На следующий день в три часа дня Мэйзи сошла с поезда и огляделась. Воздух Йоркшира был прохладным и бодрящим. Она подняла воротник, взяла свой единственный чемодан и вышла из здания вокзала.
Симпатичный таксист отвез ее в пансион; который содержала его сестра. Вечером Мэйзи позвонила Сью и Джеки, сообщила им, где остановилась и что у нее все прекрасно. Конечно, прекрасно было далеко не все, но о некоторых вещах лучше не говорить.
В пансионе она провела неделю, а потом переехала в крошечную однокомнатную квартирку на первом этаже старого дома в Тирске. Мощенная камнем рыночная площадь, гостиницы восемнадцатого столетия и старые здания создавали в городе чисто английскую атмосферу, и это нравилось Мэйзи. Здесь она могла все время помнить, что живет в Англии. И не страдать от воспоминаний о чужих землях…
Через несколько дней она нашла работу в ветеринарной клинике, которая находилась совсем неподалеку. Все проблемы решились на удивление легко, но лежащая на сердце тяжесть не давала Мэйзи радоваться.
Это пройдет, заверяла она себя каждую ночь. Ее квартира здесь уютнее, чем та, что была в Лондоне. Благодаря великодушию Дженни есть деньги в банке. Есть работа, которую она любит, и зарплата, на которую можно жить. Этого достаточно. Этого должно быть достаточно.
Она жила в Йоркшире уже почти шесть недель, когда однажды вечером ей позвонила Джеки и сказала, что они со Сью приедут в ближайший уик-энд и устроят Мэйзи шикарный обед в ресторане.
— Мы привезем спальные мешки и подбросим монетку, чтобы узнать, кто из нас будет спать на софе, а кто — на полу, — решила Джеки, когда Мэйзи предупредила, что у нее есть только одна односпальная кровать. — Будет весело.
Мэйзи не возражала. Только попросила Джеки привезти шерстяные свитера и одеться потеплее. Шла последняя неделя октября, и уже выпал снег.
Подруги приехали на машине Сью в субботу утром, в одиннадцать часов, выехав из Лондона на заре.
— Входите, я приготовлю кофе. Вещи мы внесем позже.
После радостных объятий все сели, чтобы выпить кофе и подкрепиться ватрушками — то есть сели Сью и Джеки, потому что было только два стула, а Мэйзи присела на стол, одной ногой опираясь на пол и держа другую на весу.
В этот момент в дверь постучали.
— Кроме вас, я никого не ждала, — удивилась Мэйзи, соскальзывая со стола.
Она распахнула дверь, и мир будто исчез. Повисла долгая тишина.
— Здравствуй, Мэйзи.
Значит, Блейн реален. Она смотрела на него, но не могла ни говорить, ни двигаться. Она могла только слышать голос Сью:
— Надо же, какой наглец! Как ты посмел сюда приехать?
Потом раздалось бормотание Джеки:
— Я не давала ему адреса, Сью.
И подруги взяли Мэйзи под руки.
— Закрой дверь! — приказала Сью.
Но когда Джеки попыталась взяться за ручку, Мэйзи нашла силы попросить:
— Не надо, Сью. Послушайте, пожалуйста, возьмите кофе и побудьте минутку в гостиной. — Потом пригласила Блейна: — Входи.
Сью застонала.
— Не впускай его, Мэйзи! — И, повернувшись к Джеки, упрекнула ее: — Как ты могла? Конечно, он твой дядя и все такое, но как ты могла? Мы же решили ничего ему не говорить!
— Она и не сказала. — Блейн отвечал Сью, но не отрывал глаз от побелевшего лица Мэйзи. — Ее мать проговорилась, что вы уезжаете на уикэнд. И я догадался, куда. Вчера вечером я следовал за Джеки, а потом просто ждал снаружи.
— Всю ночь? — пискнула Джеки.
