Кирк оторопел. Хирам никогда не говорил о своей жене. Кирк не слышал от него ни слова сожаления, признания собственной неправоты.
— Мужчины рода Девон просто не могут сберечь своих женщин, — сказал Кирк.
— Твой отец делал все, что мог, для своей жены, но она отчаянно хотела уехать.
— Как и Элис.
— Да, но та девушка была неугомонной. Вспомни, на протяжении стольких лет она твердила, что собирается жить где-то в другом месте.
— Я тоже. И я уехал. Признаться, мне нравится здесь больше всего.
— Элис нужен был шанс. Только когда она получила его, она не выбрала Смоки-Холлоу. Это не ее место. Ты не должен оставаться здесь, Кирк. Ты молодой, можешь делать свои деревянные скульптуры где угодно, работать строителем, где угодно, как ты делал это раньше. Если что-то проскочило между тобой и Анжеликой, не отпускай это.
— Я никогда не слышал, чтобы ты говорил подобное, — заметил Кирк.
— Человек становится старым и одиноким. Он вспоминает прошлое и понимает, что многое изменил бы.
— Но у меня не было такой возможности, — сказал Кирк.
— Есть. Масса вариантов. И возможно, твой отец был бы сейчас жив, и у меня был бы дом, полный внуков. Конечно, ты не можешь изменить это. Но не совершай моих ошибок. Следуй за тем, чего желаешь.
Кирк кивнул.
— Посмотрим, — сказал он.
Ему не нравилась тема разговора, поэтому он тут же заговорил о хозяйстве. Лучше уж рассуждать о повседневности, чем о высших материях и законах бытия.
— Ты слышал что-нибудь от Уэбба Френсиса? — спросил Хирам, когда Кирк собрался уходить.
— Да, на днях. Ему становится лучше. Планирует быть на фестивале. Он сказал, сядет в первом ряду.
— Он собирается играть?
— Не в этом году, но он в предвкушении послушать Анжелику. Ему интересно, сыграет ли она классическую часть, ту, что она играет в Нью-Йорке.
— Я спрашивал ее. Она будет, — сказал Хирам.
— Отлично. Надеюсь, он придет.
Кирк направился в библиотеку, после того как уехал с фермы, чтобы воспользоваться Интернетом. Он разыскал имя Анжелики и был удивлен, как много ссылок выдал поисковик. Просмотрев несколько страниц, он осознал, каким ценным музыкантом она была в филармонии — настоящая восходящая звезда. Отзывы были проникновенными.
Последняя капля надежды, что она решит остаться в Смоки-Холлоу, испарилась.
И Кирк навредил бы ей и музыкальному миру, даже просто попросив. У нее было блестящее будущее. У него оставалось мало времени.
Ему следовало максимально использовать оставшееся время, вместо того чтобы игнорировать Анжелику. До фестиваля всего две недели. Как только он закончится, она уедет. Сможет ли Кирк, проведя четырнадцать дней с Анжеликой, затем отпустить ее?
И не будет ли он всю свою оставшуюся жизнь сожалеть о том, что не провел эти дни с ней?
Приготовив себе бутерброд, Анжелика услышала стук в дверь. Это был Кирк.
— Занята? — спросил он.
Она не видела его неделю, и сейчас он как ни в чем не бывало появился на ее пороге.
— Я готовлю обед.
Он молчал, пристально смотря на нее, как делал всегда. Анжелика словно еще больше похорошела.
— Хочешь поесть со мной? — спросила она наконец, когда он не нарушил молчание.
— Конечно.
Он открыл дверь-ширму и вошел в комнату. Анжелика заспешила на кухню — сделать еще один бутерброд.
— Я удивлена, увидев тебя, — сказала она, внеся в комнату тарелку с едой.
Он сел и смотрел на нее:
— Я работаю над реконструкцией на другом конце города. И занимаюсь фигурой.
— И как?
— Продвигается. Хочешь прийти и посмотреть на нее после обеда?
— Конечно, — сказала она осторожно.
Они ели в молчании.
— Почему ты здесь? — наконец не выдержала она.
— Чтобы увидеть тебя.
— Но ты хотел, чтобы я уехала домой.
Он пожал плечами:
— Ты и так уедешь после фестиваля. Почему бы нам сейчас не провести время вместе?
Анжелика могла придумать дюжину причин, основная из которых заключалась в том, что она влюблялась в Кирка. Она многому научилась за эти несколько недель. Ей нравились люди, с которыми она познакомилась. Ей нравилось заниматься с детьми. Здесь были различные способы заработать себе на жизнь.
Кто знает? Возможно, чудо случилось бы: он влюбился бы в нее, и они связали бы свои судьбы.
— И что делать? — спросила она.
— Думаю, мы можем поехать в Брасельвилль позже, поужинать в прекрасном месте, которое я знаю, а затем посмотреть, если ли интересное кино в городе.
Здесь нечего было избегать — это походило на свидание.
Она кивнула.
— Расскажи мне, как дети занимаются? — спросил он.
Анжелика вняла его просьбе.
— Сэм поразил меня своей игрой. Возраст не имеет значения. Все будут в восторге.
— Уэбб Френсис, кажется, думает так же про тебя.
Она пожала плечами:
— Я репетирую.
— Попс сказал, что ты играешь соло на каждом из твоих концертов, — сказал он медленно.
— И?.. — Она выглядела защищающейся.
— Я думаю, мы будем счастливы послушать тебя.
Они бы наслаждались всем, что она играла. Просто смотреть на нее было бы достаточно.
Анжелика одевалась с особой тщательностью на свидание. У нее не было много вариантов, но пока никто в городе не показывал особое разнообразие одежды. Ее розовый хлопковый топ усиливал цвет, когда она была на солнце, заставляя ее глаза выглядеть ярче. Или это было из-за предвкушения снова увидеть Кирка?
Поездка в Брасельвилль была веселой. Она держалась за него, наслаждаясь каждым движением его тела, когда он мягко наклонялся на поворотах.
Барбекю было восхитительным и грязным. Она использовала дюжину салфеток, и ей все еще приходилось останавливаться и вытирать свои руки, прежде чем они направятся в кинотеатр. Показывали комедию. Когда они стояли в очереди, чтобы купить билеты, она спросила, слышит ли он саундтреки к фильмам.
— Большую часть. В кинотеатре звук достаточно громкий. Иногда я пропускаю какие-то части, — сказал он и погладил ее по руке.
Он коснулся ее спины, когда они продвинулись вперед, пуская ускоренную дрожь вниз по ее позвоночнику. Они нашли места в центре. Народу было мало. Кондиционеры работали на всю катушку, и Анжелика подумала, что каждому следует прийти сюда, чтобы немного остыть.
Кирк поставил попкорн на колено рядом с ней, так что она могла легко дотянуться до него. Свет погас, и начался фильм. Анжелика дотянулась до Кирка и переплелась своими пальцами с его. Она посмотрела на него. Он отвернулся и улыбнулся, убирая назад свою руку.
