Он протянул руку, и Эшли закрыла глаза. Однако Джо оставил без внимания ее молчаливый протест. Его длинные тонкие пальцы ласкающими движениями скользнули от ее плеч ниже, к обнаженной груди.
Он стал неторопливо ласкать соски, и Эшли с трудом подавила вздох мучительного наслаждения. Вот так, один короткий урок, и она уже познала силу собственной чувственности. Вот оно, доказательство того, что бурные желания, так пугавшие ее три года назад, не умерли, как ей казалось, а лишь дремали в ожидании ласки Джо, как цветок весной.
По ее телу пробежала дрожь удовольствия, и она с силой закусила нижнюю губу, сдерживая стон, который свидетельствовал бы о ее поражении.
Прохладные пальцы со знанием дела скользили по телу Эшли, медленно исследуя его. Джо обнял ее, притянул к себе, и, только ощутив дразнящее прикосновение шершавой ткани к разгоряченной коже, она осознала, что он все еще полностью одет.
У тебя типичный менталитет рабыни! — хлестнула ее презрительная мысль. Эшли откинула голову и, сверкая глазами, взглянула ему прямо в лицо.
— Будь ты проклят! — прошипела она, но Джо лишь тихо рассмеялся и, наклонив голову, прильнул губами к бьющейся на ее шее жилке. И шепнул, не отрывая губ:
— У меня от тебя просто дух захватывает, Эш.
Откинув покрывало на кровати, он подхватил ее на руки и уложил, жадно пожирая глазами каждый изгиб тела — от грудей с нежно-розовыми сосками до темного холмика между ног.
Когда он, наконец, повернулся к ней спиной, чтобы снять пиджак, Эшли поспешно перевернулась на бок и прикрыла глаза рукой, пытаясь не думать о том, что сейчас произойдет.
Конечно, она могла бороться, однако мысль о том, чтобы устроить скандал, вызывала у Эшли отвращение. И потом, ведь с той минуты, как Джо заключил ее в объятия, она чувствовала, что тоже хочет его. При всей неискушенности Эшли всегда отдавала себе отчет в том, насколько сдержанно и осторожно он вел себя по отношению к ней. Словно лев в клетке, думала она тогда. Но сегодня дикий зверь вырвался на свободу, и она не отваживалась противостоять ему.
К тому же сейчас ее главным врагом был вовсе не Джо, а собственные сметенные чувства. Предательское желание отдаться ему — вот с чем предстояло бороться. И когда, наконец, матрац прогнулся под тяжестью его тела, она вся сжалась.
Джо осторожно тронул ее обнаженное плечо. Его пальцы пробежали вдоль ее позвоночника, и он сразу понял, насколько она напряжена. Эшли услышала за спиной тихий вздох.
— Знаешь, тебе придется сделать еще один выбор, — негромко произнес он. — Ты можешь либо пойти мне навстречу, либо и дальше разыгрывать из себя принесенную в жертву девственницу. Но предупреждаю, Эш, я тебя отчаянно хочу, и, как бы ты ни повела себя, сегодня ты станешь моей.
Он крепче сжал ее плечо, заставляя повернуться. На лице его не было улыбки, глаза смотрели с жесткой решимостью. Джо взял руки Эшли в свои и разжал судорожно стиснутые пальцы. При виде ярко-красных следов на ее ладонях он нахмурился. Потом с глубоким вздохом прижался губами к алым отметинам.
— Господи, милая, да выпусти же наконец себя на свободу, — глухо прошептал он. — Не надо со мной сражаться. Я не хочу, чтобы у нас это было так.
— А как может быть иначе? — Эшли с трудом узнавала собственный голос. — Вспомни, сколько раз ты изменял мне, Джо. И после этого ты рассчитываешь, что я упаду в твои объятия? Делай, что хочешь, — остановить я тебя все равно не могу. Но ради всего святого, давай поскорее покончим с этим.
Он медленно улыбнулся, глядя ей в глаза:
— Вот чего бы тебе хотелось? Мне очень жаль, но придется тебя разочаровать, Эшли. Я слишком долго ждал этой минуты и намерен извлечь из нее максимум удовольствия.
Он наклонился и легко коснулся поцелуем ее губ, с дразнящей нежностью обводя языком их контур. Его руки двигались ласково и очень уверенно. Он хорошо знал, как воспламенить женщину. Но Эшли это лишь напомнило о том, где и как он приобрел этот опыт.
Горькие воспоминания придали ей сил. Тупая пассивность Эшли сменилась твердой решимостью. Она уже пережила его предательство и потерю, стало быть, как-нибудь вытерпит и эту унизительную близость. Она сумеет побороть зов своей плоти.
Это несправедливо, мысленно стонала Эшли, пытаясь справиться с острым наслаждением, грозившим полностью затопить ее. Почему она так уязвима? Лучше бы Джо был небрежен, даже груб. Но нет, ничего подобного. Он ясно дал ей понять, сначала словами, а теперь и умелыми ласками, что жаждет полной капитуляции, и на меньшее не согласен.
Она изо всех сил старалась думать о Поле Холлингсе и его угрозах, о цифрах, которые изучала днем, — о чем угодно, только не о ласкавшем ее мужчине.
И когда наступил момент по-настоящему интимной близости, Эшли удалось изобразить тупое безразличие. Она думала, что ей будет больно, и даже, как ни странно, ждала этой боли в надежде, что Джо почувствует себя виноватым, но нет, для этого он был слишком терпелив и искушен.
Неприятное ощущение было настолько мимолетным, что Эшли даже не успела отреагировать на него. Она услышала его глухой торжествующий вскрик и почувствовала, как его руки подхватили ее, крепко прижимая к себе. Он с силой поцеловал ее, властно раздвинув губы, и движения его языка совпали с нарастающим, требовательным ритмом чресел.
Теперь ему было уже не до нежности. Он наконец утратил контроль над собой и отдался отчаянному первобытному желанию, так что Эшли оставалось лишь подчиниться его воле. Последовавшая за этим кульминация была неистовой. Лицо его исказилось, а тело содрогнулось в судорогах экстаза.
Обессиленный, он всей своей тяжестью навалился на нее. Эшли могла бы без труда оттолкнуть его. Но ей почему-то не хотелось этого делать. Напротив, она жаждала заключить его в объятия, прижать к груди, отвести ото лба влажные волосы и прижаться к нему губами. Эта реакция так потрясла и ужаснула ее, что она немедленно приступила к решительным действиям.
— Если ты закончил, — ледяным тоном заявила Эшли, — то я иду в ванную. Мне надо вымыться.
Она почувствовала, как Джо на мгновение напрягся, и приготовилась к гневной отповеди, однако на его лице была написана лишь легкая, ленивая насмешка:
— Чтобы стереть следы моих прикосновений? Боюсь, что это будет не так-то просто. Впрочем, я еще не закончил, любовь моя. — Его голос стал протяжным. — Если ты рассчитывала меня отпугнуть, то знай: это не сработало. Ночь только начинается, а мне надо компенсировать три безгрешных года. — Его ладонь снова коснулась груди Эшли, поглаживая нежный сосок, пока тот не восстал под его ласками.
