюду подводные скалы. Капитан яхты предпочитал бы прибыть туда при дневном свете и спокойно пришвартоваться в естественной бухте небольшого размера.
Марион оперлась о полированные поручни, наблюдая, как нос яхты разрезал волны, отбрасывая белую пену с высоко вздымающихся гребней. В голубых брызгах перед девушкой миражом возникло лицо Андроса. Его черные глаза заглядывали ей в душу — упрекая и обвиняя.
Сердце Марион сжалось от боли.
Невыносимо представить себе, каким взглядом он встретит ее, когда они сойдут на берег Гимноса. О, ему, конечно, не захочется присутствовать при продаже острова. Особенно когда Андрос узнает, что на торгах рассчитывает победить его собственный брат.
Она выпрямилась, поспешила найти Джозефа и встретила его уже выходящим из каюты.
