Правда, Макс не коллега, к журналистике не имеет никакого отношения… Но дело-то у них сейчас одно. Мало того, связанное с определенным риском.
И потом именно для дела они с Максом и ломают комедию перед Сюзи. Потому и очутились в этой старомодной спальне.
Неужели придется идти до конца? — подумала Хейли, чувствуя приближение паники.
Прикусив губу, она покосилась на дверь, за которой наверняка притаилась Сюзи.
— Готова дать задний ход?
Ну почему Макс постоянно сомневается в ней?!
Подобной мысли оказалось достаточно для того, чтобы решимость Хейли возродилась. Если Макс думает, что она собралась сорвать спектакль, то напрасно. Ей и прежде не раз доводилось устраивать представление. И в трудное положение она попадала, но как-то все обходилось. Обойдется и сейчас.
— Вот еще! — едва слышно фыркнула Хейли.
Словно стремясь доказать непогрешимость своих намерений, она взялась за верхнюю пуговицу на рубашке Макса.
Он выжидающе смотрел на нее.
— Не возражаешь, дорогой?
— Наоборот, дорогая.
И все же выпитый накануне бренди продолжал действовать на Хейли. Казалось, расстегиванию пуговиц — а на рубашке-поло их всего штуки четыре — не будет конца.
И все же Хейли справилась. Затем взялась за рубашку снизу и потянула через голову Макса.
Все произошло слишком быстро. Только что Макс был одет — и вдруг его загорелая грудь, бугорки мышц, темные волоски, маленькие, шоколадного оттенка соски оказались на виду. Прикипев взглядом ко всему этому великолепию, Хейли застыла.
Разумеется, Макс не мог не заметить восхищенного выражения ее глаз, и, судя по дальнейшим действиям, оно сильно на него подействовало.
Хейли опомниться не успела, как сама осталась без блузки — ту снял с нее Макс.
Сейчас оба выглядели одинаково, так как Хейли тоже была в потертых джинсах, в которые переоделась, вернувшись из города. Правда, на ней еще оставался лифчик. Но все равно Макс жадно рассматривал ее, не пропуская ни малейшей детали. Этот взгляд обжигал. Хейли почти физически ощущала его на своих плечах, груди и туго сжавшихся сосках, которые выпирали из-под кружев бюстгальтера.
Именно соски выдавали Хейли с головой. Из-за них невозможно было скрыть, что все происходящее распалило Хейли до предела.
— Ты прелесть… — абсолютно искренне произнес Макс.
Он протянул руку и расстегнул пуговицу на джинсах Хейли. Спустить «молнию» было для него делом секунды, после чего он взялся за пояс джинсов с намерением стянуть их с Хейли.
— Я сама! — пискнула она, испугавшись, что вместе с тесными джинсами Макс снимет с нее и трусики.
— Ладно, — без тени улыбки произнес он.
Осторожно спустив джинсы по стройным ногам, Хейли бросила их на ближайшее кресло. А когда повернулась к Максу, не без удивления обнаружила, что тот тоже успел снять джинсы и остался в черных трикотажных трусах.
— Иди ко мне, — хрипло произнес Макс.
Это безумие, промелькнуло в мозгу Хейли, а ноги уже несли ее вперед.
Приблизившись к Максу, она порывисто обвила его шею руками, но сделано это было в расчете на шпионку Сюзи. Потому что Хейли, приблизив свои губы к уху Макса, прошептала:
— Мы должны это прекратить. Так нельзя. Дело зашло слишком далеко…
Макс зарылся пальцами в ее шелковистые волосы.
— Вот именно… Было бы странно, если бы мы вдруг остановились в такой момент. Представляешь, что подумает о нас Сюзи? И что скажет потом Мелинде?
Хейли была полностью с этим согласна, но…
— Мы практически не знаем друг друга!
— Это после пяти лет супружеской жизни? — усмехнулся Макс.
И правда, согласно легенде они вот уже лет пять как женаты…
От этой мысли Хейли замерла. И ей даже почудился щелчок, с которым захлопнулась мышеловка. Та самая, в которую она угодила… Притом по собственному желанию…
— Кроме того, разве не ты уверяла меня, что в ответственный момент не подведешь? — произнес Макс так тихо, что даже стоящая вплотную Хейли с трудом разобрала слова.
Что же касается стоящей за дверью Сюзи, то та точно ничего не услышала.
С губ Хейли слетел прерывистый вздох.
— Я и сейчас скажу то же самое. Но… мне хочется, чтобы у нас все было естественно…
— Но все и так естественно, — тихо возразил Макс. — Сюзи видит мужа и жену, занимающихся любовью.
Сюзи видит!
То есть Макс думает единственно о том, что полезно для дела, все остальное имеет для него второстепенное значение.
— Э-э-э… да, конечно, — растерянно пробормотала Хейли.
Макс на миг крепче сжал ее в объятиях.
— Не стоит оттягивать то, что так или иначе должно произойти. Мы просто обязаны узнать друг друга… полностью, понимаешь?
Хейли промолчала.
— Мелинда должна видеть в нас супругов и точка! — добавил Макс. — От этого зависит успех всего дела… и сама наша жизнь. Никто не станет шутить, когда речь идет о миллионах долларов.
Слушая Макса, Хейли думала о том, какой он большой, сильный и… горячий.
— Не могу поверить, что стану заниматься любовью под чьим-то взглядом… — вдруг услышала она собственный голос. Затем, уже вполне отдавая отчет в собственных словах, добавила: — Дьявол, мысль о том, что в эту самую минуту Сюзи шпионит за нами, просто выводит меня из себя!
Макс скрипнул зубами. Затем, казалось, задумался. И наконец произнес:
— Сейчас я обману ее.
Подняв на него взгляд, Хейли одними губами спросила:
— Как?
— А вот смотри…
Выпустив Хейли из объятий, он решительно направился к двери, прикрыл плотнее — щелочка все-таки была! — и запер на ключ. После чего быстро вернулся к Хейли.
— Вот и все, теперь, по крайней мере, нас никто не видит.
С этими словами он вдруг подхватил Хейли на руки и аккуратно уложил в постель. Сам тоже лег. Не успела Хейли опомниться, как они уже целовались со всей страстью, которую до этого момента поневоле сдерживали. Последней ее отчетливой мыслью было: но ведь если Сюзи нас не видит, то можно не продолжать. И тут же Хейли поняла, что ни Макс, ни она сама остановиться уже попросту не смогут. То, что происходило с ними, не поддавалось контролю разума. Обоих била дрожь нетерпения. В действиях Макса сквозила такая страсть, что перед Хейли впервые забрезжила надежда: возможно, все происходящее не является следствием одного только холодного расчета. Во всяком случае, не в такой степени, как это старается представить Макс.
Вон как стучит его сердце! Нет, пусть он сколько угодно изображает чисто прагматический подход, в действительности дела обстоят несколько иначе. Хейли поняла, что небезразлична ему. На каком-то глубинном уровне он вовлечен в то, что между ними происходит.
