зарываясь в волосы ладонью, промурчал он, приникая к губам.
— М? — промычала ему в рот, крепко обвив шею руками.
— Поехали домой?
— С удовольствием, — прижимаясь всем телом, улыбнулась я одними уголками губ.
И мы ведь поехали. Домой. Все вместе.
Чудесный сюрприз в качестве необыкновенной детской комнаты ожидал меня там. Нежно голубые стены, синие тяжёлые шторы. Кроватка с бортиками. Стеллажи с игрушками. Глаза бегали быстро осматривая комнату.
— Она прекрасна, только Тимуру ещё нужно вырасти до отдельной комнаты, боюсь она нам пока не понадобится, — с лёгкой улыбкой проговорила я, касаясь мужской руки.
— Знаю, вторая детская кроватка стоит в нашей комнате. И мне кажется не успеем мы и глазом моргнуть, как вырастет наш малыш, — покачивая Тимура на руках, почти шёпотом ответил Эмир, закрывая дверь в детскую.
Три года спустя…
— Я же говорил тебе, — подходит Эмир и крепко обнимает меня за талию.
— Ты о чём? — открываю взгляд от играющего Тимура, и заглядываю в глаза любимого.
— Мы даже и не заметили, как он вырос, — смеющимся голосом говорит Эмир, поглаживая спину.
— Нуу даа, — в ответ смеюсь я.
Как же не заметили. Все эти ночные крики, колики, зубки, памперсы, горшки. Это что-то. Да и вообще Тимурчик, оказался ещё тем непоседой.
Если бы не мужчина, смеющийся рядом, я бы однозначно сошла с ума. Мы не идеальная семья, как часто рассказывают в книжках. Как и у всех, есть проблемы, ссоры, споры. Но это все такие мелочи.
— Мам, пап, я убегаю, — кричит проскользнувший мимо нас сын, и кричит уже с лестницы, в пол оборота глядя на нас.
— Опять догонялки? — поднимая одну бровь спрашивает муж.
— Ага, теперь твоя очередь, — игриво толкаю его локоточком в бок, и бегу следом за сыном, громко смеясь.
Такие моменты, как этот яркой картинкой, остаются в голове на долгие годы. Жизнь прекрасная штука, несмотря на все невзгоды, падения и преграды. Всегда можно встать, отряхнуть грязные штаны, и сделать лучше.
Эмир поменял мои взгляды на жизнь. А я поменяла его. Мы дополнил друг друга, дружно создавая некий баланс, который поддерживает нашу семью.
— Ааа, — верещу я, когда меня подхватывают на руки.
— Одна попалась, — Эмир нежно целует меня в губы, и запыхавшись кричит:- Тимурка берегись, я иду за тобой.
— Не догонишь, не поймаешь, — строя смешные гримассы хохоча пробегает сын, заставляя нас смеяться.
— А вот и поймаю, неугомонный ты мальчишка, — шутит Эмир, и ставит меня на ноги.
Они уносятся, а я достаю из кармана белой кофты положительный тест на беременность, медленно оседая на диван.
Детито такая ответственность, и очень сложная работа, требующая твоего внимания двадцать четыре на семь. Готова ли я снова пройти это, когда только стало легчать!? Безусловно, да.
Только в голове до сих пор крутятся слова Эмира, сказанные в одну из наших бессоных ночей.
"Это наш первый и последний ребёнок". Возможно они были сказаны с горяча и от усталости, но остались сидеть в моем мозгу, прочно прикипев к коре.
— Смотри кого я поймал, — неся на плечах сына, с гордостью произносит Эмир, заставляя дёрнуться от приближающегося голоса и сделать ряд резких движений.
— Мамочка, что ты там пряжешь? — тыкая пальчиком в карман, интересуется любопытный Тимур.
— Ничего, милый. Беги на кухню, Теть Валя даст тебе мороженое, хочешь? — знаю, что хочет, а у нас будет время обсудить, то что моя рука сжимает в кармане.
— Да, — прягая на месте от радости, сын снова срывается на бег, и несётся в сторону кухни.
Откуда в нем столько энергии? Не понимаю.
— Что-то случилось? — с озадаченным лицом, спрашивает севший рядом муж, и оглядывает мою напряженную позу.
Я в голове прокручиваю разные варианты, как начать этот разговор, но все не то. Быстрым движением протягиваю ему полоску, и громко вздыхаю.
— Послушай, я помню, что ты сказал, что Тимка, наш первый и последний, — начинаю нервно тараторить я, комкая подол кофты, — это моя вина, я пропустила приём таблеток, и вот, — слежу за его лицом на котором сменяются эмоции одна за другой, — мы справимся, сын станет ещё старше, и может быть спокойнее, я сама буду вставать по ночам, — определённая эмоция ни лице его злость, от которой я чувствую, что из глаз брызнули слёзы. Я готова была ко всему, но точно не к тому что он будет злиться на меня. В глубине души я надеялась, что он обрадуется, но надежда рухнула на глазах, — Эмир, не злись, — шепчу я, творачиваясь от него.
— Ты так до сих пор не можешь мне довериться!? — нервно спрашивает он, заставляя взглянуть не него, — Что там творится в твоей голове? Что за хрень ты вообще несёшь? Даже порадоваться не дала…
— Порадоваться? Ты рад? — не веря своим ушам вторю я, забираясь на колени к мужу, и прижимаясь всем телом.
— Боже мой, как ты глупышка, — гладя по голове, произносит он, крепче обхватывая меня за талию.
— Я тебя так люблю, — говорю ему, целуя в губы.
— И я тебя люблю, родная, — отвечает Эмир.
— А меня кто-нибудь любит? — надувная губки, спрашивает подошедший сынок, держа в руках ведёрко мороженого, — я тут всем плинёс, — показывая три ложки, добавляет он, с обидой в голосе.
— Идём к нам, солнышко, — на его лице тут же появляется улыбка, и он в припрыжку подбегает, запрыгия на вторую ногу Эмира.
— Посмотлим мультики? — с озорной улыбкой, спрашивает сынок, протягивая всем по ложке.
— Конечно, — притягивают к себе уже такого взрослого сыночка, и целую в висок, — мы тебя с папой очень очень любим, — шепчу ему на ухо, наблюдая как на его лице снова растягивается широкая улыбка.
— И я вас осень осень люблю, — обхватывая нас за шеи, прижимает к себе.
А по моим щекам снова начинают течь слёзы. Надеюсь теперь они будут только от счастья.
Некоторое время спустя..
— Я сама, моя очередь, — хриплым сонным голосом, произношу, опираясь на грудь мужчины, что бы тот оставался в постели.
Младенческий крик, оглушительно врывается в мой сон, напоминая что я мама дважды.
Милана.
Прекрасная маленькая дочка при виде меня из своей кроватки, сразу замолкает и тянет ручки.
Пять месяцев прошло с момента родов, а я все не могу ей надышаться. Беру на ручки свою девочку, и даю грудь, чтобы она поела и снова уснула.
В отличие от Тимура она совсем спокойная на мой взгляд, даёт о себе знать, только по нужде.
Вглядываюсь в её маленькое личико, сквозь тусклый свет
