«Первое. Женщине следует знать, что одна ночь страсти значит больше, чем все жизненные принципы и правила.
Второе. Женщине следует знать, что избыток правил и наставлений портят жизнь ребенку — и не только ребенку, любому! — и лишают его детства.
Третье. Не пугать ребенка ужасными микробами, которые якобы разносят собаки. Общение с собаками — одно из удовольствий, в котором ребенку нельзя отказывать. Кроме того, нельзя держать ребенка под стеклянным стерильным колпаком, нормальное количество грязи только на пользу.
Четвертое. Жизнь полна сюрпризов, от этого факта нельзя отворачиваться. Нельзя принимать неожиданные, незапланированные события в штыки».
Филип перечел написанное и остался доволен. Вполне разумное количество правил, которые можно успеть вбить в голову Сьюзен Уэллс за те две недели, что они проведут вместе в Хэвене. Филип подумал и добавил еще один пункт:
«Пятое. Женщина, которая выходит замуж только для того, чтобы не остаться одной и почувствовать себя защищенной, превращается со временем в высушенное сморщенное яблоко. Женщины, состоящие в браке без любви, никогда не смеются, рано старятся и подвержены депрессии».
Отлично! Вот все то, что следует уяснить Сьюзен Уэллс для начала. Филип не сможет считать свою миссию выполненной, если не сумеет втолковать ей, что ни в коем случае нельзя связывать свою жизнь с мужчиной, который даже не заметил ее черного платья — и это еще до свадьбы, в самую, казалось бы, счастливую и романтическую пору отношений. Во что Сьюзен может превратиться после долгих лет брака с таким человеком, как Барт, можно только догадываться. Да и на Эмери не очень-то благотворно повлияет климат в такой семье.
Итак, пять пунктов — пять уроков. И всего две недели. Нельзя терять времени, каждая минута дорога. Может, стоит начать прямо сейчас? Филип взглянул на часы — полночь. Что же можно придумать в такое время?
В этот момент закончилась очередная песня, и голос диктора сообщил, что сегодня ночью жители Хэвена и близлежащих окрестностей смогут наблюдать метеоритный дождь.
Звездопад! То, что надо. Филип готов был поспорить, что Сьюзен вообще никогда не приходило в голову наблюдать за звездами ночью. «Ночью нужно спать» — таково наверняка одно из ее правил. Филип сверился со своим планом. Пункт второй. Прекрасно, начнем урок.
Филип, насвистывая, сварил еще кофе и наполнил термос. Затем накинул куртку и вышел из дома.
Четверть часа спустя он уже стучался в дверь гостиничного номера Сьюзен. Она довольно быстро открыла. На Сьюзен была целомудренная ночная рубашка до пят, застегнутая к тому же на все пуговицы. Однако ее волосы были распущены, и одно это придавало ее облику очаровательную небрежность.
— В чем дело? — устало спросила Сьюзен. — Как вы, однако, любите наносить ночные визиты. Это становится утомительным.
— Привет! — как ни в чем не бывало поздоровался Филип.
Сьюзен не ответила, продолжая выжидательно смотреть на него.
— Я тут услышал по радио, что этой ночью можно будет увидеть метеоритный дождь, представляете? Это очень редкое зрелище, думаю, Эмери никогда еще такого не видел. Я предлагаю поехать ко мне, забраться на крышу и понаблюдать за этим чудом. Потом я отвезу вас обратно в гостиницу.
— Эмери всего пять лет, — терпеливо сказала Сьюзен. — Он уже спит.
— Не беда, мы завернем его в одеяло, я понесу его на руках. Представляете, он проснется и увидит, как звезды падают с неба! Это же настоящая сказка.
— Ну не знаю… — с сомнением протянула Сьюзен, но ее глаза потеплели.
— У меня есть горячий кофе, — поспешил добавить Филип, видя ее колебания.
— Полагаю, один раз можно сделать исключение, — смягчилась Сьюзен. — Как в рождественскую ночь.
— Точно! — обрадованно воскликнул Филип. — Мы будем наблюдать за звездами и пить кофе.
Малыш Эмери не проснулся, когда Сьюзен завернула его в теплое одеяло и осторожно передала Филипу. Пока она одевалась, Филип вынес спящего мальчика на улицу и уложил на заднее сиденье машины. Всю дорогу до дома Филипа Эмери сладко спал. Не проснулся он и тогда, когда Филип осторожно вынул его из машины и понес к дому.
Филип бережно нес Эмери и поражался его невесомости. Малыш сладко сопел, смешно причмокивая губами во сне.
— Правда он прекрасен? — прошептала Сьюзен, шедшая за Филипом.
Он кивнул, не в силах произнести ни слова — к горлу неожиданно подкатил комок. Это мой сын, думал Филип, мой малыш, и сейчас я покажу ему чудо. Он вынес на крышу два складных кресла и кружки для кофе. Они со Сьюзен уселись рядом, спящий Эмери — на коленях у Филипа.
Филип перехватил взгляд Сьюзен, направленный на мальчика — в нем было столько любви, нежности и тепла! Да, Сьюзен колючая, чопорная, она строит свою жизнь, руководствуясь дурацкими правилами и ханжескими принципами, — все это так. Но сейчас, в эту минуту, она была настоящей. Когда она смотрела на своего спящего племянника, то, казалось, забывала обо всех своих надуманных принципах и установках и была просто женщиной, любящей своего ребенка. У нее был такой же взволнованный, искренний взгляд, когда она вышла в гостиную своей квартиры в черном откровенном платье, волнуясь, оценит ли ее внешность Филип. Наверняка у нее был такой же взгляд, когда она сбежала из дома Барта и угнала машину Филипа. Тогда, как и сейчас, Сьюзен Уэллс была настоящей, такой, какой она всегда боялась быть.
Сьюзен не безнадежна, с удовольствием подумал Филип, тайком любуясь ею. Ей нужно просто перестать бояться быть самой собой — слишком долго она пряталась от самой себя.
Осторожно отпив горячий кофе, Сьюзен взглянула на черное бархатное небо с серебряными точками звезд.
— Какая красота! — выдохнула она.
У Филипа кольнуло в сердце. Он вспомнил, что однажды, шесть лет назад, вот так же сидел на крыше своего дома и любовался ночным небом. Тогда он в первый и в последний раз пел для Миранды, которая сидела рядом. Вскоре она исчезла из его жизни, оставив тупую боль в душе, и больше Филип никогда не смотрел ночью на звезды. Он забыл, как это красиво. И вот теперь он вновь видит ночное небо, а на руках у него спит маленький сын.
Эмери заворочался, просыпаясь.
— Филип, — распахнув заспанные глаза, удивленно прошептал он.
— Привет, парень, — пробормотал в ответ Филип, его голос дрожал. — Мы с тетей Сюзи решили показать тебе звезды.
— А собачка? Где собачка?
— Внизу. Она спит.
Эмери задрал голову и посмотрел на небо. Потом он выпростал маленькую ручку из одеяла и засунул большой палец левой руки в рот. Его глаза стали еще больше.
