Троя обуяло неожиданное и нежеланное чувство вины. Но ведь это его квартира! Ему уже не позволено повысить голос в собственной квартире?
– Я пойду возьму его, – предложил он, удивляясь, почему делает это.
Может быть, чтобы убраться отсюда, оказаться подальше от Милы. Он точно в этом нуждался.
Сначала он думал, что, занявшись с ней любовью, охладит пыл. Забудет о страсти. Думал, если перестанет гадать, размышлять о том, каково это будет, перестанет представлять голой, одержимость Милой закончится.
Он ошибся. Они занялись любовью, и это оказалось куда лучше, чем он представлял. Она куда красивее, чем ему казалось. Одержимость никуда не исчезла. Только стала еще сильнее.
Он прошел через гостиную, отыскал Дрейка в полутемной спальне. Тот стоял на четвереньках в колыбельке и вопил благим матом.
Трой осторожно поднял ребенка, прижал к груди и погладил по голове.
– Бедняжка! – проворковал он. – Кто захочет просыпаться один в темноте?
Он положил ребенка на комод, превращенный в импровизированный столик для смены памперсов. Трой уже наловчился это делать, так что, хотя Дрейк и капризничал, все прошло довольно быстро. Трой снова взял его на руки.
Поглаживая малыша по спинке, вышел на кухню за бутылочкой детского питания.
– Кто захочет просыпаться один в темноте? – повторил он, словно утешая ребенка, хотя представлял собственную пустую кровать.
– Хотел бы я сказать тебе, что все будет лучше, малыш, но жизнь полна долгих-долгих одиноких ночей.
Мила работала с двумя новыми обрывками информации со вчерашнего концерта. Вегас отвел ей письменный стол в общем «загоне». Сидя рядом с Чарли, непочтительным, красивым двадцати с чем-то лет парнем, самым новым служащим «Пайниен», она начинала чувствовать себя членом команды.
У Чарли, казалось, не существовало предубеждения против женщин. В отличие от Троя. Прошлой ночью парень работал на улице у клуба, фотографируя все черные микроавтобусы, находившиеся поблизости. Теперь он занимался базами данных распознавания лиц, имея в распоряжении лучший снимок парня в блейзере, который сделала Мила. Если они получат имя, узнают номер машины.
На этот раз мужчина стоял прямо перед сценой. Милу так и подмывало поговорить с ним, но он наверняка что-то заподозрил бы. Она спросила у бармена, но мужчина не покупал выпивки. Жаль. Квитанция с кредитной карты или стакан с отпечатками пальцев – как раз то, что надо.
В то же время она не хотела зацикливаться на нем. Не похоже, чтобы он отправлял эсэмэски прошлой ночью, но Кассиди получила целых семь и от МиМайХарта, и БлубеллНайтхока.
Это вполне мог быть кто-то еще, почему бы и нет.
Она просматривала очередной длинный список сообщений, когда что-то привлекло ее внимание.
– Подожди, – попросила она Чарли.
В комнате работали еще три агента, поэтому на заднем фоне звучали разговоры, гул оборудования и новостные сообщения.
– Что там? – поинтересовался он, поднимая взгляд от монитора.
– Это на аккаунте МиМайХарта. Обычная трепотня. Она прекрасна, талантлива, хорошо выглядит в розовом. Похоже, у него пристрастие к розовому. Но послушай: «Когда мы вновь соединимся, будем все вместе, и ты принадлежишь мне».
– Крайне неприятно. Четыре балла по шкале устрашения, – заметил Чарли.
– Я бы дала пять. И вот смотри, эти слова – «все вместе». Не находишь, что речь идет больше чем о двоих? Снова вместе это одно, а вот все вместе – совершенно иное.
– Может быть.
– Возможно, их трое?
– Не исключено, – кивнул Чарли.
– Вместе с Дрейком их будет трое.
Чарли глянул на нее.
Мила тут же вернулась к компьютеру и просмотрела предыдущие посты МиМайХарта.
Он упомянул о Дрейке. И не один раз. Означает ли это, что имел в виду их троих? Он также использовал слово «снова». А вдруг в прошлом все трое были вместе?
По спине пробежал озноб. Может парень в блейзере иметь какое-то отношение к Дрейку? Стоит заглянуть в прошлое? А если Дрейк каким-то образом ведет к Кассиди?
Мила распечатала фото парня в блейзере. Нужно показать его Кассиди.
– Я иду наверх, – предупредила она Чарли.
– Ты что-то нарыла?
– Всего лишь предчувствие. Я недолго.
– Могу я чем-то помочь?
– Найди мне имя парня в блейзере. И я буду на седьмом небе.
– Я над этим работаю.
– Спасибо, Чарли.
– Я всего лишь делаю свою работу, – озадаченно протянул он.
– Я имею в виду, спасибо за то, что общаешься со мной на равных, как с одним из парней.
Он слегка улыбнулся:
– Ты и есть один из парней.
Эти слова согрели ее сердце.
Он вернулся к работе.
– Я позвоню тебе, если что-то узнаю.
– Спасибо.
Она находилась на третьем этаже. Побежала на девятый, постучалась в квартиру Троя.
Ожидая ответа, сообразила, что дверь может открыть он сам. Сейчас почти полдень, а он часто обедал дома.
Она не видела его с того дня, как они занимались любовью. И надеялась, что сейчас тоже не увидит.
А если? Что она сделает? Что скажет? Но еще важнее, что сделает он. И что скажет? Проигнорирует ее, как она и просила? Или снова попытается.
Если снова попытается, она возмутится и прямо потребует, чтобы он держал руки при себе. Она не собирается становиться игрушкой босса!
Но при мысли о его руках, о том, что они с ней делали, бросало в жар, а глубоко внутри загоралось желание. У этого мужчины волшебные руки, волшебные губы, волшебный…
Дверная ручка повернулась, и она приготовилась.
К счастью, открыла Кассиди.
Мила пыталась убедить себя, что обрадована.
– Привет, Мила! – воскликнула Кассиди, укачивая Дрейка. Малыш улыбался и тянул ручонки к Миле.
– Ну конечно, – со смехом упрекнула Кассиди. – Иди к тетушке Миле. И не важно, что это я кормлю, меняю памперсы и укладываю спать.
Мила пристроила Дрейка на бедро, где он гулил и хватался за ремень кожаной сумки на ее плече.
– Есть минута? – спросила она Кассиди.
– Еще бы! Хочешь кофе? Габби печет блинчики, завтрак для меня, ланч для Дрейка. Я говорила тебе, что люблю ее? Люблю, люблю, люблю ее!
Мила рассмеялась. Кассиди пела няне дифирамбы с того момента, как ее наняла.
– По-моему, ты пару раз упоминала об этом. Дрейк ест блинчики?
– В основном играет с ними. Но немного все-таки попадает в желудок.
– Кофе – да. Блинчики – нет, спасибо.
Кассиди пошла на кухню:
– О чем хочешь поговорить?
Мила вынула из сумки фото парня в блейзере.
– Этот человек кажется тебе знакомым?
Кассиди взяла снимок.
– Привет, Мила, – окликнула Габби, стоявшая за сковородой с лопаткой в руке.
Простая, славная, добродушная, лет двадцать с лишним.
