Он сжал кулаки. Но его глаза… о, эти темно-синие глаза были полны любовью к ней.
– Ты не обнял меня, Джек.
– Нет. Когда я почувствовал, что достаточно овладел собой, чтобы обнять тебя и не… расплакаться, я прижал тебя к себе. Но ты уже заснула. – Он с трудом проглотил ком в горле. – Я обнимал тебя всю ночь и не хотел отпускать.
Джек обнимал ее и хотел, чтобы она осталась с ним навсегда?
– Вот как? Ты должен мне доверять, Джек. Должен понять, что при виде твоего шрама мне становится больно из-за того, через что ты прошел. Ты это понимаешь? Ты любишь меня так сильно, как мне нужно? Достаточно, чтобы мог мне поверить, когда я говорю, что тебе принадлежит мое сердце? Достаточно, чтобы позволить мне быть рядом с тобой, что бы ни случилось? Я достаточно сильна для этого. Ты должен мне верить.
Джек растроганно смотрел на женщину, которую так любил. Благодаря Тиффани у него теперь был шанс.
– Я хочу быть с тобой до конца жизни. Как твой друг…
Когда он произнес эти слова, на ее лице появилось еле заметное напряженное выражение. Как будто она ждала очередного удара.
Джек шагнул вперед, взял ее за руки и сжал их.
– Как твой друг и как твой возлюбленный. Я хочу развить наши отношения и сделать их лучше. Я никогда не чувствовал того, что испытал, держа тебя в объятиях и занимаясь с тобой любовью. Никогда. Но я хочу снова и снова испытывать эти чувства с тобой.
Он привлек ее к себе, продолжая держать за руки, пока их ладони не коснулись его груди. Груди, на которой был шрам, заметный под облегающей футболкой.
И все же Джек об этом не думал. Ему хотелось лишь убедиться в том, что у Тиффани все в порядке.
– Тебе так же нужно заботиться обо мне, как и мне – о тебе. Теперь я это понимаю. И мне нужно, чтобы ты знала: я люблю тебя достаточно, Тифф. Больше чем достаточно.
Тиффани едва не задохнулась от его признания, а он продолжал:
– Прости, что я лишил тебя шанса быть со мной, когда мне делали операцию и когда меня лечили. Ты была со мной в моем сердце. Каждый день. Я хранил твои фотографии у себя в компьютере, на тумбочке. Тосковал по тебе каждый миг, каждый день.
Тиффани не удержалась и заговорила:
– Я тоже тосковала. – О, как она по нему скучала!
Джек обнял ее и прижал к себе.
– Я пытался защитить тебя от боли, но вместо этого сам причинил тебе боль. Ты можешь меня простить? Я ведь пытался защитить и себя. Я так тебя люблю! Я так в тебя влюблен! В глубине души я беспокоился, что ты будешь считать меня менее мужественным. Пожалуйста, скажи, что у нас есть шанс несмотря на мои неправильные решения.
– Ты принимал эти решения из лучших побуждений. Я понимаю. – Он любит ее. Как воспарило ее сердце! Она подняла руку и коснулась пальцами его губ. – Да, я могу тебя простить. Потому что тоже тебя люблю. Всем сердцем.
– Тогда… – Джек глубоко вздохнул и посмотрел ей в глаза. – Если я все еще тебе нужен, Тифф… изувеченный и неуверенный в себе, но очень, очень сильно влюбленный в тебя… ты выйдешь за меня замуж? Может быть, мы поселимся где-нибудь поблизости отсюда и от Сиднея, чтобы оба могли продолжать работать? Я бы не возражал, если бы у нас была маленькая ферма… и несколько коз.
У нее выступили слезы на глазах.
– Да, Джек. Да, я выйду за тебя замуж и буду жить с тобой там, где мы решим. Благодаря тебе я поняла, что цеплялась за прошлое, что считала, будто не отвечаю каким-то требованиям, раз родная мать меня не любит, и пыталась это исправить. Теперь я знаю: чтобы заслужить любовь, не нужно навязываться или делать что-то особенное. Если отношения такие, какими и должны быть, любовь приходит естественно, как результат уважения, привязанности и обязательств друг перед другом.
– Я никого не мог бы любить сильнее, чем тебя. – Джек обнял ее. – У моих родителей проблемы, но я присматриваю за ними. Врачи прописали Сэмюэлу длительное лечение, которое поможет ему сдерживать гнев. Если мой отец обретет равновесие, а Айлин будет хорошо себя вести, я думаю, они будут счастливы, насколько это для них возможно. Но с тобой я хочу большего. Она улыбнулась.
– И я тоже.
– Ты – мой родной дом. – Голос Джека был полон благодарности и любви. – Он там же, где ты. Я скучал по родному дому, Тиффани. Я так по нему – по тебе – скучал!
– Тогда покажи мне, что ты ко мне чувствуешь. Я хочу это знать, быть уверенной.
– Я заставлю тебя поверить. – Он повел ее в спальню. – Я никогда тебя не отпущу.
Подойдя к кровати, она остановилась и взглянула на Джека.
– Я знаю, что ты не можешь пообещать мне не болеть, но молю бога, чтобы тебе не довелось снова пережить нечто подобное.
– У меня будет отличная причина, чтобы жить, состариться; вместе с единственной женщиной, которой всегда будет принадлежать мое сердце. – Джек заколебался. – Я спросил тебя о беременности. Что, если ты так и не забеременеешь?
– Благодаря маме и папе я поняла, что семья может быть чем-то гораздо большим, нежели биологический ребенок и его родители. Если мы захотим детей и не сможем их иметь, то кого-нибудь усыновим, Или мы с тобой будем друг у друга.
Она обхватила ладонями его лицо и коснулась губами его губ. Для нее это тоже было возвращением домой.
– Мне нужен ты, Джек.
Джек уткнулся лицом в ее волосы и вздохнул. В его вздохе были надежда и обещание.
– По-моему, понадобится очень много времени, чтобы показать тебе, как ты мне нужна и как я тебя люблю.
Она улыбнулась и, потянувшись к нему, прижала руку к его сердцу.
– Тогда начни показывать это прямо сейчас.
