— Неужели? — усмехнулся Грей. — Мы с ним подружимся.
— Правда, возможно, Дерек до сих пор думает, что ты Гил, и это несколько усложнит ваши отношения, но, скорее всего, Милли не выдержала и уже рассказала ему нашу историю. Они пара.
— Не лучше ли было нанять людей, которых не связывают романтические отношения?
— Не знаю, все это ново для меня, так что я выслушаю любые твои замечания и предложения.
— Не переутомляйся.
— Я собираюсь работать из дома. Из этого дома, так что нам нужно все обдумать и решить, какие комнаты мы выделим под фонд.
— Эй, руки прочь от моей комнаты для шитья.
— Можешь оставить ее себе, — улыбнулась Шарлотта. — Я думаю отдать под фонд первый этаж западного крыла. Как ты к этому относишься?
— Скажи мне, что ты хочешь передвинуть, и я это сделаю.
— Похоже, ты действительно можешь быть полезен, — улыбнулась она.
— Не сомневаюсь.
Они долго бродили по дому, обсуждая, какие комнаты и подо что можно переделать. Но поднявшись на третий этаж, где располагались спальни, они замерли в напряженном молчании.
— Ты настаивал на том, чтобы у нас была общая спальня. И кровать.
— Да, так я и сказал, — откликнулся Грей, обводя взглядом огромную спальню, где было больше места, чем в среднестатистическом доме. В центре комнаты стояла огромная кровать, и чем больше он смотрел на нее, тем сильнее становилось его желание. Но опасение причинить Шарлотте вред не оставляло его.
— Есть еще какие-нибудь мысли по этому поводу?
— Масса.
— Хочешь обсудить какие-нибудь из них?
— Возможно.
— Вчера ты спал на лодке, потому что не хотел спать со мной?
— Шарлотта… — Как объяснить ей свое волнение и при этом не выставить себя идиотом? — Дело не в тебе. Просто… — Нет, определенно она решит, что он идиот. — Я еще никогда не занимался любовью с беременной женщиной. Ты такая хрупкая, ранимая. А вдруг секс в твоем положении повредит тебе или ребенку?
— Так ты волновался об этом? — Похоже, Шарлотта испытала искреннее облегчение.
— Да. И не надо так на меня смотреть. Я правда беспокоюсь за тебя.
Шарлотта улыбнулась, взяла его руку и положила на свой пока еще плоский живот. Сердце Грея забилось быстрее. Ему было непросто привыкнуть к мысли, что скоро он станет отцом.
Не волнуйся, наш ребенок в безопасности, — прошептала она. — И его мать не собирается провести еще одну ночь в одиночестве, пытаясь понять, чем оттолкнула тебя. Его мать счастлива, что ты здесь, и уверена, что должна прямо сейчас развеять все твои опасения.
— Каким образом?
— Самым действенным. Ведь я должна убедиться в том, что ты все еще хочешь меня.
Шарлотта прижалась к нему всем телом, спрятав лицо у него на груди.
— Мне так не хватало тебя. Когда я после душа вытирала грудь полотенцем, мне казалось, что это твои губы прикасаются к ней. Я не переставала вспоминать все те вещи, которые ты делал со мной. Ты помнишь, что ты делал со мной, Грей?
— Шарлотта, смилуйся, — взмолился Грейсон, из последних сил пытаясь держать себя в руках. — Что ты со мной делаешь?
В ответ мать его будущего ребенка медленно расстегнула пуговки на своей блузке и позволила ей соскользнуть на пол. Затем Шарлотта распустила волосы, и они блестящей каштановой волной рассыпались по ее плечам.
«Притормози, — хотел попросить Грей. — Притормози, чтобы я смог притормозить и держать свои желания под контролем». Вместо этого он подхватил ее на руки и отнес в постель.
— Ты должен прекратить это, Грейсон, — прошептала Шарлотта, целуя его.
— Что? — замер он.
— Думать. Беспокоиться. Контролировать себя. Это совсем не то, чего я сейчас хочу.
— Тогда просто скажи мне, чего ты хочешь, — выдохнул он, комкая невесомые кружева бюстгальтера.
— Всего.
* * *
После того как вопрос с постелью был улажен самым лучшим и удовлетворительным образом, Шарлотта занялась переоборудованием западного крыла особняка под офис «Фонда Гринстоун». Милли и Дерек согласились принять ее предложение о работе. У Шарлотты они получали прибавку к зарплате и право голоса в совете директоров. Их участие в нем было идеей Грейсона, который заявил, что, если ей в любом случае предстоит иметь совет директоров, будет неплохо иметь там пару людей, которые действительно знают, о чем идет речь.
Шарлотта считала, что это прекрасная идея. У Грейсона вообще было много мыслей относительно того, как организовывать и управлять фондом. Он очень поддерживал ее все это время.
Но в один и тот же момент он мог предложить очередную блестящую идею и огорошить ее вопросом, на который у нее не было ответа. Например: «Когда ты планируешь сообщить моим родным о том, что ты беременна?» К этому вопросу они возвращались постоянно.
— Еще не время, — убеждала она Грея, вспоминая ледяные глаза Оливии.
— А когда наступит правильное время?
— После первого триместра. Не хочу радовать их раньше времени.
— Судя по твоему лицу, ты не слишком веришь в то, что они обрадуются, да?
— Полагаю, у них есть право на личное мнение, — осторожно ответила Шарлотта. — Даже если они думают, что было бы гораздо лучше, если бы мы вообще никогда не встретились.
— Шарлотта, ты должна дать им шанс. Все будет хорошо.
— Я дам, — пообещала она. — Я знаю, что мы должны все им рассказать, и мы обязательно сделаем это. Скоро. Но не сейчас.
— Тогда, может, пригласим завтра маму на ланч? Найдем какой-нибудь симпатичный ресторанчик в городе, вы сможете получше узнать друг друга. Обещаю, я ни слова не скажу о ребенке.
К счастью, Грей не забыл рекомендации Шарлотты о том, как следует знакомить свою девушку с семьей, но все равно мысль о том, что вскоре ей предстоит встреча с Оливией, вселяла в душу Шарлотты первобытный ужас.
— Кстати, а где, по ее мнению, ты сейчас живешь? Все так же на яхте?
— Возможно. Я еще не сказал ей, что мы теперь живем вместе. Могу сделать это прямо сегодня, если хочешь.
— Думаю, с этого стоит начать, а уже потом сообщать ей о будущем внуке.
— А что насчет ланча?
— Думаю, это хорошая идея. — Этот мужчина переполнен хорошими идеями. — Мы с Оливией попробуем начать все сначала. И там не будет Сары, значит, у твоей мамы не будет конфликта интересов. Они с Оливией все еще много общаются?
— Я почти уверен, что они регулярно пьют кофе вместе.
Великолепно.
— Шарлотта, Сара не имеет для меня никакого значения.
— Из-за ребенка, — тихо добавила Шарлотта, с трудом сдерживая внезапно подступившие слезы.
— Из-за множества причин.
