— Очень уютно, — заметил Ник вкрадчиво, отхлебывая чай.
Виктория присела на краешек другого кресла, собираясь с силами для новой атаки.
— Тони сказал мне, что ты не звонишь домой. Как ты узнал, где я?
— Сегодня я позвонил. Мама мне все рассказала и, к моему удивлению, была от всего в полном восторге. Но я понял, в чем причина — ты позволила ей обустроить квартиру. Умница. И способная ученица.
— Во-первых, ей очень хотелось, а во-вторых, она почувствовала себя нужной.
— Не сомневаюсь. А какую роль играет во всем этом Тони? Он сердится, что ты уехала из дома, или рад, что может приезжать сюда и оставаться с тобой наедине? Может, он тоже хочет здесь поселиться?
— Ничего подобного! — горячо возразила Виктория. — Это квартира только моя, к тому же в ней всего одна спальня.
— А Паркер знает об этом?
— Я уже сказала! Он женат! — огрызнулась Виктория.
Она не могла скрыть явного раздражения и, хотя Ник говорил ровным, почти небрежным тоном, чувствовала, что он умышленно заводит ее перед тем, как окончательно расправиться с ней. Она не раз наблюдала, как он делает это в суде, и удивлялась его спокойствию — но только до того момента, когда он неожиданно наносил решающий удар.
— Ну да. Он приходил с женой?
Вот так, а выбор ответов невелик. Она могла либо позорно промолчать, либо так же позорно солгать, либо, вообще, сказать, что его это не касается.
— Ее не было дома. Но ко мне это не имеет отношения.
— Миссис Паркер, по-видимому, проводила вечер со своей подругой, — предположил Ник, — а мистер Паркер пил кофе со своей. Очень современно!
— Они разводятся, — брякнула Виктория.
Врать Нику было бесполезно, да она никогда и не умела.
— А теперь ему нужна ты, — едва слышно произнес Ник. — И он готов сразиться из-за тебя с Тони? Или Тони пока в неведении?
— Ты так говоришь, словно я какая-нибудь совратительница. — Виктория от возмущения даже задохнулась.
— Вроде сирены? — лениво осведомился Ник. — Не совсем. Просто ты заплыла на большую глубину, не подозревая, какие хищные рыбы обитают на дне.
— Тони мой друг, а Крейг мой босс, и ты не имеешь права... — Виктория с трудом сдерживала слезы.
— Не имею права защитить тебя? Я никогда не откажусь от этого права, принцесса.
— Ты помолвлен и оставь меня в покое! — Она уже была на грани срыва.
Поставив чашку, Ник поднялся и очень серьезно посмотрел на нее.
— Я никогда не оставлю тебя в покое, да и не хочу. Мы с Черил обручились для того, чтобы... защитить друг друга. Это своего рода соглашение.
— Всякой помолвке всегда предшествует соглашение.
— Вряд ли наше с ней соглашение можно назвать обычным. — Подойдя к Виктории вплотную и посмотрев ей прямо в глаза, Ник продолжил: — Перестань притворяться, что ты меня боишься. Мы оба знаем, что тебя пугают собственные чувства. — Он обнял ее за талию, и Виктория решила, что он собирается ее поцеловать, но Ник оглядел комнату и закончил: — Может быть, тебе здесь действительно будет лучше. Это достаточно безопасное место, да и мало кто знает, что ты здесь. Так что постарайся особенно не высовываться.
— Почему? — Его предупреждение прозвучало настолько серьезно, что к ней вернулись прежние страхи.
— Я хочу, чтобы ты была в безопасности, и при этом не имею в виду твоего влюбчивого босса. Он выводит меня из себя, но это временный раздражитель. Все же держи его на расстоянии.
— Тебя это не касается... — начала она, но Ник припечатал ее губы поцелуем как раз в тот момент, когда она меньше всего этого ожидала.
— Меня все касается, и ты это знаешь, — прошептал он ей на ухо. — Может, ты для Тони и свет его очей и сливки в его кофе, но от меня тебе никуда не деться.
На следующее утро Виктория пришла на работу в состоянии некоторой депрессии. От встречи с Ником, где-то в глубине сознания, остался непонятный ей благоговейный трепет. Она по-прежнему была заинтригована, но и напугана. Было что-то загадочное в помолвке Ника. Он как будто дал ей понять, что эта помолвка нечто временное, а она всегда будет в его жизни.
Но «всегда» — слишком долгий срок, особенно если учесть, что Ник принадлежит не ей, а другой. А трепет вызвали его последние слова: «От меня тебе никуда не деться».
Сказанные тихим голосом, они, тем не менее, таили в себе такую убежденность и силу, что не вызывали сомнения в том, что в ее жизни Ник надолго останется как бы бесплотным призраком. Она никогда не сможет научиться жить без него, а он всегда будет далеко, появляясь только тогда, когда сам пожелает, и исчезая так, как он это сделал вчера вечером, чтобы продолжать жить своей жизнью. Виктория чувствовала себя несчастной и ничего не могла с этим поделать.
Крейг позвал ее в свой кабинет и начал, явно смущаясь:
— Если я причинил тебе неприятности вчера…
Виктория слабо улыбнулась и покачала головой.
— Неважно. Забудь.
— Он выглядел таким сердитым.
Виктория почувствовала, что начинает краснеть.
— Кто? Ник? Не волнуйся, он сейчас на всех сердится. Я думаю, он устал от этого процесса.
— Неудивительно, — согласился Крейг. — Он ведет большое судебное дело, и средства массовой информации уделяют процессу слишком много внимания. К тому же под угрозой и его личная безопасность.
— Ты так считаешь? — Вот и Тони, который не очень серьезно ко всему относится, уверен, что Ник подвергается определенному риску, подумала она.
— Мне бы не хотелось пугать тебя, но я именно так считаю. Ведь арестован только Кентон, все остальные на свободе, и кто знает, что они предпримут. Ведь они боятся, что Кентон может их заложить. С одной стороны, никто лучше Ника Кинга не сможет так надежно засадить Кентона в тюрьму. Но с другой — сообщники Кентона могут посчитать более надежным устранить Кинга. — Крейг замолчал, увидев, как побледнела Виктория. — Слушай, да все не так страшно. Я просто драматизирую, ведь в моей жизни ничего подобного не происходит. И я в восторге, что знаком с таким человеком, как Ник Кинг. Я уверен, что он продумал все до мелочей.
Виктория кивнула и собралась уходить. Конечно, он все продумал, даже то, что и она может быть в опасности, хотя это было смешно. Какая ей может грозить опасность, ведь она никогда раньше не играла никакой роли в общественной жизни Ника, а сейчас — тем более. В опасности, скорее, может быть Черил, поэтому она так срочно улетела в Париж.
Смущение Крейга прошло, и совесть его явно успокоилась. А вот она успокоиться никак не могла. Она двигалась как во сне, а лицо Ника все время маячило перед ее мысленным взором.
— В общем-то, я не за этим тебя позвал, — сказал Крейг., — Я встречался с Алфредом.
