— Значит, Дебора все-таки была права насчет вас и герра доктора? — Он тяжело вздохнул. — Ну теперь я неизбежно буду вовлечен в эту историю. Я оказался, как у вас говорят, между двух огней!
— Весьма верное сравнение.
— В таком случае я, видимо, зря тратил ваше время, пригласив вас сюда. Я-то думал, вы мне поможете…
— Рада помочь. Но вы должны понять, что для меня здоровье миссис Редвуд важнее.
— А я на вашем месте придерживался бы другой позиции. Все существенно упростилось бы для всех нас, если бы она узнала правду как можно скорее.
— Но не собираетесь же вы сейчас огорошить ее неприятным известием?! — в ужасе спросила Лесли.
Он вздохнул:
— Нет, не собираюсь.
— Я могу быть уверена?!
— Придется молчать, пока она окончательно не поправится.
Лесли встала, положив журнал к себе в карман:
— Насколько я понимаю, дальнейший разговор не имеет смысла. Мне пора.
— Я провожу вас до клиники.
— Спасибо, не нужно. Спокойной ночи, мистер Каспер.
Лесли оставила его сидеть за столиком в глубоком раздумье — даже когда дверь, скрипнув, закрылась за ней, он не поднял головы.
Лесли была слишком занята своими проблемами, чтобы замечать, что происходит за стенами клиники. Но зайдя в воскресенье в свою комнату и обнаружив, что Бобби оставил окно открытым, она подошла закрыть его и загляделась на раскинувшийся перед ней пейзаж.
Белые шапки снега, покрывавшие ветви деревьев словно листва, таяли на глазах, и серебристые стволы берез стояли во всей своей наготе, словно обнаженные женщины в ожидании зеленого наряда. С горных вершин неслись талые потоки, сбиваясь в пену у берегов, пониже на склонах пятнистым ковром пестрели на проталинах крокусы. Природа, просыпаясь, оповещала мир стройным оркестром, в котором сливалось воедино журчанье мощных ручьев и маленьких ручейков и звон несущихся в водовороте льдинок. В синем небе полыхало солнце, но ветер еще не избавился от студеного дыхания зимы, так что Лесли, закрывая окно, даже передернулась от холода.
— Бобби! — позвала она. — Пойдем погуляем!
Ей никто не ответил. Разыскивая племянника, Лесли направлялась в спальню, когда позвонил телефон.
— Простите за беспокойство, Fräulein Doktor, — проговорила в трубку старшая медсестра. — Но вы, случайно, не знаете: миссис Редвуд сейчас не со своим мужем?
— Нет. Я только что разговаривала с ним. А почему вы спрашиваете?
— Потому что ее нет в палате.
— А в ванной вы смотрели?
— Мы смотрели везде, и, по правде говоря, я очень обеспокоена. Утром сестра принесла ей чашку кофе, и она пообещала, что после этого будет отдыхать, но когда позже горничная зашла к ней убраться, она обнаружила в постели сложенный валик, а миссис Редвуд исчезла!
— Что?! Почему же вы не сообщили мне раньше? Я сейчас же спущусь.
Бросив трубку, Лесли выскочила из комнаты. Даже в этом тревожном состоянии она не могла не думать о том, как это похоже на Дебору — подложить вместо себя в постель куклу из одеял!
Когда она прибежала в кабинет старшей медсестры, Филип был уже там.
— Как ты думаешь, где может быть Дебора? — спросил он ее.
— Не знаю. Я не видела ее несколько дней.
— Она не говорила тебе, что собирается уехать?
— Нет, ничего такого я не слышала.
— Мне сказала!
Это был голос одной из сестер, и все тотчас же обернулись к ней.
— Ну так говорите же! — рявкнул на нее Филип.
— Это связано с мужчиной по фамилии Каспер. Насколько мне известно, миссис Редвуд ждала его сегодня утром.
— Это действительно так, — подтвердила старшая медсестра. — У него был назначен спуск с Хернлея, и он вроде бы собирался заехать к ней по пути.
— Да, да, Хернлей! — вспомнила наконец сестра. — Этот мужчина не приехал, и миссис Редвуд попросила меня узнать, работает ли горнолыжный подъемник.
— Тогда понятно, в чем дело, — сказал Филип. — Она поехала к нему!
— Но это же просто безумство! — не удержалась Лесли.
— Ты не знаешь Дебору!
Он вышел из коридора и направился в палату жены. Даже не глянув на постель, он распахнул створки шкафа:
— Ее привезли сюда в лыжном костюме, здесь его нет.
Сестра порылась в другом шкафу:
— И лыжные ботинки пропали!
Филип бросился к двери:
— Она собралась в Хернлей. Я поеду за ней. Ей нельзя вставать на лыжи — это очень опасно в ее состоянии!
Лесли поспешила за ним:
— Как ты думаешь, что она может сделать?
— Попытается разыскать Каспера, и если не найдет его на вершине, то, боюсь, твои предположения совпадают с моими.
Филип ушел, а Лесли, постояв немного в нерешительности, бросилась к себе, быстро переоделась в лыжный костюм, надела тяжелые ботинки и побежала догонять Филипа:
— Я пойду с тобой.
— В этом нет необходимости, дорогая.
— Я не оставлю тебя одного!
Они поднялись вверх по склону, и вскоре под ними уже жужжал мотор канатного подъемника, движущегося вверх на Хернлей.
Миновав последний отрезок пути, вышли из подъемника. На дорожке, ведущей к вершине Хернлея, они увидели женщину, с трудом волочившую ноги. Филип бросился к ней и схватил на руки.
— Филип?! — Дебора удивленно вскинула голову. — Что ты здесь делаешь?
— Тебя ищу. Я сразу понял, что ты отправилась сюда.
Она рассмеялась:
— Ишь какой сообразительный! В уме тебе не откажешь!
Ее безудержный, чуть ли не захлебывающийся хохот эхом разносился в морозном воздухе. В нем чувствовалось что-то зловещее, никак не вязавшееся с обликом этой хрупкой маленькой женщины, и Лесли вдруг в страхе содрогнулась.
— Прошу вас, миссис Редвуд, возьмите себя в руки. Мы должны доставить вас обратно в клинику.
Смех прекратился.
— А-а, кого я вижу! Филип прихватил с собой свою дрессированную собачонку! Что вы все вынюхиваете да выслеживаете меня?! — Она хотела сказать что-то еще, но голова ее вдруг безвольно упала на плечо Филипа.
— Мы должны немедленно спустить ее вниз! Она обессилела от усталости.
Филип осторожно донес Дебору к подъемнику. Обратный путь, казалось, длился бесконечно, наконец они спустились вниз, где их ждали двое санитаров с носилками.
— Видимо, придется применить электрошок, — пробормотал Редвуд, забираясь в машину «Скорой помощи».
— Мне остаться с ней, когда мы привезем ее в клинику? — спросила Лесли.
— Да, конечно. — Он бросил на нее нежный взгляд. — Увидимся позже.
