Ей казалось странным, что она так много знает о красках. Что она рисовала — портреты, пейзажи? А может быть, увлекалась абстрактным искусством?
Она вздохнула и открыла портфель. Потом положила в него все необходимое для завтрашней поездки. Когда они были в художественном салоне, ее поразил огромный выбор кисточек, а также их цена. Иные кисточки стоили девяносто долларов! Но она выбрала самую дешевую и была рада этому.
Собрав все необходимое, она вдруг передумала брать это с собой завтра. Ей некогда будет рисовать. Им надо найти кого-нибудь, кто видел ее до аварии. Клинту она все объяснит.
Ее радовала завтрашняя поездка в основном из-за возможности провести весь день с Клин-том. Она не особенно верила, что их поиски принесут результат. Но и не расстраивалась из-за этого. Память все равно когда-нибудь вернется.
Наверное, следует прислушаться к совету доктора Тругорда. Да, гипноз пугает ее, но вдруг он поможет?
Обо всем этом Сиерра размышляла, лежа в кровати. Она решила сделать все, чтобы вернуть память. Смущало только отсутствие денег. За гипноз придется заплатить Клинту. Она, конечно, пообещает вернуть долг. Но где уверенность, что у нее появятся деньги? А если, когда к ней вернется память, она поймет, что у нее ничего нет?
Но ведь она ехала на новой машине, вспомнила Сиерра. По крайней мере так сказал Томи. Эта мысль на время обнадежила ее, а потом она подумала, что могла купить ее в кредит.
Да и машина могла ей не принадлежать. Берут же машины напрокат!
Совершенно измученная, Сиерра заснула.
Никаких воспоминаний гора Кугуар не навеяла. Сиерра расстроилась. Но здесь оказалось очень красиво.
Клинт выбрал для остановки живописное место и объявил, что они устроят пикник. Они достали и распаковали взятые с собой вещи. Большой спальный мешок Клинт постелил на влажную траву. Он был мягкий, и на нем оказалось очень удобно сидеть.
Сиерра раскрыла корзину, в которой находились сэндвичи, лимонад и все, что приготовила Рози. Пикник удался. Все было восхитительно: ярко светило солнце, дул свежий горный ветер, пели птицы, вокруг все зеленело, еда была вкусной. Но самым главным для Сиерры было то, что Клинт находился рядом.
Однако внутреннее напряжение не проходило, Сиерра не могла расслабиться. После ланча она забралась в спальный мешок и закрыла глаза.
— Я так устала думать, Клинт! — пробормотала она. — Расскажи о себе. Клинт присел около нее.
— Что ты хочешь услышать обо мне?
— Все. Расскажи о своих родителях.
— С удовольствием. Это были очень достойные люди. Они хотели иметь большую семью, но я оказался единственным ребенком. У мамы было несколько выкидышей в первые годы замужества, и я появился на свет, когда ей исполнилось сорок лет. Отец был на четырнадцать лет старше, так что, когда мне исполнилось шестнадцать, ему было уже семьдесят.
— И они безумно любили тебя.
— Это точно.
— А ты был отличным сыном и никогда не огорчал их.
Клинт хихикнул.
— Если бы! Однажды я здорово разочаровал их, особенно маму. В средней школе я входил в футбольную команду. Тренер был очень строгим. Как-то он застал меня с сигаретой в руках. Мне нравилась одна девушка, очень хорошенькая. Она курила, и мне захотелось произвести на нее впечатление. Я закурил вместе с ней. Тренер стал кричать так громко, что я чуть не проглотил сигарету. Он объявил, что выгоняет меня из команды, отправил домой и велел рассказать о случившемся родителям. Дома была только мама. Отец еще не пришел. Мама спросила: «Что-то не так?» Наверное, догадалась по моему лицу. Я не мог скрыть от родителей это происшествие. Они никогда не пропускали ни одной игры, так что все равно бы узнали. Мне было очень стыдно, я не мог смотреть матери в глаза, но в конце концов признался.
— Как она это восприняла? — тихо спросила Сиерра.
— Мама была очень выдержанным человеком. И отец всего несколько раз повышал голос, да и то не на меня и не на маму, а на наемного рабочего, который был отъявленным разгильдяем. Но мама умела держать себя в руках. Она спокойно спросила меня: «У тебя с собой есть сигареты?» «Нет! — ответил я. — Я их никогда не покупал. Меня угостили». Она не спросила, кто это был, продолжал Клинт. — Мама сказала: «Надеюсь, ты сам решишь, что будешь делать — курить сигареты или играть в футбол». Мне было несказанно стыдно, и я лишь невнятно пробормотал, что выбираю футбол. Мать немедленно позвонила в школу и договорилась о встрече с директором и тренером. И в этот же вечер родители все уладили. Все закончилось хорошо. Я извинился, и тренер взял меня обратно в команду. Больше никогда не курил, но не из-за футбола. Не хотел огорчать родителей.
— И это было самым худшим в твоем прошлом? Не пробовал наркотиков, не убегал из дома, не нарушал законов? Сдается мне, ты был идеальным ребенком. — Сиерра открыла глаза и посмотрела на него. — Может, у вас здесь не было наркотиков?
— Они были везде. Сейчас они намного доступнее, чем тогда, но при желании их можно было достать. Мы с Томи много говорили на эту тему. Надеюсь, он тоже не станет пробовать эту гадость.
— Он такой же послушный ребенок. Весь в отца.
Клинт лег на спину и стал смотреть на небо.
— В наше время детей воспитывать непросто. Когда Томи было одиннадцать лет, мы впервые говорили с ним о сексе. От детей не надо ничего скрывать, но и нотаций читать не следует. Опасность подстерегает детей на каждом шагу.
— Ты переживаешь из-за поездки Томи в Калифорнию?
— Я верю ему, Сиерра. Но волнуюсь, конечно, где бы он ни был. Как я могу ему помочь, когда он далеко?
— Ты очень расстроился из-за аварии?
— Да, — подтвердил Клинт. — Мне не нравится, когда Томи ездит по той дороге, но, — он тяжело вздохнул, — не могу же я следить за каждым его шагом.
— Знаешь, я даже представить себе не могла, что в этой местности столько дорог!
— Ты права. Если ехать по шоссе, кажется, что здесь безлюдные места. Даже туристы не подозревают, что в долине находятся ранчо. Они разбросаны повсюду.
— Много здесь поселений?
— Они расположены далеко друг от друга, но их немало. — Клинт вдруг подумал, что за все время их знакомства они с Сиеррой впервые спокойно разговаривают. Сиерра не задает вопросов о своем забытом прошлом, он рассказывает ей о себе. Просто восхитительно лежать в мягком спальном мешке, дышать свежим горным воздухом и говорить, говорить, не замечая темноты, опускающейся на них. Клинту хотелось, чтобы так продолжалось как можно дольше, и он рассказал еще несколько историй из своей юности. Над некоторыми из них Сиерра от души смеялась. Ее смех звучал так мелодично, что хотелось его слушать без конца.
