— Загляни в документы, — тут же взвилась Дороти, сцепив руки за спиной. — Дэвид вовсе не Трент!
Шелдон напрягся. Это был сильный удар.
— Ты все еще не поняла, Дороти? — процедил он, едва сдерживаясь. — Мне абсолютно все равно, что написано в документах. Там он может быть назван хоть Чингисханом. Но на самом деле он Трент. В нем течет наша кровь.
Не отвечая, Дороти повернулась к нему спиной и отошла в сторону. К чему продолжать напрасный спор?
Утренние волнения и бесчисленные новые развлечения совершенно выбили Дэвида из колеи. Он никак не хотел спать днем. Только к вечеру Дороти удалось уложить его, и она очень надеялась, что сын проспит до утра.
Оставшись одна, она решила побродить по усадьбе, которая в предзакатный час выглядела особенно загадочно. Глубоко вдыхая насыщенный аромат роз, Дороти пыталась успокоить нервы.
Ну и денек выдался! Сначала этот ужас с конем… Потом она была вынуждена наблюдать, как Шелдон знакомит с Дэвидом Каролину, как показывает его, словно доставшийся в жестокой битве трофей. У Дэвида красавица мисс Хэдли не вызвала никакого интереса. Его ждали гораздо более привлекательные дела. Нед дал ему кусок сахару, чтобы угостить Сансета, и малыш рвался к лошади. Как только его отпустили, он забыв обо всем на свете, помчался на конюшню.
Но Каролина разыграла целое представление Она смотрела вслед Дэвиду, трагически опустив уголки губ. Проводив его взглядом, она обернулась к Шелдону, протягивая обе руки.
— О, Шелдон! — всхлипнула она. — Он так красив! И очень, очень похож на тебя. Ты мне этого не говорил.
Шелдон пожал плечами.
— В нем много и от Джесса. У него характер отца. Это я знаю точно. Так что за ним нужен глаз да глаз.
Лучше бы он этого не говорил! Лицо Каролины стало совсем страдальческим. Она прикрыла рукой подергивающиеся губы.
— Только не начинай плакать, — довольно сухо произнес Шелдон.
— Ничего не могу с собой поделать, — прошептала Каролина. — О, мне так тяжело! Видеть этого малыша, видеть в нем вас обоих и знать…
Голос ее задрожал. Шелдон безразлично смотрел на нее, но в этот момент Дороти, решившая уйти, привлекла его внимание. Он искоса взглянул на нее, и глаза его сверкнули. Внезапно он проникся сочувствием к Каролине. Обняв ее за плечи и нежно касаясь губами блестящих черных волос, он проговорил низким голосом:
— Пожалуйста, дорогая, не мучай себя…
Дороти почувствовала укол в сердце. Весь день ее преследовала эта сцена: Шелдон обнимает Каролину. Воспоминание о ней и сейчас не покидало женщину. Она долго бродила среди роз, стараясь прогнать из памяти изводившую ее картину…
Вечерний сад был прекрасен. Темно-синий купол неба окаймляла пурпурно-розовая полоса заката. Могучие дубы отбрасывали длинные фиолетовые тени. В тишине слышалось нежное журчание фонтана. И Дороти все сильнее ощущала, что поддается очарованию окружающего, и это пугало ее. Нельзя было допускать подобного.
В дальнем углу сада она наткнулась на лужайку, где росли мальвы, и залюбовалась их сочными бархатистыми лепестками. Боже, как здесь прекрасно! Она оглянулась, и тут, как по волшебству, зажглись фонари на крыльце.
К горлу подступил ком. Она остро ощутила свое одиночество. Все, кто жил здесь, были вместе, в уютных светлых комнатах. Все, кроме нее. Она, как всегда, в стороне…
Нет, нельзя так распускаться. Хватит жалеть себя! Она просто вышла погулять, а остальные остались дома. Вот и все. С тех пор, как в ее жизни появился Дэвид, она научилась держать себя в руках, не поддаваться унынию. И теперь надо было собраться с силами, постараться думать только о хорошем. Для начала она попробовала внушить себе, что огни фонарей на крыльце — это приглашение, знак, что ее ждут в доме.
Она направилась дальше по дорожке и неожиданно вышла к большому стеклянному сооружению, очевидно оранжерее. Сбоку к ней был пристроен кирпичный домик для садовника. Если Нед дома, подумала Дороти, хорошо бы поговорить с ним. Он, казалось, был самым благожелательным из всех обитателей дома, а ей так этого не хватало. Она толкнула дверь и просунула голову.
— Нед? — тихо позвала молодая женщина.
— Дороти! — услышала она радостный возглас. — Входите!
С минуту ее глаза привыкали к тусклому свету. Наконец она разглядела Неда. Он сидел на полу, скрестив ноги. На нем не было ничего, кроме джинсов. Вокруг горели тонкие белые свечи. В их неровном свете все вокруг казалось нереальным.
— О-о… — извиняющимся тоном произнесла Дороти. — Я не хотела мешать.
Нед быстро поднялся. Он был гибок и проверен, как подросток. Да ведь он только что вышел из этого возраста, напомнила себе Дороти.
— Ничего, ничего! Я медитировал и уже закончил. — Он отряхнул джинсы. — Входите! Мне очень хотелось с вами поговорить.
— Правда? — Дороти осторожно переступила порог, оставив дверь открытой. — О чем же?
Нед подошел к ящику с рассадой, стоявшему у окна.
— Двухлетние растения, — пояснил он. — Пора подумать, каким будет сад в будущем году. Я решил, что надо обсудить это с вами. Думаю, вам будет интересно.
Дороти слегка растерялась. Меньше всего она ожидала, что здесь кто-то будет с ней советоваться.
— Мне?.. Интересно?..
— Шелдон рассказывал мне о цветах в вашем саду в Алабаме. Я полагаю, что и здесь вам захочется создать нечто подобное. — Он стал рыться в куче бумаг, лежащих на столе. — Здесь где-то был каталог… А, вот он! — Нед вытащил яркий журнал. — Эти ребята — молодцы. У них всходит каждое семечко, каждый росток становится цветком.
Нед протянул Дороти каталог с такой располагающей улыбкой, что той стало неловко.
— Боюсь, вы не так все поняли, — осторожно начала она. Любопытно, что же сказал ему Шелдон? — Не думаю, что мне стоит этим заниматься. Ведь на будущий год меня здесь может и не быть. — При этих словах сердце ее вдруг болезненно сжалось. О, как бы ей хотелось остаться, увидеть, как ростки превращаются в цветы!..
— Вы здесь будете. Я не сомневаюсь, — твердо проговорил Нед, одаривая ее такой доброй улыбкой, что Дороти чуть не расплакалась. — Увидев Шелдона рядом с Дэвидом, я сразу понял, что дом мальчика здесь. Это так удивительно, правда? Их ауры находятся в полной гармонии. Лучшего примера не найти. Естественная связь.
Дороти сделала вид, будто рассматривает бледно-лиловую орхидею, чтобы не выдать охватившего ее смятения. Она все бы отдала за право опровергнуть слова Неда, но на самом деле он был прав. Ничего не понимая в аурах, она чувствовала то же самое. Оба Трента, дядя и племянник, несмотря на разницу в возрасте, с одного взгляда понимали друг друга. Еще была Каролина, которая считала себя почти что членом семьи. А ей, Дороти, тут не оставалось места.
