К тому же, если он свяжется с Крис, это грозит зайти слишком далеко. Она из тех женщин, кому дают обеты, а Ивен не собирался связывать себя никакими обязательствами. Нечего ему давать. Нет у него ни фига!
Он грустно улыбнулся.
— Что ж, план А провалился. Как насчет плана Б? Поехали ко мне домой!
— Шутишь?
Он фыркнул: такое изумление, тотчас переросшее в открытое недоверие, появилось у нее на лице.
— Там удобнее работать, чем в офисе у Марлы. Когда я говорю «работать», я именно это и имею в виду. Руки распускать я не стану. Обещаю. Ну что, поехали?
Она еще подумала, потом кивнула.
— Поехали.
Шоссе, идущее вдоль моря, становилось все менее ухоженным, и машин на нем было все меньше. Вскоре Ивен свернул на проселок, ведущий в горы. Они взбирались все выше и выше. В боковом зеркале все еще было видно море. А потом они обогнули скалу, море исчезло, и они оказались на большом плоском уступе у подножия большой горы. На краю уступа стоял дом, большое одноэтажное здание с белеными стенами и красной крышей. По одну сторону от него тянулся невысокий оштукатуренный забор, по другую виднелся загон для скота и сарай. За домом открывался чудный вид на горы и синее небо.
Ивен подъехал к дому по дорожке, посыпанной гравием, и выключил мотор. Из-за угла, радостно гавкая, вылетел черный лабрадор.
— Тихо, Бастер, тихо!
Ивен откинулся на спинку сиденья и гордо окинул взглядом свой дом.
— Ну вот, добро пожаловать. Имение Стоуна.
Крис улыбнулась.
— Это и есть твоя тихая гавань? Убежище от всех мирских невзгод?
— В общем, да, — кивнул Ивен. — Ладно, давай вылезать. Бастер, кажется, жаждет с тобой познакомиться.
Крис надела туфли и затолкала колготки в сумочку. Пес все это время бешено вилял хвостом. Выбравшись из машины, Крис заметила, что морда у него седая и ляжки обросли жиром.
— Твой Бастер уже не молод? — спросила она, протягивая руку псу.
— Да, ему уже двенадцать лет. Надеюсь, он еще столько же протянет.
Крис присела на корточки и заглянула собаке в глаза.
— Здравствуй, псина, — тихо сказала она, почесывая его за ухом. — Как дела, старик?
У Ивена вдруг забилось сердце. Это зрелище отчего-то взволновало и растрогало его. Прежде он не испытывал ничего подобного. Женщина, собака, дом… Что-то простое и очень важное было во всем этом.
— Ну, пошли, Бастер! — сказал он. — Покажем Крис наш дом!
Обстановка дома Ивена была такой же суровой и простой, как и его хозяин. Со времени поцелуя на пляже Крис все пыталась сделать вид, что ничего не случилось, что они по-прежнему всего лишь добрые друзья, но как же это было трудно! Казалось, каждое движение Ивена, каждое его слово полыхало жаром.
Она заставила себя сосредоточиться на доме, который ей показывали. Комнаты были большие, мебель, довольно массивная и незамысловатая, гармонично вписывалась в интерьер. Стены, отделанные сосновыми панелями, казалось, до сих пор источали слабый аромат древесины, диваны и кресла, сделанные из крепких, грубо сколоченных досок, со множеством подушек из ткани с индейскими узорами, создавали уют.
Проходя мимо одного из кресел, Крис провела рукой по широкому подлокотнику.
— Осторожней, не вгони занозу! — предупредил Ивен.
— Что, это ручная работа?
— Да, и очень грубая. Первый опыт, можно сказать.
— Неужели это ты делал сам? Как здорово!
Ивен небрежно пожал плечами, но Крис видела, что он доволен.
— Это так, для отдыха. У меня в сарае небольшая мастерская. Пошли дальше?
Он показал ей большую, хорошо обустроенную кухню, маленький кабинет и пару комнат для гостей. В самом конце дома была хозяйская спальня. Перед дверью он остановился и шутливо поклонился:
— Добро пожаловать в мое логово, прекрасная леди!
Она ответила таким же шутливым реверансом.
— Ведите, милостивый государь!
Комната была чудная. В ней был темный дубовый пол, застеленный пестроткаными половиками. А при виде огромной двуспальной кровати, покрытой лоскутным покрывалом, в голову Крис полезли всякие нескромные мысли. Кровать была такой величины, что на ней плясать можно было, а не только…
У противоположной стены стоял музыкальный центр. Телевизор с большим экраном, видеомагнитофон, проигрыватель для компакт-дисков — все стояло в резном сосновом шкафу. Диски с музыкой — Бетховен, Малер, Хэнк Уильямс, несколько опер и Билли Холидей.
— На все случаи жизни, — Крис провела пальцем по пластиковым коробочкам с дисками. — Я и не знала, что ты так любишь музыку. Ух ты!
На нижней полке стояли видеокассеты. Крис присела на корточки и стала читать названия.
— «Двое в дороге»! «Милред Пирс»! Ой, «Мрачная победа»! Одри Хепберн, Джоан Кроуфорд, Бетт Дэвис! Что еще нужно человеку?
— Шарон Стоун и Бриджет Фонда, — предположил Ивен.
— Фу, зелень! — пренебрежительно фыркнула она.
— Приключения на самой нижней полке.
Она оглянулась через плечо. Ивен стоял, прислонясь к кровати, сложив руки на груди, и ухмылялся.
— Не-ет! — улыбнулась Крис. — Мне больше нравится про любовь!
Выражение его лица неуловимо переменилось. Оно стало менее веселым и более напряженным. Куда-то делось шутливое расположение духа.
— Мне тоже, — тихо сказал, почти прошептал он.
Оба, казалось, лишь теперь осознали, что они одни здесь, в спальне Ивена. И оказались они здесь не случайно.
Крис перестала улыбаться. Она не могла смотреть ему в глаза, но не могла и отвести взгляд — от этих необыкновенных глаз, прямого носа, от полного, чувственного рта. Она опустила глаза и увидела бугры мышц на руках, джемпер, задравшийся вверх на бедрах, и линялую ткань джинсов, демонстративно обтягивающую мощную выпуклость между ног…
Крис схватилась за полку — у нее закружилась голова. Она заставила себя отвести взгляд. Нервы были натянуты как струна — только что не звенели. Наверно, зря она согласилась поехать к нему домой…
Она сделала над собой усилие и отошла к соседней стене — это, собственно, была не стена, а сплошная стеклянная дверь. Крис старалась не встречаться глазами с Ивеном — ей все казалось, что его взгляд опаляет ее огнем. За стеклом она увидела большой овальный бассейн. Вода в нем была куда темнее, чем обычно бывает здесь, в Южной Калифорнии.
У Крис пересохло в горле, но она все же выдавила:
— А… А почему вода такая темная?
Ивен не спеша подошел и встал у нее за спиной — Крис казалось, что она чувствует спиной жар его тела.
— Я нарочно так устроил, — ответил он, как обычно растягивая слова. — Бассейн выложен темно-зеленым кафелем, оттого и вода такого цвета. Словно океан, а не бассейн. Тебе нравится?
