— Зачем? — воскликнула Брайана. — Зачем вы хотели вернуть ее?
— Совсем не по той причине, по которой ты предполагаешь. — Его прищуренные глаза были полны холода. — Не стоило приходить сюда с предвзятым мнением о том, что случилось двадцать один год тому назад, — сухо сказал Джайлс. — Ты ничего не знала о нас, да и сейчас не знаешь. Так же, как и ты, милый мальчик, — он посмотрел на Натана. — Ты знаешь только то, что тебе говорили. А некоторые вещи бывают не такими, как кажутся на первый взгляд. Я наверняка казался тебе невыносимым тираном, когда ты был ребенком, но ты не знал… — Джайлс вдруг замолк, его лицо исказилось от боли, и он, тяжело дыша, осторожно опустился в кресло.
— Что с вами? — Брайана наклонилась к нему, не замечая, что и ее лицо резко побледнело.
— Джайлс? — Натан подошел с другой стороны. — Что с вами?
— Таблетки, — прохрипел Джайлс, крепко вцепившись в ручки кресла и наклонившись вперед, борясь с болью. — Найдите Бернса. Он знает, что делать.
Брайана вспомнила слова старого слуги о том, что сегодня не самый благоприятный день для визита. Если она не ошибалась, Джайлс Мэллори страдал от сердечной недостаточности.
— Сейчас найду, — быстро вставая, сказала она. — Натан, расстегни у него ворот, и пусть он посидит спокойно.
— Сразу видно, что ее отец — врач, — пробормотал Джайлс вслед выбегающей Брайане.
Он знал, что ее приемный отец — врач? Брайана недоуменно покачала головой. Джайлс Мэллори знал о ее жизни более, чем достаточно — она в этом уже не сомневалась.
Брайана легко нашла Бернса в кухне. Он сидел и пил кофе. Чуть больше времени ушло на то, чтобы выяснить, какие лекарства нужны. Их принесла старая рыхлая кухарка, которая быстрее сообразила, где стоит пузырек с таблетками.
Брайана поспешила вернуться в библиотеку. Джайлс сидел в той же позе, в которой она его оставила. Таблетки подействовали сразу же — на щеках появился румянец, хотя лицо было еще осунувшимся.
Брайана нахмурилась.
— Вам нужно отдохнуть…
— Я отдыхаю уже двадцать один год, — коротко заметил он, откинув голову на спинку кресла и прикрыв глаза.
С тех пор, как родилась Брайана. С тех пор, как Ребекка умерла…
Джайлс резко вздохнул, открыл глаза и посмотрел на внучку.
— Пожалуй, мне действительно надо немного отдохнуть, — согласился он. — Но я хочу еще с тобой поговорить. Наедине. Приходи к четырем, — настоятельно проговорил он.
Брайана заметила, что Натану не понравилось это предложение, но теперь, уже познакомившись с Джайлсом Мэллори, она не боялась его. Он был грубоват, своеволен, не слишком сдержан, но она могла это вытерпеть.
— Я буду в четыре, — пообещала она.
— Мне не нравится эта идея, — неожиданно заговорил Натан. Они шли через лес, возвращаясь в усадьбу Лэндрисов.
— Мне нужно с ним поговорить, — убежденно отозвалась Брайана. — Я думаю, наедине со мной Джайлс будет откровеннее.
Ей приходилось почти бежать, чтобы не отставать от размашисто шагающего Натана. Он взглянул на нее.
— Я не хочу, чтобы разговор с ним опять расстроил тебя.
— Джайлс ничем меня не обидит, — беззаботно ответила Брайана. — Во всяком случае, не хочет обидеть.
Чем больше она думала об их встрече, тем яснее понимала, что Джайлс Мэллори в самом деле признателен ей за желание повидать его.
— Но то, что он скажет, может огорчить тебя.
Она с вызовом встряхнула головой.
— Ну и пусть, лишь бы это была правда.
— А как узнать, так ли это или нет? — Натан резко обернулся к ней, неожиданно остановившись. — Он может наговорить черт знает что, и никто не сможет опровергнуть его слова!
— Я верю, что Джайлс скажет правду.
— Скажи, как я объясню твое исчезновение родителям? — продолжал сердиться Натан.
Она задумалась и лукаво улыбнулась.
— Скажи, что мы поссорились, и я ушла гулять одна. Тем более, что наш бурный разговор вполне может к этому привести.
— Я только пытаюсь уберечь тебя.
— Я это ценю.
— Ни капли, черт возьми! — Натан был в ярости, его холодная сдержанность куда-то исчезла. — Ты упрямая, безответственная…
— Вот уж нет! — не менее яростно воскликнула Брайана. Они стояли, глядя друг на друга горящими глазами, в гуще леса, соединяющего усадьбы Лэндрисов и Мэллори. — Никогда в жизни я не была безответственной.
— Не знаю, как раньше, но теперь стала, — обвинял Натан. — Я не спорил, когда ты захотела повидать Джайлса, но идти одной…
— Что тут такого, Натан?
— Я просто говорю…
— Что ты бережешь меня, — закончила за него Брайана. — Теперь, когда я с ним уже познакомилась, мне ясно, что дальше оберегать меня незачем! Все считают его грубым и колючим, но это не совсем…
— Он еще не показал себя, — настаивал Натан. — И то, что ты упорно хочешь пойти туда одна — если это не безответственность, то я не знаю, что это!
На ее щеках от злости разгорелись яркие пятна румянца.
— Это не безответственность, Натан — это мое право! Я благодарна тебе за помощь в эти дни, но теперь я…
— Больше в тебе не нуждаюсь! — яростно добавил он, крепко схватив ее за плечи.
— Я этого не говорила, — выдохнула она. Он никогда еще не был с ней так груб.
— Я не нужен тебе! — воскликнул он. — Теперь это настолько очевидно, что даже я, наконец, понял.
— Неправда, — отчаянно запротестовала Брайана. — Ты мне нужен! Я… я люблю тебя. — Неожиданно вырвалось у нее.
Глаза Натана потемнели, он наклонил голову и со стоном впился в губы Брайаны, обхватив руками ее талию. Он прижался к ней всем телом, его губы терзали ее рот с неутолимым жаром желания.
Это было не похоже на прежние поцелуи, и неожиданная страстность Натана привела Брайану в неистовство. В ответном порыве она приникла к нему и обняла, ощутив под руками его крепкую, надежную спину.
Мох мягко принял Брайану, когда Натан, не отрываясь от ее губ, осторожно опустил ее и лег рядом, наполовину прикрыв ее своим телом. Она чувствовала, как в нем пульсирует каждая жилка, наполненная с трудом сдерживаемой страстью.
Натан расстегнул ее шерстяной джемпер, скрывающий нежно-голубой лифчик, и его жаркие, нетерпеливые губы теперь ласкали нежную кожу Брайаны.
Но этого было мало. Она хотела большего и расстегнула застежки. И изогнулась в упоении, когда Натан притронулся губами к розовому соску, языком поглаживая отвердевший кончик. Одна его рука мягко сжимала ее обнаженную грудь.
Брайана забыла обо всем, пылая, как в огне, желание билось в каждой клеточке ее тела. Она гладила взмокшие волосы Натана. Ее грудь холодил влажный апрельский ветер, а Натан губами и руками нежно согревал ее.
