Антонио хмуро развернулся и пошел на кухню. Грегори улыбнулся Джаннет.
— Если знает Эмм, значит, знаю и я, — прошептал он. Мерзкая ухмылочка исказила черты его лица.
— Что я могла найти в тебе? — с отвращением сказала Джаннет.
— Джаннет, оба комплекта ключей лежат там. Я не верю тебе.
— Ну вот. Все вроде бы решилось, — усмехнулся Грегори. — Я, пожалуй, пойду, свое сегодня я уже получил.
Он повернулся, но твердая и сильная рука Антонио опустилась на его плечо.
— Подождите-ка секундочку, молодой человек. Объясните, почему вы захотели, чтобы я пришел сегодня и увидел все это?
— Потому что… — Грегори немного растерялся, он не ожидал, что итальянец будет говорить об этом при Джаннет. — Потому что я люблю Джаннет, а она любит меня. А вы можете быть счастливы с Мадленой. Она замечательная женщина.
— Откуда ты ее знаешь? — сурово спросил Антонио.
— Мы познакомились на вашей помолвке.
— Ясно, — сказал Антонио. — Если даже Мадлена знала о вашей связи, то, вероятно, знали и все вокруг. Джаннет, почему ты скрывала это от меня? Зачем я был нужен тебе? Денег у тебя хватает и своих. Ты хотела пробиться на сцену? Поэтому так настойчиво отказывалась поступать в колледж? Джаннет, почему ты меня предала?
— Антонио, прошу тебя, не верь ему! Он лжет! Я никогда не любила его! Ты же знаешь, я рассказывала тебе. Не уходи, ты так нужен мне! — Джаннет плакала, глядя в горящие гневом глаза Антонио, и понимала, что читает в них свой приговор. — Не уходи, — прошептала она. — Я умоляю тебя, не уходи. Я… я не смогу без тебя жить.
— Прости, но не смею больше утомлять тебя своим присутствием. — Антонио отвесил шутливый поклон, развернулся к двери и тут заметил Грегори. — Хотя нет, я задержусь на пару минут, у меня осталось еще одно очень важное, хотя и не слишком приятное дело.
Он неожиданно ударил кулаком по довольной физиономии Грегори. У Грегори из носа потекла кровь.
— Подонок, — закричал Грегори, — ты разбил мне нос!
— А сейчас разобью еще и скулу, — не повышая голоса, деловито пообещал Антонио.
Грегори посмотрел обидчику в глаза и понял, что лучше бы ему сейчас сбежать. Он метнулся в прихожую. Джаннет уже не видела, что происходило на лестничной клетке, но, судя по крикам, догадывалась, что Антонио намерен спустить Грегори с лестницы.
Она надеялась, что сейчас Антонио вернется и они вместе попытаются склеить то, что разбили. Джаннет напряженно прислушивалась. Вот раздались шаги, которые она никогда не перепутала бы с другими. Но хлопнула входная дверь, щелкнул замок — и больше ни звука не донеслось до ее ушей.
— Антонио! — крикнула Джаннет, хотя и понимала, что уже слишком поздно.
Слезы полились из ее глаз рекой. Она рыдала, кричала, звала Антонио и никак не могла остановиться.
Как она заснула, Джаннет не заметила, но после ее пробуждения за окном уже вновь сгущались серые тени. Нога горела огнем, и Джаннет поняла, что это не банальное растяжение связок, которое пройдет само собой. Она попыталась встать, чтобы одеться и поехать в больницу, но со стоном упала обратно на кровать.
Через полчаса бессмысленных и болезненных попыток, Джаннет подумала, что надо предпринять что-то другое. Самостоятельно она не справится. Стараясь не тревожить больную ногу, Джаннет, осторожно передвигаясь по кровати, добралась до телефонного аппарата. Автоматически она набрала номер Антонио. Но тот, едва услышав ее голос, в раздражении бросил трубку. Джаннет поняла, что помощи от него ждать не приходится. Она уже искренне сожалела, что не выслушала вчера Антонио, может, у него с Мадленой все было так же, как и у нее с Грегори. Но Джаннет и представить не могла, как такая миниатюрная женщина, как Мадлена, смогла бы одолеть мускулистого Антонио, если бы тот, конечно, не поддался. Я подумаю об этом завтра, сказала она себе.
Когда серая дымка в глазах немного растаяла, Джаннет набрала номер дяди Фредерика. В офисе его уже не было, а домой он еще не приехал. Джаннет только оставалось надеяться, что он не вздумает завернуть по пути в какой-нибудь бар, чтобы расслабиться после тяжелого трудового дня. Тогда единственное, что ей оставалось делать, это звонить девять-один-один. Но Джаннет помнила настоятельную просьбу дяди: если с ней случится что-то ужасное, пусть сначала позвонит ему, а потом уже в службу спасения и в полицию. Он объяснит ей, что надо, а что не надо говорить и как вообще вести себя. И он хотел бы быть рядом, если ее, не дай Бог, будут допрашивать.
Только через сорок минут Фредерик вернулся домой.
— Дядя! — всхлипнула в трубку Джаннет.
— Милая, что случилось? — встревожился Фредерик.
— Дядя, меня пытались изнасиловать, я повредила ногу и не могу теперь ходить, и мы с Антонио расстались. — Джаннет не смогла удержаться и расплакалась.
— Ты сможешь потерпеть час, пока я приеду?
— Да, дядя, я постараюсь.
— А где Эмм?
— Она уехала, мы поссорились.
— Ясно, держись, девочка, я приеду так быстро, как только смогу.
Он повесил трубку. Джаннет, совершенно обессилев, упала на кровать. Этот телефонный звонок лишил ее последних крох силы, которые у нее еще оставались. Она понимала, что надо доползти до прихожей, чтобы открыть дверь, когда приедет Фредерик. Но сил уже не было даже для того, чтобы поднять голову. Джаннет провалилась в черное беспамятство.
Когда она очнулась, вокруг суетились какие-то люди, а Фредерик держал ее за руку.
— Кто это был? — спросил он.
— Грегори. Грегори Александер.
— Ты можешь сказать, где нам его искать? Это капитан Рон Гроувер, начальник полицейского участка.
Джаннет назвала несколько баров, где любил бывать Грегори, и его адрес. Правда, она не была уверена, что он и сейчас проживает там.
— Ничего, — мрачно сказал капитан Гроувер, — мы найдем его, даже если он попытается сбежать в Мексику.
Джаннет уложили на носилки и повезли в больницу.
— А теперь объясни мне, что произошло у тебя с Антонио и Эмм, — предложил ей Фредерик, когда в больнице Джаннет сделали снимок ноги и наложили гипс.
— Дядя, я должна признаться тебе в одном отвратительном поступке. Но лучше, наверное, если я тебе расскажу все сейчас, чем если потом это используют против меня в суде.
— Выкладывай, — хмуро велел Фредерик.
Джаннет начала рассказывать всю историю с того момента, как она решила пройти кастинг в труппу нового кабаре. Чем дальше она рассказывала, тем больше хмурился Фредерик. Когда Джаннет закончила, он был уже мрачнее тучи.
— Если бы ты не была больна сейчас, я бы ей-богу выпорол тебя! — гневно сказал он племяннице.
