– Если я скажу, что из-за оргазма, ты убежишь?
Он бы улыбнулся ее откровенности, если бы не огромная тяжесть, сдавившая его грудь.
– Нет.
– Хотя это не совсем так. Только отчасти. Я не могу представить, как буду растить с тобой ребенка. Но я вдруг представила, как это будет без тебя, и поняла… в общем, я подумала, что, если я не выйду замуж, у тебя будут другие женщины. Может быть, кто-то из них родит тебе ребенка. Я не хочу этого, Алекс. А если я выйду за тебя, других женщин у тебя не будет. Ты должен быть верным.
От ее признания он ощутил странную теплоту в груди. Его обрадовали ее ревность, желание быть для него единственной.
– Меня это устраивает.
– Правда?
– Да. Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь почувствовала себя использованной. Не только из-за твоего прошлого, но и из-за моего тоже. Из-за моей матери.
– Ты любил ее, правда?
– Да, – медленно произнес Алекс. – Она была мне матерью.
– Но на твоем месте многие возненавидели бы мать за то, что она заставила тебя пережить.
– Она сама была жертвой, Рэйчел, и у меня недостанет жестокости судить ее. Никто никогда не любил ее, кроме меня, и я рад, что у нее была моя любовь. – В его словах прозвучали грусть и горечь. Он ненавидел эти чувства. Словно он до сих пор был мальчишкой, жаждавшим любви, но так и не получившим ее.
– Ты помнишь все недостатки своей матери и все-таки любишь ее, – проговорила Рэйчел.
– Да, – с трудом выговорил Алекс.
– Я тоже люблю мать. Но иногда мне кажется, что если я буду вспоминать ее несовершенства, то оскорблю этим ее память. Но я же помню их! Я была к ней ближе, чем кто бы то ни было, и знала ее, как никто другой.
– Твои воспоминания не могут лгать. И ты имеешь право сожалеть о них.
– Ты лучше любого психотерапевта. Правда, решая одни проблемы, ты успел нагрузить меня кучей других.
– Неужели? – От этих слов он вдруг почувствовал себя бесконечно уставшим. Ему казалось, что он разрушил нечто невыразимо прекрасное.
– Хотя они не так уж серьезны, – добавила Рэйчел.
– Ну да. Всего лишь муж и ребенок. Ничего серьезного.
– Эй, давай остановимся!
– Ты все еще предпочитаешь не думать об этом?
– Сегодня я уже подумала об этом.
– И поэтому с тобой случилась истерика?
– Просто я боюсь. Потому что знаю, что даже хороший человек может сильно ранить своего ребенка. А я не так уж совершенна, и мне кажется, я не справлюсь.
– Ты должна стать увереннее, – заявил Алекс. – Я вырос в борделе, полном наркотиков, так что ты – единственная, кто сможет показать нашему ребенку, какой бывает нормальная жизнь.
– Я сама не знаю, что это такое.
– По крайней мере, ты нормальнее меня.
– Но любовь многое лечит, – произнесла Рэйчел. – Вспомни о своих чувствах к матери.
– Когда любит только один, этого недостаточно, – с горечью отозвался он.
– Разумеется, она любила тебя. Просто ей было трудно это показать. Как и моей матери.
Но в ушах Алекса продолжали звенеть гневные слова матери – последние, которые он услышал от нее в этой жизни:
«Ты все испортил! Все это время я возилась с тобой ради него! А теперь ты забираешь его у меня! Он – единственный, кого я люблю! Он – единственный, ради кого я терпела тебя рядом! Потому что я знала, что только вместе с тобой он разрешит мне остаться! А теперь он прогоняет меня! У меня ничего не осталось!»
«Мама, но у тебя есть я!»
«Ты мне не нужен, глупый мальчишка! И никогда не был нужен! Я лучше умру, чем останусь жить без него!»
– Наверное, ты права, – ответил Алекс безжизненным голосом. Перед его глазами, как живая, стояла мать, все-таки осуществившая свою угрозу. – Все будет хорошо.
Он не верил ни одному своему слову.
Рэйчел давно пора было позвонить домой. С тех пор как она сбежала из-под венца, прошло почти два месяца. До сих пор никто не знал ни о ее помолвке с Алексом, ни о том, что она ждет ребенка.
Однажды ей позвонил Аякс. Она чувствовала себя неловко. Но он говорил только о Лее.
Он любил ее. Рэйчел была рада этому. Аякс и Лея были созданы друг для друга. И вот теперь, когда Аякс смог признать свои чувства к ней, они наконец были вместе. И их брак явно обещал стать куда более счастливым, чем мог стать их с Аяксом союз.
Что ж, за Лею с Аяксом оставалось только порадоваться. Ну а теперь Рэйчел пора было наконец окончательно разобраться в своих отношениях с Алексом. Она по-прежнему скрывалась от мира в его доме. Периодически они наведывались в Канны, чтобы проверить, как идут дела в процветающем бутике. Дела шли отлично, и Рэйчел уже подумывала об открытии второго магазина. Кроме того, Алекс советовал, куда вкладывать деньги, и с его помощью она постепенно становилась настоящим инвестором. Эти заботы отвлекали Рэйчел от реальности, над которой она иначе, наверное, сломала бы голову.
Она чувствовала, что в ее душе зреет большое, серьезное чувство к Алексу. Думать об этом было тяжело и страшно. Будущее пугало, настоящее было запутанным. И рано или поздно она должна была признаться в этом.
А ведь предстояла еще и свадьба – всего через пару месяцев после побега с предыдущей. Когда Рэйчел думала об этом, она казалась себе психом.
Так или иначе, она просто обязана была сделать звонок.
Найдя в записной книжке своего телефона номер Леи, она решительно нажала кнопку вызова и присела на диван.
– Привет, Лея, – сказала она, когда сестра взяла трубку.
– Рэйчел! Я не слышала тебя… слишком давно.
– Прости, но я… я пыталась разобраться со своими проблемами и не хотела мешать тебе разбираться со своими.
– О да, у меня их было немало, – вздохнула Лея. – Наверное, это из-за них мы с тобой последние годы не были особо близки. Я ведь всегда любила его. Не думай, ты здесь ни при чем. Это моя вина. Но… трудно близко общаться с той, кому принадлежит твой любимый мужчина.
– Ты… ты его любила?
– Всегда. – Голос Леи сорвался. – Всю жизнь.
Слеза скатилась по щеке Рэйчел. Теперь ей ничего не стоило расплакаться.
– Лея, я ужасно рада, что ты вышла за него. Я ведь не любила его с самого начала. И если бы мне пришло в голову, что ты… я бы никогда не позволила этой истории встать между нами.
– Ничего, теперь все позади. Я так счастлива с ним!
– Я… я рада. Очень.
– Ну… а теперь все же расскажи об Алексе. Я очень переживаю за тебя. Вернее, мы все. И Аякс тоже.
– Ну разумеется, – улыбнулась Рэйчел.
– Это ведь… Алексиос Кристофидис, да?
– Да, – выдохнула она.
– Ты знала?..
Рэйчел с трудом сглотнула перекрывший горло комок.
– Не знала… сначала. Но потом, когда убежала со свадьбы, уже знала. И… мне все равно нужно вам об этом рассказать. – Она не понимала, как облегчить себе это признание, поэтому решительно выдохнула. – Я беременна. У нас с Алексом будет ребенок.
