— В таком случае, ты сильно ошибся! Как дойти до ближайшей станции сабвея?
— Примерно квартал в ту сторону. — Нику указал рукой направление. — Под проливным дождем прогулка будет не из приятных. В качестве альтернативы предлагаю тебе не дурить и зайти ко мне в гости. Выпьем кофе или что-нибудь покрепче, переждем дождь, и я отвезу тебя домой, обещаю. Только думай быстрее, я не намерен подхватить простуду.
Эглантайн могла повернуться и уйти прямо тогда. Замешкавшись на несколько мгновений, она дала Нику повод полагать, что он победил. Гордо подняв голову, Эглантайн окинула своего мучителя презрительным взглядом и прошла через стеклянные двери, которые он держал для нее открытыми.
В лифте они ехали молча. Эглантайн стояла, прислонившись к холодной стене кабины, скрестив на груди руки, и неотрывно смотрела в пол. Она чувствовала на себе внимательный взгляд Ника и боялась встретиться с ним глазами.
— Добро пожаловать, — сказал Ник, отпирая дверь и снова галантно пропуская Эглантайн вперед.
Одного взгляда оказалось вполне достаточно, чтобы определить характер обитателя этой квартиры. Гостиная была довольно просторной, чистой и уютной, но обставленной «по-мужски», то есть без особых, присущих в основном женщинам, излишеств.
За исключением нескольких фотографий в рамочках, почти спартанская обстановка комнаты напоминала интерьер рабочего кабинета.
Фактически, это скорее офис, нежели дом, решила Эглантайн. Или перевалочный пункт, временное пристанище человека, который много разъезжает по свету. Даже воздух, и тот отдавал непостоянством, напоминая Эглантайн о книгах, виденных ею в доме родителей Ника.
Если здесь когда-то и ночевали какие-то женщины, следов их пребывания Эглантайн не заметила. Хотя, возможно, представительниц прекрасной половины человечества здесь просто долго не было…
— Ну как? — послышался любопытный голос Ника.
Эглантайн помолчала и сдержанно ответила:
— Чистенько.
— Увы, не всегда. Но мама говорит, что я просто мало бываю дома, чтобы успеть серьезно насвинячить. И потом, ожидая гостей, я обычно навожу порядок.
— Значит, ты ждал, что я приду?
— Скажем так: надеялся.
— Выходит, ты все-таки следил за мной, — сурово упрекнула его Эглантайн.
— Нет, не следил! Я же тебе объяснял: мне надо было навестить друга в больнице, он лечится после инфаркта, скоро его выписывают, после чего жена увезет его в тихое местечко. Вот теперь тебе известно абсолютно все! Как бы то ни было, — продолжил он, немного помолчав, — я даже не думал тебя выслеживать. Просто знал, что в один прекрасный день мы снова будем вместе, и терпеливо ждал этого момента.
— Ты говоришь так, будто это все очень серьезно…
— Так и есть. По крайней мере, для меня. — Ник прошел в кухню, наполнил водой электрочайник и включил его в сеть. — Видишь ли, мне надоело, что ты постоянно выставляешь меня за дверь, как бездомную собаку, и я решил показать тебе пример гостеприимства.
В его словах не было ничего смешного, думала позже Эглантайн. Этот человек испортил мне жизнь, разрушил покой и превратил мое существование в настоящую пытку.
Однако же сначала плечи, а потом и все тело Эглантайн затряслось от бесконтрольного хохота, который вскоре перерос в самую настоящую истерику. Чувствуя слабость в ногах, Эглантайн стала медленно сползать по стенке, не в силах ни говорить, ни дышать, ни сдерживать ручьями бегущие по лицу слезы.
Теперь веселый смех превратился в плач, и она больше не смеялась, а горько рыдала, глотая соленую влагу слез и громко всхлипывая.
Ник выбежал из кухни и через мгновение был рядом с Эглантайн. Заключив ее в объятия, он стал гладить ее по макушке, как маленькую девочку, и нашептывать на ухо ласковые слова. Наконец, когда утихли последние всхлипывания, Эглантайн подняла на него заплаканные глаза и попыталась заговорить.
Но что сказать? — пронеслось у нее в голове. Попросить прощения? Объясниться? Уместно ли все это?
Она не успела вымолвить и слова, как Ник покачал головой и прижал указательный палец к ее раскрытым губам. А потом стал целовать ее нежно, ласково, ловя губами последние слезинки с дрожащих ресниц и с мокрых щек.
Эглантайн подняла руки и обняла Ника за плечи. Он, поймав ее взгляд, глухо застонал и впился губами в ее полуоткрытый рот.
Спустя некоторое время Эглантайн, осматривая комнату, куда перенес ее Ник, задумчиво произнесла:
— Так-так… Значит, это твоя спальня.
— Ты попала прямо в точку, — насмешливо отозвался он.
— Ну, у меня же не было времени как следует рассмотреть всю квартиру! — напомнила ему она, запечатлев на плече Ника мягкий поцелуй.
— Теперь ты станешь мне говорить, что пора белить потолки, — прошептал он и шутливо вскрикнул, когда Эглантайн наказала его легким шлепком по спине. — Так как же, тебе здесь нравится?
Не меняя позы, Эглантайн, лежа в его объятиях, снова лениво осмотрелась. Опрятное серое ковровое покрытие на полу, высокий шкаф с антресолями, пара стульев, серо-голубые шторы на окне, серо-голубые обои и такого же цвета покрывало на кровати — все в этой комнате удивительным образом гармонировало друг с другом.
— Пожалуй, да, — отозвалась Эглантайн. — Все выдержано в одном стиле, гармонично, скромно… Признаюсь, я удивлена.
Ник захохотал.
— А что ты ожидала здесь увидеть? Зеркальные потолки? Белье из черного шелка?
— Честно говоря, я и не знала, чего ожидать… Может, именно это и не дает мне покою. Мы вроде так близки с тобой, Ник, а я по-прежнему почти ничего о тебе не знаю…
Наступила тишина, и Эглантайн почувствовала, как напряглись под ее щекой мышцы его сильных рук.
— Потому-то я и привез тебя сюда, — сказал он наконец. — Чтобы ты знала, что у меня есть вполне реальный дом, и не удивлялась каждый раз моему внезапному появлению. И чтобы доказать, что я тоже, как и ты, живу один. — Он немного помолчал и, не дождавшись от нее ответа, продолжил: — И еще чтобы ты не думала, что я вожу сюда всех, кого ни попадя. Ты первая, кто побывал здесь, поверь.
— Ого! — насмешливо воскликнула польщенная Эглантайн.
— Как прикажешь понимать это твое «ого»? Что тебе приятно или что ты не веришь?
— Что… я пока не знаю, — тихо отозвалась Эглантайн.
— Ты все еще считаешь, что мы торопим события? — спросил он, помолчав.
— Я просто не могу так не считать… А с другой стороны…
— Что с другой стороны?
Она провела ладонью по его мускулистой груди, потрогала твердые соски и медленно произнесла:
— С другой стороны, мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь.
