Обнимая Нила за шею, Грейс прошептала:
— Все же лучше, чем на полу…
— Этот вариант я придержу до завтра.
Она прижалась лицом к его плечу.
— Как я рада, что ты здесь. Я скучала по тебе. Мне казалось, что какая-то часть меня отсутствует.
Неожиданно Нил отстранился и одернул на ней подол.
— Думаю, пора вернуться в постель. Только на этот раз для того, чтобы спать.
— Что я такого сказала?
— Дьявол! Не знаю… И не хочу даже задумываться. Идем, пора укладываться. Поздно уже…
— Я не могу прятать от тебя свои чувства. Они — часть меня.
— А я и не прошу тебя об этом. Просто будь осторожна. Только это я и пытаюсь сказать.
Хороший совет, подумала Грейс. Только как ему следовать, если речь идет о моем сердце? Жалея, что не промолчала, она протерла стол, а затем отправилась в ванную.
Когда Грейс вышла оттуда — в самой простенькой ночной сорочке, потому что забыла погладить шелковую, — Нил уже лежал в постели, до середины груди накрытый простыней. Выглядел он совершенно по-домашнему.
Грейс легла рядом, и Нил обнял ее. Спустя несколько мгновений, он натужно произнес:
— Все это внове для меня. Для нас. С самого начала мы оба знали, что наши отношения будут необычны. Но они оказались настолько необычны, что это выбивает меня из колеи. Так что не обижайся на меня, ладно?
— Хорошо, — сказала Грейс и через пять минут уснула.
Часа в три утра Нил проснулся. Некоторое время он лежал, прислушиваясь к размеренному дыханию Грейс, потом встал, натянул трусы и отправился в ванную.
Выйдя оттуда, сам не зная почему, он не вернулся в спальню, а заглянул в студию. Нашарил на стене выключатель, щелкнул им… и замер, прикипев взором, очевидно, к последней работе Грейс.
Как может покрытый красками холст производить столь сильное впечатление? Грейс словно излила на полотно все детские страхи Нила. Эти ломаные алые линии… В них чудится намек на некий кровавый ужас. А выходящие из тени призрачные белые фигуры лишь усиливают такое впечатление.
Эти силуэты чем-то навевают образ моей матери, подумал Нил. В моих воспоминаниях он такой же нечеткий. У нее была яркая улыбка… А потом мать стала больше похожа на собственную тень.
Он вздрогнул, будто впрямь встретившись с призраком. Как Грейс удалось проникнуть в его тайны?
Раздавшийся сзади шорох заставил Нила резко обернуться. На пороге студии, держась одной рукой за дверной косяк, стояла Грейс.
— Я проснулась, а тебя нет…
Несколько мгновений Нил молча смотрел на нее, гневно стиснув кулаки. Еще через секунду он принял решение. Придется рассказать ей все, даже если это означает сдачу позиций и обрушение защитных барьеров.
— Я никогда не рассказывал тебе о своем детстве, — произнес он так, будто слова вытягивали из него клещами. — Кто ты? Ведьма?
Грейс даже голову втянула в плечи, переводя недоуменный взгляд с Нила на незаконченную картину и обратно.
— Я…
— Ты все поняла! Все увидела. Страх. Насилие. А еще пьянство, крики и ругань. Но она все равно жила с этим ублюдком, день за днем, неделю за неделей.
— Кто жил? С каким ублюдком? — прошептала Грейс.
— Моя мать. С моим отцом. — Нил отвернулся от картины, как будто разглядывание ее доставляло ему боль. — С моим отцом, — повторил он. — С Эриком. Это из-за него я решил никогда не жениться. И не иметь детей.
Грейс побледнела.
— Но что он сделал, Нил? И что случилось с твоей матерью?
— С Кэт? Она ушла. Бросила меня в приюте для женщин, да так и не вернулась. Должно быть, забыла, что у нее есть ребенок. — Его смех больше походил на стон. — Из-за Кэт я стараюсь не вступать в длительные отношения с женщинами и не брать на себя каких-либо обязательств. Я думал, что Кэт любит меня, а она просто ушла.
— И поэтому ты решил никогда никого не любить? — сдавленно произнесла Грейс.
Нил скользнул по ее лицу отсутствующим взглядом.
— Когда стали искать моего отца, оказалось, что он тоже бесследно исчез. Словно испарился. Кто знает, может, они уехали вместе. Решили, что без меня им будет лучше.
Грейс потянулась к нему, но он отодвинулся.
— Как ты умудрилась нарисовать все это? Откуда узнала обо всем? Может, я разговаривал во сне?
— Нет! Я даже не подразумевала тебя. Просто рисовала, что приходило на ум.
— А выглядит так, будто ты знаешь меня лучше, чем я знаю себя, — хрипло произнес Нил.
Он ненавидит меня за это, пронеслось в мозгу Грейс. Как жаль, что я не поставила картину лицом к стене…
— Значит, твой отец был человек крутого нрава? — осторожно спросила она.
— Да… Периодически избивал мою мать. И, наверное, насиловал ее, хотя я был слишком мал, чтобы понимать это.
— Он и тебя бил? — В голосе Грейс прозвучало плохо скрытое волнение.
— Порой давал подзатыльники, чтобы я не путался под ногами. Мне было всего четыре года, когда родители бросили меня. Слишком мало, чтобы я мог защитить мать, но достаточно, чтобы жить в постоянном страхе. Трезвым Эрик был не так плох. Но когда напивался… Поэтому я никогда не пью больше двух бутылок пива.
Слишком потрясенная, чтобы заботиться о тактичности, Грейс спросила:
— Боишься, что станешь похож на Эрика?
— Ну… у меня его гены, мало ли что. Думаешь, я способен обидеть своего ребенка? Уж лучше вообще не обзаводиться детьми.
— Послушай, я никогда не видела тебя таким злым. Никогда!
Ее замечание не произвело на Нила особого впечатления. Начав рассказывать, он уже не мог остановиться.
— Примерно через месяц после того, как мне исполнилось четыре года, Эрик явился домой пьяным в стельку. Он прямиком направился к моей матери. Видя это, я схватил свой игрушечный грузовик и что есть сил стукнул Эрика по ноге. Взревев от ярости, тот отшвырнул меня через всю комнату. Когда я пришел в себя, моя мать лежала на полу вся в кровавых ссадинах, а Эрика не было. Вечером она забрала меня в женский приют.
— Неужели полиция ни разу не вмешалась?
Нил усмехнулся.
— В таких районах жильцы предпочитают обходиться без помощи полиции. И вообще… В полицейском рапорте оказался бы отмечен еще один семейный скандал. А они происходят каждый день…
— Значит, ты остался совсем один. Ни к кому не мог обратиться…
— Только не нужно меня жалеть, — резко произнес Нил. — Я не собирался рассказывать тебе всего этого. Просто, когда увидел картину… Как бы то ни было, сейчас ты знаешь, почему «брак» для меня ругательное слово. И таковым останется.
— Но дети не всегда идут по стопам своих родителей. Порой из них получаются отличные отцы и матери, — убежденно сказала Грейс. — Об этом свидетельствует статистика.
