Бренна помрачнела и в сердцах швырнула нож на стол.
— Я просила. Он ответил, что я ее получу после экспертизы оценщиков.
— Дьявол!
— Вот именно.
Спенсер отодвинулся от стола.
— Нам необходимо ее заполучить.
Бренна кивнула и надкусила булочку. Моментально все внимание Спенсера сосредоточилось на том, как она слизывает крошку кончиком языка.
Он убедил себя, что никакой эротики в этом нет. Он приказал себе полностью игнорировать ее.
Ха, как же!
Спенсер внимательно посмотрел на наручники. У него уже появились кое-какие интересные, пусть и экстравагантные, идеи на их счет.
Задумчивый голос Бренны вернул Спенсера к теме разговора:
— Сегодня нам придется опять отправиться туда.
— Нет, погоди. Ты никуда не пойдешь. Пойду я.
— Да? — Бренна изогнула одну бровь. — Сдается мне, сегодня там будет слишком людно.
— Это еще почему?
— Сегодня во второй половине дня в доме Хэддена пройдет рабочая встреча ДФЗ — Друзей федерального зоопарка.
— Почему они проводят ее в поместье? В их распоряжении целый зоопарк. В общем, ничего страшного. Я пройду как один из членов.
Бренна качнула головой, и полотенце сползло на один глаз. В раздражении она сбросила его, и длинные мокрые волосы упали на щеки и плечи.
— Спенсер, это не пройдет. Там нельзя смешаться с толпой. Зачем рисковать? Лучше мы войдем вместе.
— Никаких «мы». Я иду один.
— Поспорим?
К недовольству Спенсера примешалось вдруг совсем другое ощущение, вызванное тем, что она взяла чашку и поднесла к губам… Черт побери, что в ней настолько притягивает его? Она не ослепительная красавица, у нее чересчур большие глаза, чересчур полные губы… Но вот она сделала глоток, и он вспомнил чудеса, на которые этот рот способен, и едва сдержал стон.
Опасное волнение. Бренна не из тех женщин, с которыми приятно развлекаться. Она способна спутать мужчину по рукам и ногам, а в итоге он оказывается у алтаря и смотрит, как она приближается. В длинном белом платье.
Нет. Только не это! Он не намерен совершить такой шаг с кем бы то ни было. В скором времени он должен получить долю акций фирмы и добьется своего. Главное — работа. Семья и дети могут подождать. Женщины здорово отвлекают.
Бренна уже отвлекает его сильнее всех на свете, а он даже не обладал ею.
Пока.
Она откусила от булочки, а он смотрел и воображал, что будет, когда эти зубки укусят его.
Бренна удивилась, когда Спенсер внезапно вскочил и принялся расхаживать по кухне. Она поспешила его успокоить:
— Да не волнуйся ты. Дело пойдет быстрее, если мы будем действовать вдвоем. Хэдден и Керри сегодня ужинают у ее родителей, потом едут на вечеринку.
Спенсер остановился, оперся о край стола и склонился над Бренной. Она попыталась поднять глаза, но ее взгляд неумолимо притягивала верхняя часть его джинсов. Во рту у нее пересохло, а внутри что-то растаяло…
— Откуда ты все знаешь? — спросил он.
Бренна отвела взгляд и пригладила влажные волосы. Хоть они должны быть ровными и послушными — в отличие от нее самой.
— Я забросала Керри таким количеством вопросов, словно собиралась занять место ее пресс-секретаря.
Спенсер, не отрываясь, смотрел на ее грудь. Она опустила голову. Соски были отчетливо видны под тонкой тканью футболки. Ей вдруг стало не по себе.
— Знаешь, мне нужно повесить мокрые джинсы в сушилку.
Спенсер поднял голову.
— Не нужно, я сам.
— Нет. — Бренна поспешно отодвинула стул и встала. — Это нетрудно.
Их разделяли всего несколько футов. Ее сердце уже колотилось так, словно он прикоснулся к ней. Нужно сохранить самообладание. Пусть ее с опасной силой тянет к нему, это еще не причина превращаться в озабоченную бабу, которая желает только одного.
Неожиданно Спенсер улыбнулся — улыбкой хищника-самца, учуявшего жертву.
А Бренна и была жертвой: он гипнотизировал ее, не позволяя отвести взгляд. Его поцелуи потрясали, и стоило ему коснуться ее, как желание разгоралось с неодолимой силой. Страшно подумать, что этот человек творит с ней, но бесполезно притворяться, что дело обстоит иначе. Она жаждала Спенсера на каком-то клеточном уровне, которого сама не понимала.
— Бренна, я волную тебя?
— Да.
— Иди сюда.
Этот тихий приказ вызвал в ней дрожь, колени подогнулись. Ей хотелось исполнить все, что он потребует.
— Мои джинсы…
Это была последняя попытка удержаться.
— Потом.
В его тоне слышалась влекущая мужская грубость. Он смотрел прямо и твердо. Что-то трепетало у Бренны внутри. Еще ни один мужчина не смотрел на нее вот так, заставляя чувствовать себя настолько желанной.
— Иди сюда, — повторил Спенсер.
Разряд страсти пробежал по телу. Она сумела покачать головой, но его глаза заглядывали глубже, они видели потаенную женскую сущность, которая требовала капитуляции.
— Целуй меня, — тихо, но настойчиво произнес Спенсер.
Весь кислород улетучился из ее мозга, и голова закружилась. Бренна попыталась вспомнить все резоны, согласно которым ей не следовало подчиняться. Ей почти удалось сформулировать первый из них, когда она пересекла расстояние, отделявшее ее от Спенсера.
— Я не должна.
Она была так близко, что слышала резкий запах.
— Это точно.
Ее грудь напряглась в невыносимом предвкушении. Она хочет его.
— У меня короткое замыкание, — сообщила она.
Его жадный и властный взгляд притягивал Бренну, и она задрожала, когда Спенсер медленно провел ладонью по ее щеке. Ее жажду сейчас мог утолить только он.
— Ты меня сводишь с ума, — откликнулся он.
Швы тесных брюк врезались в бедра. Ни от кого на свете у нее так не перехватывало дыхание. Одним взглядом Спенсер уже соблазнил ее. И она желала поддаться соблазну, пусть это тысячу раз неправильно.
— Ты меня поцелуешь? — спросила она.
— Конечно, нет.
Почему в его ответе послышалась нотка горечи?
— Это глупо.
— Да, — согласился Спенсер и подался вперед.
Губы их встретились. Сердце Бренны остановилось, а, затем забилось с такой силой, будто готово было выскочить из груди.
Она припала к нему, отдаваясь во власть ладони, гладящей ее по спине. Его вторая рука поддерживала ее голову, не позволяя прекратить поцелуй. Боже, что это…
Бренна прижалась еще сильнее, и язык Спенсера пронзил ее электрическим разрядом. Его запах дурманил. Пальцы девушки ласкали крепкую, мощную мужскую спину.
Она ахнула, когда его ладонь оказалась под майкой.
Ей было уже безразлично, что все происходящее не должно иметь места, что долгосрочные последствия невозможны. Ей нужно было одно: касаться его и ощущать его прикосновения. Она ухватилась за его рубашку. Одна из пуговиц осталась в ее руке.
