Когда она вернулась в соседний коттедж, Дейви, уже одетый, сидел на кухне и пил кофе. Сьюзен тут же почуяла что-то неладное, но никак не могла взять в толк, что именно.
— Это был Роберт, — сообщила она.
— И что?
Сьюзен удивилась той холодности, с которой он обращался с ней после стольких часов, проведенных вместе в постели.
— Он везет детей обратно…
— Отлично, — кивнул он.
— Дейви? — Она не знала, что и подумать. Перед ней сидел чужой человек, совершенно не похожий на того мужчину, который всю ночь и весь день занимался с нею любовью. — Что не так?
— Не так? — Его глаза превратились в два голубых осколочка льда. — А что может быть не так?
— Не знаю. — Сьюзен потрясла головой и судорожно сглотнула. Выходные кончились, так что ли? Сколько раз он обвинял ее в желании воспользоваться им на одну ночь. Неужели теперь поменялся с ней ролями и сделал это сам? Неужели часы, проведенные в ее объятиях, ничего не значат для него?
Дейви поставил кружку, так стукнув ею по столу, что Сьюзен от неожиданности подскочила на месте.
— Ты вылетела отсюда в одной рубашке на голое тело, чтобы поболтать по телефону со своим бывшим мужем, потом вернулась обратно с такой улыбкой на лице, за которую я готов пройти все круги ада, а теперь спрашиваешь — что не так?! — в ярости выкрикнул он.
У нее сердце подпрыгнуло, когда она услышала про все круги ада — за всю ночь Дейви ни разу не обмолвился ей про любовь, хотя она и понимала, что он не мог бы так заниматься с ней любовью, если бы не чувствовал к ней большего, чем просто страсть.
— Вы с ним больше не муж и жена — вот что не так, — рявкнул он.
— Конечно, но я знала, что он должен позвонить насчет детей…
— Я не верю, что ты только из-за этого помчалась сломя голову к телефону, — полоснул он по ней взглядом.
— Дейви, прошу тебя, послушай меня…
— Нет, это ты меня послушай! — взвился он. — Я не позволю превратить меня в человека, к которому ты станешь бегать за утешением. Я был не прав, когда сказал, что вчера ночью ты допустила ошибку. Нет, это я допустил ошибку, решил, что значу что-то для тебя…
— Но это так и есть, — горячо возразила она.
— Ты любишь меня? — усмехнулся он.
Кровь бросилась ей в лицо. Любовь? Ни разу за эту ночь и день она не позволяла себе задуматься над своими чувствами к этому мужчине, поскольку прекрасно понимала — что бы ни испытывала она к нему, чувство это пока еще слишком хрупкое и ненадежное, словно едва народившийся из семечка росточек.
— Нет, конечно же, — скривился он. — И еще я сильно подозреваю, что ты больше не хочешь иметь со мной ничего общего!
— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь, — с мольбой уставилась на него Сьюзен. — Разве тебе не понравилась эта ночь? — Она была уверена, что ему тоже было хорошо с ней.
— Сама знаешь, что понравилась, — буркнул он. — Но раньше меня никогда не использовали в качестве сексуальной игрушки, и я не собираюсь позволять это сейчас!
— «Сексуальной игрушки»?! — не поверила она своим ушам. — Ты, должно быть, шутишь!
— Неужто? — Горечь лилась из него рекой. — А чем же еще мы занимались нынешней ночью, если не сексом?
— Только не надо делать из меня козу отпущения! — разозлилась Сьюзен. — Не надо сваливать всю вину на меня. Ты тоже, между прочим, в этом участвовал!
— Я прекрасно знаю, где был и в чем участвовал, — с вызовом посмотрел он на нее. — Но как я уже сказал, это была чистой воды ошибка.
— Отлично! — бросила она ему в лицо и начала подниматься по лестнице. — Я одеваюсь и ухожу.
— Сью…
— Хватит уже слов, Дейви, — процедила она сквозь зубы, чувствуя, что теряет над собой контроль. — По крайней мере, разреши мне покинуть этот дом с высоко поднятой головой.
Сьюзен побежала наверх, еле сдерживая рыдания. Ей стало еще хуже, когда она нацепила на себя платье, явно предназначенное для вечера. Но больше ей нечего было надеть. Сьюзен бросила рубашку Дейви на помятую кровать, ощущая себя грязной дешевкой, а время, проведенное с Дейви, — таким же грязным и дешевым.
Что с ним такое? Почему он ведет себя подобным образом? Дейви отреагировал так, как должна была отреагировать Сьюзен: обвинил ее в том, что она попользовалась им, что не питает к нему глубоких чувств, только сексуальное влечение. Смех, да и только. Но смех этот сквозь слезы…
Дейви не сдвинулся с места, когда Сьюзен спустилась вниз, у нее тоже не было особого желания заводить с ним разговор. Сьюзен захлопнула за собой входную дверь и расправила плечи, чтобы он не заметил, как сильно она расстроена. Затем гордо прошла весь путь от его дома к своему и позволила себе расслабиться, только когда оказалась внутри. А там одиночество и безысходное отчаяние захлестнули ее с головой.
Но когда в начале шестого Роберт привез детей, Сьюзен, отослав близнецов умыться к чаю, посмотрела на Роберта как ни в чем не бывало.
Он подозрительно уставился на ее бледное личико.
— Что-то долго ты к телефону не подходила.
— Занята была, — равнодушно пожала она плечами.
— И дышала тяжело.
— Правда? — удивилась Сьюзен. — Не помню.
— Дейви Тэлбот, похоже, уже вернулся, — насмешливо приподнял он бровь.
— Да. — Она отвернулась от него к столу и принялась раскладывать по тарелкам пирожные. Руки ее немного дрожали.
— Все еще не помирились? — усмехнулся Роберт.
— Не лезь не в свое дело.
— Ну вот опять, — насмешливо улыбнулся он. — Если человек встает в оборону, это верный признак — что-то здесь не так.
Сьюзен развернулась к нему, закипая от ярости.
— Я уже сыта по горло доморощенными психоаналитиками, которые пытаются истолковать в эти выходные дни мое поведение! — зашлась она. — Сказать человеку, чтобы тот не лез не в свое дело, вовсе не значит встать в оборону. Это значит, что он не имеет права совать свой нос куда не следует, только и всего!
— И кто же еще пытался истолковать твое поведение? Дейви? — Ее ярость совершенно не тронула Роберта. — Неужто вы успели помириться и снова поссориться?
— Почему бы тебе…
— Господи, выходит, я прав! — расхохотался он. — Это совсем на тебя не похоже, Сью. Ты раньше такой смирной была.
— Я и сама прекрасно знаю, что была для тебя всего лишь ковриком для ног…
— А теперь ты грубишь. — Его веселье как ветром сдуло.
Да она только и делает, что ругается с ним последнее время, хотя раньше не обратила бы на его выходки ни малейшего внимания!
— Извини, Роберт. — Сьюзен потерла висок. — Эти выходные оказались не самыми удачными. Я ужасно скучала по близнецам.
