А теперь, не объясняя причины, она отказалась от него. И от самого Калеба.
Калеб медленно повернулся по направлению к дому. Собирался дождь.
Гроза шумела у нее в ушах. Казалось, гром всю ночь перекатывается по небу и зажигает молнии. Лежа под одеялом, Нора просыпалась и засыпала, чувствуя грозу и чувствуя, что что-то не так.
Наконец она проснулась и прислушалась. Тут-то ей все стало ясно.
Дайси.
Кошка терпеть не могла грозу. Каждый раз, когда ночью гремел гром, она сворачивалась рядом на постели. Нора была не против – она и сама не любила грозу. Кошка всегда ее успокаивала. А сейчас Дайси не было. Нора напряглась, стараясь вспомнить, когда последний раз видела кошку. Она пришла после ужина, правильно?
Девушка вспомнила, что выпустила ее, как обычно, вечером пораньше. Дайси любила выходить и играть снаружи, обычно возвращаясь домой с подарочком в виде мертвой мыши, крота или птички.
Поначалу Нора возмущалась, но потом Калеб сказал, что таким способом Дайси демонстрирует свою любовь к Норе.
Покинув сегодня ферму Калеба в расстроенных чувствах, она находилась в плену эмоций. Сейчас она не могла вспомнить, впустила ли Дайси обратно.
Не думая больше ни минуты, Нора откинула одеяло, встала и отправилась на кухню. Включила свет на заднем крыльце и открыла дверь. Выглянув на улицу, Нора высматривала в темноте признаки присутствия Дайси, но разглядеть что-либо из-за дождя и ветра не представлялось возможным. Если бы Дайси находилась на крыльце, то устремилась бы в открытую дверь. Кошка либо в доме, либо прячется от грозы где-то еще.
Нора закрыла дверь и выключила свет. Стоя в темноте, она раздумывала, откуда начать поиски. Приняв решение, она пошла искать кошку и услышала тихое мяуканье, исходившее из спальни для гостей.
– Бедная Дайси!
Нора вбежала в комнату. Дайси лежала в центре запасной двуспальной кровати, ее тело тяжело вздымалось. Кошка долго и низко мяукала и взглянула на Нору, будто прося помощи.
Нора медленно приблизилась, присела на край кровати и нежно положила руку на выпуклый живот Дайси.
– Больно?
Дайси слабо мяукнула.
Нора отдернула руку. Котята были на подходе, а она понятия не имела, что делать.
Что-то холодное ударило Калеба по лицу, потом еще раз. Он машинально вытерся. Потом снова и снова.
Открыв глаза, Калеб взглянул на потолок, с которого капала вода.
– Проклятие!
Еще раз осмотрел потолок, бросил взгляд на постель. Она слишком большая, чтобы ее отодвинуть. Пришлось взять ведро, чтобы поставить его между подушками. Крышу надо срочно ремонтировать.
Он думал, что все уже починил, и глупо будет лезть туда сейчас и пытаться что-то чинить. Но гроза вроде бы немного утихла, гром не гремел, и молния не сверкала. Ему хотелось подняться на крышу и точно выяснить, что там нужно сделать.
Калеб быстро оделся и направился вниз.
– Где же мой макинтош? – пробормотал он, направляясь в заднюю часть дома.
Вдруг он остановился и щелкнул пальцами. Последний раз он видел его в стенном шкафу у входа.
Сменив направление, он подошел к шкафу и открыл его, но внутри было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Пришлось зажечь свет.
– Господи, ну и беспорядок в этом шкафу!
Он оглядел кое-как засунутые вещи, открытые коробки, всякую всячину.
– Странно, как же они вывалились?..
Что-то тут не так. Пригнувшись, он тщательно вгляделся в вещи, и им овладело странное чувство. Письма... Боже! Она нашла письма от Сюзанны.
Его охватила паника.
Калеб неистово перебирал вещи, пока не нашел коробку, ее крышка была полуоткрыта. Письмо, лежавшее сверху, самое последнее из полученных, наполовину высовывалось из конверта. Он знал, что не оставлял его в таком виде. Честно говоря, он даже не читал его. Он не прочел ни одного письма. Две недели назад он почти поддался искушению прочитать последнее, открыл конверт, но устоял. Единственная причина, по которой он хранил ее письма, – надежда, что однажды он сможет использовать их против нее, если понадобится доказательство ее вины.
Конечно, глупо. Не стоило их хранить.
Прислонившись к дверце шкафа, Калеб тяжело вздохнул. Здесь покопалась Нора. В тот день, когда она быстро уехала, она некоторое время пробыла внутри дома. Догадка озарила сознание. В течение последних дней Нора приводила в порядок дом. Он не возражал.
Явно в тот момент, когда уборка была в самом разгаре, на глаза ей попались письма в шкафу.
Какой он идиот!
Взглянув на свои трясущиеся руки, он вынул письмо из конверта и впервые прочел его. Теперь он понял, что Сюзанна Уэдерли сошла с ума и что неприятности последовали за ним из Монтаны в Виргинию.
Нора изо всех сил пыталась вспомнить, что слышала или видела о том, как разрешаются от бремени животные. Но у нее ничего не получалось. В ее голове только крутились слова Калеба, что животное само о себе позаботится.
А если что-то пойдет не так, что случится с бедной Дайси?
Как выходят котята – задом, спиной или еще как-то? Или сначала лапы, как иногда с детьми? Что тогда? А что, если они вообще не выйдут? Что ей тогда делать?
Дайси завыла, нервирующий звук усиливался. Тело кошки напряглось несколько раз, немного затряслось, а одновременно со вторым воем Нора заметила, что начал выходить первый котенок.
Она сидела на краю кровати, наблюдая за чудом рождения маленького существа, происходившего у нее на глазах. Блестящий новорожденный котенок выскользнул из Дайси на свет.
Мяуканье Дайси прозвучало как тяжелый вздох, она подтолкнула котенка поближе к животу, лизнула ему мордочку и снова взглянула на Нору. Мгновение кошка смотрела на нее, потом опять тяжело задышала.
Всего несколько минут спустя родился еще один котенок, и Нора нашла в себе силы пошевелиться.
Кошку вдруг охватила паника. Она перекатывалась, изгибалась и снова пронзительно завыла, ее тело затряслось.
– ММММяяяяяяУУУУУУ!
Нора помчалась к телефону.
Калеб решил, что сейчас, посреди ночи, он не может разбираться с письмами. Нора спит, нет смысла ее сейчас будить и рассказывать правду о «любовной связи» Сюзанны Уэдерли.
Нет, лучше все перенести на утро. Калеб надеялся, что к тому моменту он придумает, как объяснить все Норе. Она – единственная женщина, которая ему нужна до конца дней.
Он знал, что ее оскорбило письмо, а чувство собственного достоинства Норы задето.
Он пойдет заниматься крышей. Надев дождевик и сапоги, Калеб вышел в ночь.
Дальняя вспышка молнии предупредила, что, наверное, не стоит лезть на крышу прямо сейчас, но он выждал несколько секунд, больше ничего не увидел, отметил, что дождь скорее всего ненадолго утих, и направился к лестнице, все еще прислоненной к дому.
