Потрясенная, напрочь лишившаяся дара речи, Алекс плотно сжала веки, чтобы не дать пролиться слезам бессилия, грозившим хлынуть наружу. Но все-таки успела заметить в зеленых глазах Лео замешательство, смятение и… изумление. Словом, в них как в зеркале отразились те чувства, что бурлили и в ней самой. Алекс услышала, как Лео тихо чертыхнулся, и вдруг ощутила удивительно ласковое прикосновение — медленным движением Лео отвел с ее лба прядь волос.
Потом он вновь склонил к ней голову, и у Алекс вырвался слабый протестующий стон. Не сразу до ее затуманенного сознания дошло, что он начал слизывать с кончиков ее ресниц слезы, то и дело касаясь губами ее дрожащих губ. На сей раз поцелуи были легкими, нежными, манящими, сулящими блаженство.
Алекс и сама толком не поняла, как это случилось, но ее губы сами собой приоткрылись и жадно приняли в себя его язык, тело подалось вперед, а все ощущения сосредоточились на тяжелом мускулистом теле, которое пригвоздило ее к диванным подушкам.
Внезапно Лео разжал объятия, перекатился на бок и встал с дивана. Алекс заставила себя разлепить веки и с удивлением увидела, что Лео стоит у камина, поставив ногу на бронзовую решетку, и задумчиво смотрит на языки пламени.
Только теперь до нее дошел весь ужас того, что только что могло произойти, не прерви Лео поцелуй. Щеки ее вспыхнули ярче пламени в камине, сердце забухало где-то у горла, и Алекс, больше всего на свете желая немедленно провалиться сквозь землю от стыда, крепко сжала зубы, чтобы не застонать в полный голос.
Что ей теперь делать? Чем оправдать свое поведение? — лихорадочно размышляла она. Как назло, все, что приходило на ум, только осложнило бы более чем нелепое положение, в котором они с Лео оказались. Но не лежать же на этом чертовом диване до скончания века! Алекс сделала глубокий вдох и вскочила на ноги.
В огромной комнате царила тяжелая, вязкая — оглушающая! — тишина.
— Я… мне очень жаль… прости, — выдавила она наконец хриплым шепотом и вспыхнула до корней волос, осознав, что твидовая юбка задралась на ней чуть ли не до пупка.
Лео по-прежнему стоял к ней спиной. Он должен понять, что Алекс не всегда ведет себя так развязно, подобное поведение ей вовсе не свойственно! Со своими многочисленными поклонниками она держалась отстраненно-прохладно, не допускала никаких вольностей — и вот на тебе! Пять минут назад в ней вспыхнула самая настоящая страсть.
— Прости, — снова пробормотала она, нервно одергивая юбку и засовывая шелковую блузку за корсаж. — Я. я совсем не такая, честное слово.
— Тебе не за что извиняться, — бесцветным, лишенным всякого выражения голосом произнес Лео.
Он наконец оторвался от созерцания огня, подошел к бару, наполнил два бокала и протянул один ей.
— О нет! Я уже достаточно выпила! — в ужасе запротестовала Алекс.
— Брось ты! Хватит делать из мухи слона. Ничего не произошло, так что перестань суетиться и выпей вина — у тебя такой вид, что оно тебе не повредит.
Да уж! Видок, наверное, тот еще. Схватив сумочку, Алекс пулей вылетела из комнаты и через пару минут захлопнула за собой дверь ванной. От того, что она увидела в широком зеркале, перехватило дыхание.
К счастью, в сумочке нашлась расческа. Алекс быстро привела в порядок густые белокурые волосы, мимоходом оглядывая облицованные светло-кремовой плиткой стены, подсвеченные какими-то хитроумными светильниками, позолоченные вентили кранов, стопки однотонных махровых полотенец в специальном шкафчике. Потом Алекс решила подновить макияж — и тут ее взгляд упал на хрустальные флаконы, выстроившиеся на красивой полочке. Повинуясь не знающему предела любопытству, которое, возможно, и привело ее в журналистику, Алекс взяла один флакон, отвинтила пробку и принюхалась. Сандаловое дерево, мускус, еще какие-то незнакомые запахи.
Одеколон Лео.
И вновь все ее тело пронзила дрожь, а голова закружилась от острого желания, от воспоминания о жарком дыхании Лео, о прикосновении его губ…
Нечеловеческим усилием отогнав от себя сексуальные видения, Алекс освежила макияж, изобразила на лице полную невозмутимость и вернулась в гостиную. Лео холодно известил ее, что уже вызвал по телефону такси.
Весьма предусмотрительно с его стороны, мрачно размышляла Алекс. Не стал сыпать ей соль на раны и обсуждать случившееся… Впрочем, ему, видимо, не привыкать, подобный эпизод — не первый в его жизни.
Снизу позвонил привратник и сообщил, что машина прибыла. Ну наконец-то! В такси Алекс вообще ни о чем не думала. И только дома вспомнила о своей собственной машине, которую оставила у дома Лео. Теперь придется специально ехать за ней.
Каково же было ее удивление, когда рано утром она обнаружила машину, припаркованную у ее дверей! Потрясающе! Лео подумал даже о такой мелочи. Но звонить ему со словами благодарности не стоит. Чем дольше она не будет с ним общаться, тем лучше…
— Да что с тобой, Алекс? — донесся до нее голос Лиззи. — Чего ты тут расселась?
— М-м?
— Господь всемогущий! Шевелись! — прошипела подруга прямо в ее ухо. — Майк уже рвет и мечет. На твоем месте я бы не заставляла его ждать.
— Боже! — в ужасе выдохнула Алекс. Подхватив со стола папку, блокнот и карандаш, она бросилась к офису шефа.
Лиззи несколько преувеличила ситуацию. Майк Тэннер не рвал и не метал. И вообще вид у него был довольный. Когда Алекс вошла, он оживленно потер руки и спросил:
— Итак, Алекс, как продвигается праздничная статья?
— Все в порядке, — сообщила она. Какое дело главному редактору до того, что больше всего ей сейчас хочется поставить крест на своей дурацкой затее, а заодно и на Лео Гамильтоне? — Я уже переговорила со всеми тремя парами и почти закончила черновик статьи. — Положив перед Майком папку, она добавила: —Осталось доработать то, что касается Гамильтона и Фионы Блисс.
— Великолепно… хорошая новость… А о походе на бал договорились?
Алекс кивнула:
— Да, и купила билеты на благотворительный бал в пользу детей-сирот, который устраивает в День Святого Валентина мать Лео Гамильтона.
Лицо Тэннера расцвело широкой улыбкой.
— Умница! Молодчина! Мне тут вот что пришло в голову: вы так все хорошо организовали, что не имеет смысла ждать целую неделю.
— Я не понимаю…
— По-моему, все яснее ясного. Я желаю видеть вашу статью на своем столе завтра к полудню. Она выйдет в воскресном приложении заранее, перед Днем Святого Валентина!
— Но… но зачем? — Алекс почувствовала, как душа уходит в пятки. — Так ведь не принято. Какой от этого прок?
— Ошибаетесь, дорогая, прок есть. Видите ли, хороший приятель учредителя нашей газеты начал предпринимать активные действия для того, чтобы праздничный номер «Кроникл» не вышел. Я только что встретился с юристом и заявил, что не потерплю этого. — Майк сунул в рот толстенную сигару и встал из-за стола. — Не потерплю!
