Затем она вспомнила о других пирах, которые тоже происходили здесь, когда она привозила сюда Гая на выходные…
Жизнь так быстро меняется, подумала она, скользнув взглядом по изящно простеганному одеялу. А вот теперь она даже не может спать рядом с Гаем в одной комнате.
Беренис раскрыла чемодан и достала пижаму, халат и сумочку с дамскими принадлежностями. Затем села перед зеркалом. Лицо выглядело усталым. Что же здесь удивительного? Перипетий сегодняшнего дня хватило бы на несколько. К тому же она мало спала предыдущей ночью. Распустив волосы, Беренис расчесала их, накинула халат и направилась в ванную, дверь в которую находилась рядом с ее комнатой.
Она крайне удивилась, когда обнаружила там Гая. Он стоял у раковины и брился. На нем, кроме большого банного полотенца, обернутого вокруг талии, не было ничего. Очевидно, он только что принял душ. Его загорелая, цвета темного меда кожа блестела от влаги, и волосы были мокрыми. Беренис попыталась оторвать взгляд от Гая, но не сумела. Какая же она слабая! Наконец ей удалось отвести взгляд от его тела и попробовать посмотреть ему прямо в глаза, не слишком краснея:
— Я… я извиняюсь. Я не знала, что ты здесь.
— Ничего. — Он усмехнулся. — Я почти закончил.
Он спокойно повернулся к зеркалу и аккуратно сполоснул бритву под струей из-под крана. Затем стал ловко водить ею по лицу, покрытому белой пеной. Сама не зная зачем, Беренис еще некоторое время стояла и смотрела на него. Все казалось таким знакомым, таким родным…
Гай обернулся к ней, и в его глазах она прочитала вопрос.
— Извини, извини, — спохватилась Беренис.
После чего вышла и закрыла дверь, размышляя, было ли ее лицо таким красным, как ей казалось. Она вернулась в спальню, посмотрела в зеркало и убедилась, что лицо рдело, как красный сигнал светофора.
Вот это да! Что со мной происходит? — подумала Беренис, но искать ответы на вопросы не было сил. Да, у него сказочное телосложение, и она всегда это знала. И что с того? Почему в ней вспыхнуло такое желание? Она возненавидела себя даже за само признание этого факта.
Интересно, а вожделеть к мужчине, которого ты не любишь, большой грех? — она опять задала себе вопрос. Мысли текли вяло, и ответ не находился. Тут дверь спальни открылась у нее за спиной.
— Ванная в твоем распоряжении, — объявил Гай, заходя в комнату.
На нем по-прежнему не было ничего, кроме полотенца. Беренис поспешно отвела глаза и встала. Комната была слишком маленькой для них двоих. Она с трудом протиснулась мимо Гая.
— Ты уверена, что нормально устроишься внизу? — спросил он. — Ведь можно разложить этот диван.
— Я устроюсь в лучшем виде, — сказала Беренис с достоинством и закрыла за собой дверь.
Она прошла в ванную и некоторое время постояла, прислонившись спиной к кафельной стене. Холодный душ, вот что мне нужно, подумала она. Холодный душ и медитация.
Но на холодный душ у нее не хватило смелости. Она приняла теплый, а потом спустилась вниз с подушкой и одеялом под мышкой.
Джуди устроилась спать рядом с угасающим пламенем в камине. Она приподняла уши и поглядела одним глазом на входящую Беренис. Можно было поклясться, что во взгляде ее промелькнуло удивление. Но потом собака томно сомкнула веки и немедленно снова заснула.
Беренис улеглась на жестком канапе, пытаясь устроиться поудобнее. Увы, это была задача, обреченная на провал — разместиться с комфортом здесь мог только карлик. Она в пятый раз взбила подушку и снова попробовала улечься так, чтобы шея не перегибалась пополам. Затем она стала думать об отце, моля Бога, чтобы с ним все обошлось. Ей вдруг припомнилось, что он сказал ей перед ужином, обвинив ее в лжи перед самой собой. Он почему-то был уверен в том, что она по-прежнему любит Гая. Ну уж это полный абсурд. Хорошо, она готова признать, что кое-какое притяжение между ними существует, но это ведь всего лишь похоть, ничего больше. Нельзя строить взаимоотношения на одном сексе. Хотя это было так хорошо, и ей этого не хватало… Да, ей не хватало Гая, сообразила она вдруг. Он так умел ее развеселить… и так нежно ее обнимал.
Беренис опять стала ворочаться, пытаясь забыть горячие страстные ночи, которые они проводили наверху, в той самой кровати, где сейчас лежит Гай… совершенно обнаженный.
Джуди начала храпеть.
Вот наказание! Ну и пытка! Беренис села. Уснуть здесь просто невозможно. Может быть, лучше постелить на полу? — предположила она. Идея показалась хорошей.
Беренис уже почти закончила сооружать новое место для сна из подушек вместо матраца, как вдруг Джуди незаметно подобралась и улеглась на приготовленную постель вместо нее.
— Они не для тебя здесь положены, Джуди, — шепотом сказала Беренис, пытаясь согнать свою любимицу, но та делала вид, что ничего не слышит.
— Не спится? — Голос Гая, донесшийся от двери, заставил Беренис подскочить от неожиданности.
— Нет, — призналась она, пытаясь разглядеть его в темноте. — Что, тебе тоже?
— Меня разбудил твой громкий храп.
— Но это не я, это Джуди!
— Что ты говоришь! — Она расслышала притворное удивление в его голосе и догадалась, что он снова ее дразнит. — А чем ты, собственно, занимаешься?
— Играю с собакой в «замри!». Когда она перестает музыкально храпеть, я стараюсь лечь на подушки раньше нее.
Гай щелкнул выключателем, и Беренис на секунду ослепла. Господи, как же она сейчас выглядит, сидя на полу, с растрепанными волосами…
А вот Гай выглядел как всегда блестяще, хотя его волосы тоже были не в порядке. Но самую малость. По крайней мере, теперь он в халате, заметила Беренис с облегчением.
— Может, Джуди уступит подушки мне? — заметил Гай, когда собака подняла голову и приветствовала его махами хвоста. Однако захваченного ложа хитрюга так и не покинула.
— Ты знаешь, это, наверное, паранойя, но мне кажется, что папа подговорил Джуди спихнуть меня с подушек, чтобы я пошла спать к тебе.
— Может быть, тебе следует уступить, — предложил Гай спокойно.
Беренис еще раз уперлась руками в упругий бок собаки, но та не шелохнулась.
— Ну же, Беренис, уже поздно, и это становится просто смешным. Здесь тебе не заснуть.
— Да, ты прав. Делать нечего. — Беренис встала, решив, что надо наконец становиться взрослой. — А ты спишь на кровати или на диване?
— На кровати, но ты можешь занять ее — я побуду джентльменом и улягусь на диване.
— Лучше поздно, чем никогда, — заметила она сухо.
— Эй! Я вел себя очень благородно: я ведь спустился сюда, чтобы тебя пригласить, — напомнил Гай.
— Ты проявил бы настоящее благородство, если бы согласился спать здесь. — Беренис не сдавалась.
