— Добрый вечер, — приветливо сказал он. — Думаю, излишне спрашивать, скучала ли ты без меня. Судя по твоему виду, нет.
— За мной так хорошо присматривали, что я даже не заметила твоего отсутствия, — поддразнила его Касси.
Повар и главный официант удалились, оставив их одних.
— Пойдем со мной! — Марсель заставил ее подняться.
— Но шеф-повар потратил массу времени. Я должна попробовать это блюдо!
— Пойдем со мной, — настойчиво повторил он.
Марсель смеялся, однако его глаза оставались серьезными. Касси последовала за ним.
— Куда ты меня ведешь? — удивленно спросила она.
— Подожди, сама все увидишь. Такси!
Когда они устроились на заднем сиденье машины, Касси заметила:
— Ведь ты должен был приехать завтра.
— Извини, если разочаровал. Может, мне стоит исчезнуть?
— Нет, думаю, не стоит. Эй, что ты делаешь?
— А ты как думаешь? Иди ко мне!
Неожиданно в ее объятиях оказался не умудренный жизнью Марсель Фэлкон, а тот юноша, которого она знала и любила.
— Куда мы едем? — поинтересовалась она, когда обрела способность дышать.
— Осматривать достопримечательности.
Касси выглянула в окно. Они ехали по набережной Сены. Эйфелева башня становилась все ближе — осталось только пересечь мост.
Лифт башни поднял их на высоту четыреста футов. Марсель привел Касси в ресторан — оказалось, он зарезервировал столик у окна, из которого сверкающий ночными огнями Париж был виден как на ладони.
— Это самое прекрасное место в мире, — призналась она.
— Мы собирались приехать сюда. Ты помнишь?
— О да!
Несколько минут Касси смотрела в окно, потрясенная красотой расстилавшегося внизу города. Марсель тоже молчал.
— Я давно хотела побывать в Париже. Когда я работала моделью, то мечтала, что однажды меня пригласят поработать здесь, но мне не везло.
— Зато теперь я могу сдержать свое обещание и показать тебе город.
— Все парижанки будут завидовать, поскольку на меня обратил внимание не кто иной, как Марсель Фэлкон, прославившийся своим гаремом.
— Не говори чепухи.
Касси пожала плечами:
— Это правда. После нашей встречи в саду я зашла в Интернет и обнаружила много любопытных фактов.
— Не верь, — криво улыбнувшись, попросил он.
— Пожалуй, лучше поверить. В каждой сказке есть намек, разве не так? Я не могла оторваться. Список под заголовком «Личная жизнь» был бесконечен: Джози, Лейла, Мира, Жинетта… Кто еще? Дай-ка подумать.
— Ну, ладно, ладно, — махнул рукой Марсель. — Да, у меня были связи, — с вызовом бросил он. — Надеюсь, ты получила удовольствие, читая список. И сейчас продолжаешь развлекаться.
— Не тебе попрекать меня развлечениями.
— Ты закончила?
— Я даже не начинала.
— Что бы ты подумала обо мне, если бы я не появлялся в обществе?
— Что ты честный, добропорядочный, заслуживающий доверия. Ну и скучный, конечно. Понятно, что у тебя были женщины. Это нормально.
— Ты говоришь, как мой отец.
— Я встречалась с ним только один раз, но мне показалось, что тебе не очень комфортно в его обществе. Вы ладите?
— Да, в общем-то ладим.
— Но вы любите друг друга?
— Не думаю, что отца заботит, любит его кто-нибудь или нет. Его интересует одно: чтобы люди поступали так, как хочет он. — При виде ее улыбки Марсель стиснул зубы. — Ну, высказывайся.
— Ты тоже любишь, чтобы поступали по-твоему.
— Значит, я деспот, не способный на компромисс?
— Я этого не говорила. Прими это как комплимент.
— Мой отец так бы и сделал. Я из той же породы, как он утверждает.
— У вас были конфликты?
— Мне не нравился характер Эймоса. Он был уверен, что может поступать как ему вздумается. В детстве я думал, что он и моя мать состоят в браке. Все изменилось неожиданно. Оказывается, Эймос был женат на другой женщине. Узнав, что у него есть вторая семья, она развелась, взяв с собой Дариуса и Джексона. Потом Эймос женился на моей матери, и мы перебрались в Англию. Спустя пару лет его первая жена умерла, и Дариус с Джексоном стали жить с нами.
— Наверное, обстановка в семье была ненормальная.
— Да нет, я неплохо поладил со своими сводными братьями. Особенно тесные отношения у меня сложились с Дариусом. Мы оба были бунтовщиками. Мы покрывали друг друга, когда в этом возникала необходимость. Я даже скучаю по тем дням… Брак, разумеется, длился недолго. Эймос вернулся к своей прежней жизни. Моей матери надлежало с этим смириться, потому что он — Эймос Фэлкон, человек, у которого достаточно денег, чтобы поступать по-своему.
— Но это не повод пренебрегать другими людьми.
— Я тоже так считаю… Затем мы узнали, что у него есть еще два сына: в Америке — Тревис и Леонид — в России. Я часто видел, как плакала мама. Бывали времена, когда я его ненавидел. Может быть, я его сын, но я ни в чем не хотел походить на него.
Мы с матерью вернулись в Париж, надеясь забыть о нем. Однако он не дал нам ускользнуть. Эймос снова и снова появлялся в нашем доме. По мнению отца, мы стали его собственностью навсегда, особенно я. Его сын обязан быть похожим на него. Говорить, что я хочу быть самим собой, было бесполезно. — Лицо Марселя исказила гримаса. — Думаю, Эймос знал меня лучше, чем я сам. Сначала я уговаривал себя, что мне открыты все пути, однако время показало, что я не прав. Передо мной лежала только одна дорога, в конце которой стоял Эймос и ждал, когда же наконец я признаю правду.
— Если ты и похож на своего отца, то не во всем.
— Может быть. Я сам не знаю. Но десять лет назад я был уверен, что мне не осталось ничего, кроме отца и того образа жизни, который он вел. Что деньги — это все. Так я хотя бы мог не думать о пустоте в моей жизни.
— Получилось?
Марсель покачал головой:
— Имея достаточно денег, я могу утверждать, что они — далеко не все. Но тогда я убедил себя, что ты — главная виновница моих несчастий. — Он сжал бокал.
— Осторожнее, ты разобьешь его, — сказала Касси.
— Если бы ты только знала…
— Я знаю. Мне пришлось нелегко, но тебе, видимо, было хуже. Я скучала и тосковала, но никогда не испытывала боли от того, что ты меня предал.
— Разве я не предал тебя, разорвав твое письмо?
— Марсель, перестань. — Касси взяла его за руки. — Все в прошлом.
— Я не могу не думать об этом. Если бы не я, все эти десять лет — десять! — мы были бы вместе. Я заставил страдать нас обоих. Почему ты не винишь меня ни в чем?
— Я не могла тебя ненавидеть. Надеюсь, твоя ненависть ко мне тоже угасла.
— Конечно! — горячо воскликнул Марсель.
