Он, опустошенный, опустился в кресло.
Домой Джаннет шла, выбирая самые тихие улицы. Больше всего она боялась разрыдаться прямо сейчас. Ведь если она начнет плакать, то этот поток будет уже не остановить.
Дома ее ждала коротенькая записка от Эмм. «Забрала все. Прости».
Джаннет упала на кровать. Ей казалось, что вот как раз сейчас она сможет выплакаться. Но глаза почему-то оставались сухими. Ничто не могло помочь ей. Впервые в жизни Джаннет почувствовала, что не всегда все происходит так, как ей бы того хотелось. Она вспомнила, как сегодня утром самоуверенно заявила Катарине, что «подумает об этом завтра». Завтра, их с Антонио общее «завтра» уже не наступит.
Ее предали, все, кого она так любила, ее предали. И ничего, ничего она теперь не в силах изменить. Это было самое ужасное. Всегда, в любой ситуации она могла найти выход. Но только не сейчас.
Антонио готов переспать со своей бывшей женой, хотя — Джаннет это видела — искренне презирает ее. Эмм влюбилась настолько безумно, что отдалась в первый же вечер самому гнусному типу на сто миль вокруг. И теперь даже не хочет выслушать ее, свою лучшую подругу, потому что этот подонок Грегори наврал ей с три короба.
Эмм слишком честна, чтобы не верить людям. Несомненно, она ужасалась тому, что говорит Грегори. Но ведь он ее так любит. И она его любит. Где же правда? Конечно, у него. А подруга? Да что подруга? Она всегда была так далека, всегда так непонятна… Действительно от Джаннет одни неприятности — приблизительно так представляла себе ход мыслей подруги измученная Джаннет.
Лежа на кровати и следя за причудливыми узорами, которые рисовали фонарь и ветви за окном, Джаннет молилась, чтобы хоть одна слеза облегчила ее горе. Но небо было скупо сейчас на влагу. Даже дождь прекратился, хотя, казалось, не кончится никогда.
Когда уже совсем стемнело, Джаннет поднялась с кровати и пошла в ванную принять душ — скорее по привычке, чем по желанию. Горячие струи воды ударили по ее молодому и красивому телу, и Джаннет подумала, что хорошо бы смыть с себя всю ту грязь, которой она поросла за сегодняшний день. Она с силой принялась тереть себя самой жесткой мочалкой, но и этого казалось ей мало. Хотелось сорвать кожу, чтобы потом обрасти новой, твердой, как чешуя. Чтобы все зло, которое в будущем могли ей причинить, отскакивало бы от нее, как от брони.
Джаннет закуталась в махровый халатик и пошла в гостиную. Она включила телевизор в надежде забыться в глупой комедии, но воспоминания о том, как они сидели в этой гостиной с Эмм, как смотрели телевизор и болтали или обсуждали кинозвезд, разбудили в ней боль, которая резала ее душу острым скальпелем.
Она выключила телевизор и пошла в свою комнату. Легла, но, несмотря на то что устала Джаннет неимоверно, сон не шел. И Джаннет впервые по-настоящему задумалась о том, что же ей делать дальше.
То, что с этой квартиры надо уезжать, казалось ей несомненным. А вот что делать с работой, она не знала. Конечно, дядя не бросит ее на произвол судьбы, но быть нахлебницей Джаннет совсем не хотелось. Меньше чем через год она получит наследство, однако оно на самом-то деле не так уж велико. И очень скоро — Джаннет хорошо себя знала — утечет как вода сквозь пальцы. Надо искать работу. Но какую? Умеет-то она немногое: танцевать, хорошо считать ну и неплохо владеет французским.
Танцевать она теперь не будет до конца жизни, в этом Антонио был прав. С математикой не свяжет себя ни за что. Остается… А что, подумала Джаннет, это довольно перспективно и престижно. Дядя будет рад, что его непутевая племянница взялась за ум. Только пусть подыщет мне колледж где-нибудь на Аляске. А впрочем, Пенсильвания, Кентукки или Джорджия тоже вполне подойдут. Главное, чтобы подальше от Калифорнии. И от Антонио.
Завтра же позвоню дяде, подумала Джаннет и вновь принялась рассматривать игру теней и света на потолке.
Джаннет смогла уснуть только под утро, когда серые предрассветные сумерки окутали землю.
Щелчок замка не разбудил ее, как и шаги в гостиной. Скрипнула дверь ее комнаты. Джаннет перевернулась на другой бок — ей приснилось, будто чьи-то глаза напряженно следят за ней.
Однако неприятное ощущение не исчезло, более того, присутствие кого-то чужого стало невыносимым. Джаннет открыла глаза и резко села на кровати.
— Доброе утро, куколка! Петушок пропел давно! Пора вставать, — смеясь, сказал Грегори.
— Что ты тут делаешь?! — гневно спросила Джаннет.
— Этот вопрос стал у тебя любимым со вчерашнего дня? — с саркастической усмешкой поинтересовался он.
— Да, как только неприятные мне люди начали врываться в мой дом!
— Ну, детка, зачем ты так. Теперь мы можем дружить парами. Как ты смотришь на такую перспективу?
— Боже, куда катится этот мир! Грегори Александер знает слово «перспектива»! А что касается твоего вопроса, то я на это смотрю крайне негативно.
На скулах Грегори заиграли желваки.
— Не смейся, стерва. Как бы тебе не пришлось потом плакать.
— Да? И кто же заставит меня плакать?
— Найдутся такие люди, — не обещающим ничего хорошего голосом сказал Грегори.
— Неужели ты? — Джаннет рассмеялась ему в лицо. — Я уже выплакала все слезы, какие ты мог вызвать у меня. Теперь для меня ты — ничто. Я, если честно, не думала, что Эмм такая дура. Но, искренне надеюсь, она скоро одумается, потому что поймет, какую змею пригрела на своей груди.
— А кстати, грудь у нее ничего, — мечтательно произнес он.
— Не похабничай, она все-таки моя подруга!
— А еще она — моя любовница.
— И это ее самая большая ошибка! Насколько я помню свой собственный опыт, больших достижений от тебя ждать не приходится.
Грегори вспыхнул, злость исказила черты его лица.
— А что же ты так нервничаешь? Разве тебя хватило в ту памятную ночь больше чем на несколько жалких секунд? — подлила масла в огонь Джаннет.
— Ты мне ответишь за все свои слова! — прорычал Грегори и бросился к кровати.
Только сейчас Джаннет поняла, какой опасности подвергает себя. Грегори никогда не мог управлять собой, а она находилась в не самом удобном для обороны положении. Путь к двери был отрезан, квартира находилась слишком высоко, чтобы пытаться, если ситуация окончательно выйдет из-под контроля, спастись через окно. Да и одеяло, которое во время беспокойного сна запуталось в ее ногах, сковывало движения.
Джаннет, быстро оценив обстановку, потребовала:
— Грегори, остановись сейчас же! А еще лучше уйди из моего дома. Немедленно!
— Ты будешь пытаться приказывать мне? — Грегори казался искренне удивленным. — Или я слышу угрозу в твоем голосе?
