Сначала Ирен не заметила ничего особенного: классическое исполнение, в центре — изумительно чистый камень в форме правильного восьмиугольника. Но вот падающий свет заиграл внутри, и она увидела зеленые искорки на гранях.
— Невероятно, — изумилась Ирен. — Какая прелесть!
— Вы правы. Природные алмазы с зеленым нацветом встречаются крайне редко. Тем более такие крупные, величиной в три карата.
— Можно посмотреть? — заинтересовался Жанлен, поднося лупу к глазам. — Этот камень идеально подходит к твоим изумрудным глазам.
— Вы обратили внимание на рисунок сверху в форме снежинки? Такая огранка носит одноименное название.
— А ведь наша азалия тоже напоминает хлопья снега! — воскликнул Тартавель. — Не хочешь примерить кольцо?
Еще одно совпадение состояло в том, что украшение, выполненное в единственном экземпляре, идеально подошло ей по размеру. Ирен смотрела на свой безымянный палец, на котором сверкало ее будущее. Такое возможное будущее…
Протягивая кольцо продавцу, она внезапно почувствовала недомогание. В глазах померк свет, унося с собой ощущение пространства. Неизбежное падение предотвратил Жанден, поддержавший ее в последний момент. Он легко похлопал ее по щекам:
— Ирен, очнись! Открой глаза, прошу тебя.
Не пугай меня так!
Она выполнила его просьбу. Слабость отступила так же неожиданно, как подкралась. Мужчины усадили ее в кресло, и продавец принес стакан воды.
— Со мной такое случается, — солгала Ирен. — Наверное, после улицы мне стало душно.
— Это исключено. В нашем магазине установлена одна из самых совершенных систем кондиционирования и ионизации воздуха, — немедленно отреагировал консультант. — Если не верите, я могу позвать старшего менеджера. Он отлучился в наши мастерские через дорогу, но должен вернуться с минуты на минуту.
— Давай лучше выйдем на улицу, — обратилась Ирен к Жанлену.
— Ты уверена, что сможешь идти сама?
— Да, не волнуйся. Все прошло.
Они покинули магазин, но беспокойство не оставляло Жанлена. В ответ на его настойчивые просьбы сходить к врачу Ирен нашла другое разумное объяснение недомогания.
— Милый, я почти ничего не ела утром и вчера вечером не ужинала.
— Верно, ты в последнее время совсем потеряла аппетит. Это еще один аргумент в пользу посещения доктора. Если хочешь, я пойду с тобой. Пойми, нельзя относиться к своему здоровью небрежно.
Если бы он знал, как тяжело ей давалось видимое спокойствие. Тревога, закравшаяся в душу неделей раньше, усилилась до болезненного осознания правды. Осталось только получить подтверждение у врача. Хотя сомнения здесь просто неуместны: эти утренние приступы тошноты, головокружения… Она беременна. Ирен всегда мечтала иметь большую семью, чтобы в доме не умолкал детский смех. И вот событие, которое несло с собой столько радости, счастливых ожиданий, приятных забот, превратилось в муку. Одна невыносимая, тягостная мысль не покидала ее. Мысль о том, что отцом ребенка является кто-то из бывших клиентов. Неужели один из этих мужчин, искателей продажной любви, навсегда связан с ней незримой нитью зародившейся жизни? Ирен совсем измучилась в последние дни, а теперь еще Жанлен забеспокоился. Долго такое скрывать не удастся. Нужно принять какое-то решение. Оно будет полностью зависеть от слов врача.
По возвращении домой Жанлен принялся ухаживать за Ирен. Он настоял, чтобы она отдохнула. Ей не хотелось спорить. Через минуту возле кровати появился поднос с зеленым чаем, йогурт, печенье. Но Ирен отказалась от еды.
— Солнышко, я не узнаю тебя, — беспокойство в голосе Жанлена нарастало с каждой фразой, — ты ведь любишь сладкое. В чем дело?
— У меня ужасно болит голова, ничего не хочу.
— Ладно, отдыхай. Но в ближайшее время мы с тобой нанесем визит врачу.
Он вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Ирен уткнулась лицом в подушку, заглушившую ее рыдания. Перед глазами стояло кольцо — ключ к такому долгожданному счастью. Жанлен почти сделал ей предложение. А она слишком честная, чтобы давать невыполнимые обещания.
Сколько им осталось быть вместе? День, два, неделю? Ирен чувствовала, что отчуждение между ними неизбежно, и виновата в этом она сама.
Жанлен волнуется за нее, предлагает помощь и наталкивается на неприступную стену. Она заставляет страдать любимого человека!
Примерно через час в коридоре тихо зазвонил телефон. Жанлен почти сразу ответил:
— Да? Уже готово? Хорошо, буду через полчаса.
Снаружи послышался едва различимый шорох одежды — надевает куртку. Когда дверь в комнату приоткрылась, Ирен притворилась спящей. Жанлен погладил ее по волосам, поправил съехавшее одеяло, потом недолго постоял возле кровати. Она чувствовала на себе его внимательный взгляд. Наконец в квартире воцарилась тишина. Ирен мигом вскочила, натянула джинсы и свитер. Жанлена не будет часа полтора, поэтому каждая минута на счету. Конечно, он может позвонить домой, тогда Ирен спишет все на крепкий сон, вызванный чрезмерной усталостью. Хорошо, что до больницы рукой подать — пятнадцать минут ходьбы быстрым шагом. Она успеет, если постарается…
— Я закончила осмотр. Можете одеваться, — сказала врач, женщина средних лет, снимая резиновые перчатки.
Пока она мыла руки, Ирен за специальной ширмой поспешно приводила себя в порядок.
До прихода Жанлена оставалось около двадцати минут. Она едва попала на прием, потому что даже в частной клинике требовали удостоверение личности. Пришлось за ним возвращаться.
Врач еще не сказала ничего определенного, только сама задавала вопросы. Сердце Ирен бешено стучало в ожидании важных сведений.
— Присаживайтесь. — Врач указала пациентке на кресло. — Не стану дольше вас мучить.
Наоборот, хочу поздравить.
— Я действительно беременна? — Вместе с вопросом с губ слетел тихий стон.
— Да, сомнений быть не может. Вам необходимо сдать анализы, пройти обследование.
— Скажите, доктор, какой у меня срок?
— Совсем маленький, около четырех недель.
Точнее определить трудно.
Самые худшие опасения подтвердились. Пугающая, угнетающая неопределенность завладела душой Ирен. Со времени первой ночи с Жанленом прошел месяц, вроде бы время совпадает. Только кто даст гарантию? Средства предохранения, которыми она пользовалась с клиентами, иногда оказываются неэффективными. А вероятность в полпроцента угнетает сильнее самых конкретных подозрений. Ирен не бежала домой, как собиралась. Не было сил. Краски жизни померкли в один миг. Увидев ее реакцию, врач поинтересовалась, не собирается ли будущая мама отложить радостное событие до лучших времен. Ведь аборты никто не запрещал, тем более в Голландии — одной из самых свободных стран Европы. Однополые браки, легкие наркотики, множество других попустительств, от которых у чопорных англичан или утонченных французов волосы встают дыбом.