— Всю ночь, а утром поехал за вами.
Ледяной ветер сдул прядь волос с его лба.
Мэйзи снова пригласила:
— Входи.
И отстранилась, вынуждая подруг сделать то же самое.
В крошечной кухне Блейн казался огромным. Его черный кожаный пиджак и черные брюки создавали ауру мужественности. Мэйзи сглотнула. Она не могла поверить, что это случилось. Хорошо еще, что она предприняла некоторые усилия, чтобы уложить волосы и воспользоваться косметикой в честь прибытия Сью и Джеки. Ей хотелось выглядеть достаточно хорошо, чтобы не казаться «бедняжкой Мэйзи». Во рту у нее пересохло, она опять сглотнула и только тогда повернулась к подругам.
— Все хорошо, — тихо сказала она. — Пожалуйста, побудьте в гостиной.
— А мне не кажется, что все хорошо, — заявила Сью.
— Пожалуйста, Джеки.
Мэйзи умоляюще посмотрела на Джеки, и та за руку вывела Сью из кухни.
— Садись… садись. — Мэйзи указала на стул и торопливо поставила на поднос чашки с кофе и тарелку с ватрушками. — Я только отнесу это им.
Блейн не сел и ничего не ответил. Только смотрел на Мэйзи, и что-то в его взгляде заставило ее зардеться. Она поспешно ушла в гостиную, где Сью и Джеки стояли, как две львицы, готовые защищать свое неразумное дитя.
— Сядьте, — прошептала Мэйзи. — Пейте кофе. Я позову, если понадобится помощь.
— Обещаешь? — мрачно спросила Сью.
— Сью, он же не собирается нападать на меня. Он зачем-то приехал, и мне надо выслушать его. — Внезапно ей пришла в голову ужасная мысль, что Блейн привез плохие новости, и она обратилась к Джеки: — С Джузеппе все в порядке?
Джеки молча кивнула.
Значит, что-то случилось с кем-то другим. Не мог же Блейн приехать, чтобы увидеть ее! Она быстро вернулась в кухню и увидела, что он не двинулся с места. В недоумении Мэйзи остановилась в двери. А Блейн молчал. От волнения руки Мэйзи сжались в кулаки, и она выпалила:
— Хэмфри здоров?
— Хэмфри? — Блейн долго смотрел на нее, будто не понимая. — При чем тут Хэмфри? Я приехал, чтобы видеть тебя.
— Почему?
— Неужели надо спрашивать? — Он шагнул к ней, обнял и прижал к своей груди. — Да потому, что я наконец пришел в себя и много дней молился, чтобы не оказалось слишком поздно. Я не могу жить без тебя, mia piccola. Я не хочу жить без тебя. Любовь сразила меня в ту минуту, когда я впервые увидел твою неуверенную улыбку, растрепанные волосы и раскрасневшиеся щеки. С тех пор я пытался побороть это чувство.
— Но ты… ты не любишь меня. — Если она сейчас поверит ему, а потом окажется, что она ошиблась и поняла его неправильно, то удар будет сокрушительным. — Ты сам так сказал. Ты не хочешь быть с одной женщиной…
— Я не хочу быть ни с одной женщиной, кроме тебя. — Его губы нашли ее губы, и от поцелуя голова Мэйзи закружилась. — Поверь мне, я никогда не чувствовал ничего подобно. И случилось это вот так. — Он щелкнул пальцами. — Мгновенно. И испугало меня до смерти. Я знал, что не могу позволить тебе уйти, но боялся сблизиться с тобой. И придумал прекрасный план. Ты бы приехала в Италию и работала у моей матери. Я смог бы быть с тобой, и постепенно то, что я чувствовал, должно было выгореть. Только получилось не так. Чем дольше я был с тобой, тем сильнее любил тебя, и чем сильнее любил, тем больше боялся. Тебе казалось, что ты любишь мужчину, а оказалось, что труса!
