там, в городе, на тебя повсюду смотрят и всюду слушают. Нельзя показывать свою слабость тем, кто ее не понимает или не способен принять, – Каин ненадолго затих. – Мы жили в пригороде. Я учился, занимался информатикой. Побеждал во всех конкурсах и олимпиадах, чтобы родители гордились мной. Отец был хирургом, а мать судьей. И все было отлично.
А потом матери предложили повышение. Какой-то хрыч сказал, что она сможет добиться успеха в политике и маму понесло. Она ушла в работу с головой, постоянно была в разъездах. Они с отцом стали ругаться, а затем моя дорогая матушка заявила, что они должны развестись, потому что она будет пытаться стать министром, а для этого поста, видите ли, имеющийся муж не подходит, – Каину было больно. Он смотрел на надпись, а на лице метались гнев и обида. – Не подходит, понимаешь? А то, что отец безумно ее любил – плевать! «Что твои глупые чувства, когда я на пути к такому прорыву!» Вот что она сказала и подала на развод.
Я остался с отцом. А он медленно начал умирать. Глаза тускнели, улыбка стала ненастоящей, – Каин потянул Эсфер за руку, и они обошли стену. – Когда мама его бросила, он исчез на несколько дней. Я везде его искал, а потом пришел сюда. – С другой стороны была надпись, выведенная ровным красивым почерком: «Если, уже ничего не помогает – кричи».
– И я слышал, как он кричит. Это было больно. Безумно больно. Может мать и не хотела, но она сломала его. Сломала пополам ради своей карьеры. Ради кресла министра. Убила его, порвала на части и его не стало. – Каин плакал, хоть взгляд и обледенел. – Я нашел его здесь же, болтающегося на той балке.
Эсфер в ужасе замерла.
– Спустя столько лет. Ровно через день, когда мне исполнилось 18. Он написал в записке, что терпел эту жизнь только потому что у него был я. Только ради меня боролся с отчаянием и депрессией. Но не смог. В записке он попросил не о прощении, он попросил об одном: быть сильным. Он терпел так долго, Эсфер, – Каин взглянул на нее. – Пока я не стану совершеннолетним. Эти годы он прожил только ради меня. И он прожил их в аду. В своем собственном аду, который создала для него мать.
– О господи… – видя этого постоянно смеющегося мужчину сейчас таким потерянным, Эсфер готова была застрелить и его мать, и его отца, что так сильно ударили по своему ребёнку. Она обняла его как можно сильнее и стала целовать мокрые щеки. – Не плачь… Пожалуйста не плачь…
Каин выдохнул, пытаясь успокоиться, и как ребёнок, уткнулся лбом в ее хрупкое плечо:
– Я написал ей, что случилось. Знаешь, что ответил министр? «Я не смогу приехать на похороны. У меня конференция».
Эсфер покачала головой.
– Вы, женщины, куда сильнее чем кажетесь. Вы куда сильнее нас. И это самая настоящая ирония жизни. Отец был крепче и гораздо выносливее матери, однако именно он сломался и исчез.
– Но ведь она не виновата, Каин, в том, что он оказался слабее, – осторожно произнесла Эс.
– А он виноват? – поднял Каин голову.
Они долго смотрели друг на друга, но Эсфер так и не нашла нужных слов. Она лишь снова крепко обняла его.
– Как ты жил?
– Как мог. Мне от отца достался домик. Но я не мог там жить. Я его продал и оплатил обучение в университете. Машину тоже продал и купил байк, устроился на подработку. Мы снимали квартиру вместе с Лукой и Кевом. Так и выживали.
– Я… Тебе было нелегко… – пробормотала Эсфер, глядя на мужчину перед собой. – Что бы ни случилось, Каин. Как бы ни сложилась жизнь, я точно знаю, – взглянула она в его тоскливые светло-голубые глаза. – Тебя ничего не сломает. Что бы ни произошло, ТЫ станешь только сильнее.
– У всех есть слабость. Рана на вылет; край пропасти, точка невозврата, после которой ты уже не способен исцелиться. И после этого либо смерть, либо на выходе миру явится сам сатана, ведь ты уже никому не будешь верить, ты уже никогда не будешь прежним, – Каин еле заметно улыбнулся. – Эсфер, – он взял ее ладонь и приложил к своей груди. – Ты моя точка невозврата.
Она не смогла сдержать слез. Все намешалось в ее душе. Боль, обида, любовь и невероятное чувство облегчения. Эсфер прижалась к его сильной груди.
– Не бойся, Каин, я вылечу твое сердце, так же, как ты вылечил мое. Не знаю, что будет дальше. Но мы со всем справимся, – она поцеловала его соленые от слез щеки, а Каин ласково улыбнулся, внимательно глядя в ее медовые глаза.
– Эс, у меня есть идея как оградить тебя от отца и Мерфи.
– Правда?
– Да.
– Какая?
– Мы должны пожениться.
Глава 7
– Нет.
Ее отказ прозвучал, как гром среди ясного неба. Каин оцепенел.
– Что? – он нахмурился и взял ее руки в свои. – Эсфер, сейчас у меня нет никаких юридических прав на твою защиту. Кев уже расставил ребят по округе, но он не может всю жизнь работать на нас. Если твой отец выловит тебя, пока ты ходишь в магазин, или Мерфи найдет, пока я буду на работе, ни один юрист мне не поможет. Скорее всего, меня просто распнут на ближайшем заборе, чтобы больше не появлялся. Но если ты станешь моей женой, только у меня будет право находиться рядом с тобой. Лукас поможет с документами. Мы заключим брачный договор. В нем я откажусь от любого твоего имущества. Ты будешь в безопасности. А когда придет время, разведемся.
– Разведемся?
Каину и так давалось все это с трудом, а еще она смотрела на него, как на сумасшедшего.
– Ес… Когда ты захочешь свободы.
– Но я уже свободна, – растерянно пробормотала Эсфер. – Благодаря тебе.
– Однако. При нынешних обстоятельствах я не знаю надолго ли.
– Нет, – девушка запаниковала. – Это плохое решение.
– Плохое… – он онемел на секунду, растерянно подыскивая слова, но не нашел. – Ладно. – Каин улыбнулся настолько правдоподобно, насколько смог. – Ладно. Ам, – выдохнул он, осмотревшись вокруг, – давай домой. У меня еще дела есть.
– Каин…
Но он покачал головой:
– Домой.
Каин даже не зашел. Высадив ее у ворот, он развернул машину и уехал, а Эсфер осталась стоять одна. Войдя в пустой дом, она включила свет и со всего маха рухнула на диван.
Время шло, а его не было. Она маялась от мысли спит он или нет. А если спит, то где и с кем? Эсфер просто с ума сходила от фантазий, что мучали её. Сходила с ума от чувства вины. Она должна извиниться, нельзя было себя так вести. Просто… Она, то и дело, ловит себя на мысли, что какой бы Каин хороший ни был, он плохой. Как мужчина, как спутник жизни. Ведь сейчас
