– В собственной интерпретации, конечно.
– После сегодняшней столь приятной встречи, похоже, моя интерпретация единственно верная.
– Я веду рекламную кампанию своей книги, работаю над сценарием, продюсерская компания Сюзанны делает фильм. Сюзанна будет режиссером.
– А мне показалось, она в нем играет. И не последнюю роль. Кстати, этот оттенок губной помады не очень тебе идет.
Лайам вытер кулаком губы.
– Я не думала, что ты пишешь. Мне казалось, ты больше силен в личных дебатах.
– Мне в самом деле не хочется обсуждать свою деловую жизнь. Может, поговорим? – Он заглянул ей в глаза.
– О чем? Ничего не изменилось, только ты стал менее скрытным в том, что касается твоих личных пристрастий. Не волнуйся, я не жалуюсь, можешь спать с кем хочешь. Ты – свободный предприниматель.
Такое великодушие ему явно не понравилось.
– Я женат.
– Тем более должен быть рад, что можешь больше не притворяться.
– С тобой я никогда не притворялся, Джо. – Он подошел ближе, и она машинально подняла голову, чтобы не терять его взгляда. – Мне не приходилось. – Он положил палец на ее мягкие губы. – Почему ты не хочешь мне верить?
– Я должна была догадаться, что все так кончится, когда переспала с тобой. – Она уже чувствовала, как каждая клетка ее тела жаждет его прикосновения. От сознания этого стало еще тяжелее. – Я видела, как ты вертишь женщинами, Лайам.
– То есть?..
– Ты не даешь им спуску, все делается на твоих условиях. Они должны за тобой бегать, они должны уступать. А когда уступят, ты их бросаешь.
– Это не касается моей жены.
– Ты забываешь, что я знаю, зачем ты на мне женился.
– На самом деле ты ни черта не знаешь! А бегаешь от меня только ты. Клятва, которую ты дала перед алтарем, Джо, для тебя ничего не значит?
– Как у тебя язык поворачивается спрашивать? – Голос у нее дрожал от гнева. – Для тебя эта церемония была средством достижения цели, и только. Представляю, как было досадно оторваться от Мисс Чудолифчик! – Она была слишком расстроена, чтобы скрыть пожирающую ее ревность.
– Это не имеет отношения ни к Сюзанне, ни к ребенку. – Его взгляд почти с жадностью прошелся по ее телу, отмечая в нем перемены. – Просто ты мне не веришь.
Ее зеленые глаза холодно встретили его взгляд, а губы скривились в презрительной улыбке.
– И не поверю.
Ему показалось, что он налетел на стену. Чтото в нем прорвалось, он шагнул вперед и, обхватив одной рукой ее голову, а другой талию, оторвал ее от земли и накрыл ей рот.
Джо вскрикнула от неожиданности, но он заглушил ее голос. Руки у нее беспомощно повисли, а Лайам уже не мог оторваться от ее губ. Однако ее возглас услышала Клаудия.
– Не беспокойся, Клаудия. – Лайам тяжело дышал, как после быстрого бега, лицо залила краска. Он смотрел на Джо. – Не нужно звать на помощь. Ухожу.
Стыд резал ему нутро. Еще бы ей не выглядеть убитой! Он мгновенно увидел ее отчаянную бледность и потрясенные глаза.
– Ты не веришь своему чувству, а не мне, Джо! – Ему даже не хватило мужества признать, что он не прав. Лайам в отчаянии отвернулся.
– Извини, Джо. Теперь ясно, почему ты не хотела оставаться с ним наедине. – Клаудия ласково обняла подругу за плечи и с отвращением уставилась на удалявшуюся высокую фигуру. – Лайам всегда казался таким цивилизованным и… – Она покачала головой. – Вот пример того, что никогда не знаешь, чего ожидать.
– Ты ничего не понимаешь, Клаудия! – сказала Джо плоским, невыразительным голосом. – Я не хотела, чтобы он останавливался.
– Мне ужасно совестно подводить тебя.
– Ты меня не подводишь, – уверенно проговорила Джо. Клаудия действительно выглядела очень виноватой. – Я в состоянии сама справиться с курсами родительского искусства.
С тех пор как Джо вернулась на свою старую квартиру – к счастью, договор аренды не был расторгнут, – она в большинстве случаев со всем справлялась сама.
Ее сердце вздрагивало лишь при мысли, что придется сидеть на занятиях одной в компании со множеством супружеских пар и ловить сочувственные взгляды. С Клаудией, по крайней мере, можно было посмеяться.
Тем не менее курсы оказались поучительны, пусть даже она и чувствовала себя несколько не на уровне, когда вокруг начинали с умудренным видом говорить о родильных бассейнах, домашних родах и акупунктуре. В целом она получала удовольствие от этих вечеров.
– Некому будет тереть тебе спину.
– Надеюсь, Синтия сделает мне это одолжение. Синтия была очень серьезным инструктором. До краев напичканная современной философией, она обладала милым характером и предъявляла ученицам высокие требования. Джо пребывала в мрачной уверенности, что не оправдает доверия.
– Хоть бы она перестала звать меня «малыш». – Джо сморщила нос. – Я чувствую себя так, будто снова попала в детский сад..
– Тстс… – Клаудия покачала головой. – Твоя задача – чувствовать себя женщиной, держащей под контролем свое собственное тело.
– Тебе хорошо шутить. – Джо положила руку на вздувшийся живот. – Я не держу под контролем ничего, даже мочевой пузырь. Ты не представляешь, сколько раз вчера ночью мне пришлось вставать в сортир.
– Прекрати, ты только об этом и думаешь! – Непривычно несмелое выражение мелькнуло на лице Клаудии. – Ты хочешь отпугнуть меня от радостей материнства?
– Не говори мне, что ты собираешься… – Джо не могла скрыть изумления: Клаудия была высшим образцом независимой женщины, делающей карьеру в возрасте за тридцать.
– Не сразу… Но как знать?.. – задумчиво произнесла та с таинственной улыбкой, которая не могла не распалить любопытства Джо.
– А ты и словом не обмолвилась. Кто счастливчик?
– Я говорила, что подыскала себе замену на сегодняшний вечер? – небрежно обронила Клаудия.
– Нет. Но не отклоняйся от темы.
– Я и не отклоняюсь. Это Джастин. Он согласился пойти глубоко подышать с тобой сегодня вечером.
– Я с Джастином!
– Тебе неприятно! Я надеялась на обратное. – Клаудия опечалилась.
– Нет, конечно, мне все равно, – быстро ответила Джо, оправляясь от шока. – Я просто не знала, что вы… ну… составляете единое целое.
– Пока что рано говорить о едином целом. – Клаудия с облегчением вздохнула.
– И давно вы?.. То есть он тебе нравился, когда я?..
– По правде сказать, да, но он в те времена и не смотрел на меня.
– Ох, Клаудия, как мне жаль.
– Не волнуйся, я его перехвачу, когда очухается. Мне кажется, я ему немножко нравлюсь.
