— Нет, нет, мама. Вряд ли. Прости, но я еще не готова к возвращению. Мне нужно время, чтобы все обдумать.
— За то, что он сделал с тобой, — говорила мать, — его следует убить. Какая жестокость оставить тебя в таком состоянии.
— Вот я и бросила его, — односложно ответила Алекс. — Навсегда!
— Что-о? — В голосе матери появились необычные нотки. — О, Алекс, что ты говоришь? Будь благоразумной. Я понимаю, Рис огорчил тебя, в конце концов, всякое бывает, но не разрушай свою жизнь. Послушай, Рис скоро вернется домой. Вы сможете выяснить все. Я знаю, что он очень виноват перед тобой…
Алекс иронично засмеялась и прервала мать.
— Я не желаю ни разговаривать, ни видеться с ним. Что же касается нашего брака, если ты называешь его браком, то он более не существует. До свидания, мама. Поцелуй папу.
— Подожди, Алекс. Отец рядом и хочет поговорить с тобой.
— Прости. — Она не выдержала и разревелась. — Я… я не могу…
Алекс быстро положила трубку на рычаг, не в силах более сдерживаться. Она прижалась лицом к стеклянной стенке телефонной кабинки, оставляя на ней следы слез.
Миссис Пеграм, хозяйка кафе, увидела ее мокрые щеки, но ничего не спросила. Алекс поднялась к себе в комнату и взяла оба кольца: одно, подаренное ей при помолвке, а другое, обручальное, из коробочки, которую захватила при отъезде. Она долго на них смотрела, затем спустилась вниз, нашла другую коробку, положила кольца туда, обернула коробочку тканью, зашила и надписала на ней лондонский адрес Риса. На следующее утро она попросила молочника отвезти эту коробочку в ближайшее почтовое отделение.
В первую неделю пребывания Алекс в кафе мысли ее хаотично перескакивали одна на другую. Ее привлекала возможность остаться в кафе навсегда, но миссис Пеграм повторила, что она нуждается в помощнице только на короткий срок. Потом возникла мысль открыть где-нибудь поблизости собственное кафе. Но сложности, встающие на пути, заставили ее оставить эту идею. Она подумывала и о том, чтобы уехать за границу или начать новую жизнь под вымышленным именем и тем самым предотвратить встречу с Рисом.
Вместе с тем Алекс была очень привязана к родителям и вряд ли смогла бы находиться далеко от них. А потом, какого черта она должна жечь за собой все мосты? Ведь она ни в чем не виновата. Это дело рук Риса, который вел себя как последняя свинья. Почему же из-за него она должна уродовать свою жизнь? Вот такие думы одолевали ее.
Конечно, она останется в Англии. Но с Рисом встречаться не будет даже в том случае, если вернется в офис. Ей нравилась ее работа, а с какой стати она должна бросать ее? Лучше всего остаться на прежнем месте, пока не отыщется что-нибудь. Рис на работе бывает редко, чаще в отъездах, а если и придется столкнуться с ним, что из того? Такое может произойти где угодно, ведь их родители живут бок о бок.
Истекла третья неделя. Алекс распрощалась с миссис Пеграм, села в машину и покатила домой. До выхода на работу оставалось несколько дней. Алекс заехала в бюро найма и сообщила, что ищет новую работу, затем посетила агентство, где ей подыскали меблированную квартиру за сносную арендную плату. В квартиру она могла въехать без задержек.
Алекс намеревалась купить себе и новую одежду, однако она основательно выложилась на приобретение обнов перед свадебным путешествием, и после уплаты арендной платы за квартиру в банке на ее счете оставалась мизерная сумма. Таким образом, ей пришлось в один из дней отправиться в Кент. Она точно знала, что в это время обе семьи заняты доставкой продуктов инвалидам и престарелым, живущим с ними по соседству. Она боялась лишь того, что в доме окажется Рис, но, по ее расчетам, он был в Литве.
Алекс приехала домой и сразу же поднялась в свою комнату. Она очень торопилась. Чемоданы, специально купленные для свадебного путешествия, стояли нераскрытыми. Но Алекс не обратила на них внимания, достала старые, в которые начала бросать свою деловую и повседневную одежду. Она заметила большой конверт, лежащий на тумбочке возле кровати. Закончив собираться и надев старые туфли, она с любопытством вскрыла конверт и высыпала содержимое на кровать. Это были контрольные отпечатки, сделанные во время свадьбы. Они веером рассыпались по одеялу. На них была изображена она одна, потом вместе с родителями, были и фотографии Риса с ее подружками.
Алекс не заметила, как к дому подъехала машина и остановилась у входной двери, отрезав ей путь к отступлению. Из нее вышел Рис, подошел к оставленной ею машине, положил руку на еще горячий капот. Он посмотрел на дом, подошел к двери, увидел, что она заперта, и прошел к запасному входу. Звук зазвеневшего стекла испугал Алекс. Уж не вор ли это? Она подскочила к телефону, но услышала голос Риса:
— Алекс? Алекс, где ты?
Сердце у нее сжалось от страха. Она решила запереться, но потом остановилась. А во что это выльется? Он же не уйдет. И все будет выглядеть весьма глупо: она будет стоять по одну сторону двери, а он по другую. Секунду спустя она подумала: а что если он разобьет окно, чтобы войти в дом, а потом выломает дверь в спальню? Алекс в растерянности огляделась, увидела фотографии на кровати и быстро вышла из спальни, закрыв за собой дверь.
Рис взбежал по лестнице, огляделся и увидел ее. Не колеблясь, он бросился к ней, схватил за руки и прижал к себе.
— Слава Богу! Наконец-то ты дома! Я так волновался, Забияка. Ты даже не представляешь, чего мне стоили эти три недели…
Он поразился ее неподвижности, чуть отстранил ее от себя и взглянул на нее.
— Позволь мне пройти, — сухо сказала Алекс.
В его глазах мелькнула растерянность, но он не отпускал ее.
— Итак, меня хотят еще суровее наказать. Да? Хорошо, согласен, но ты должна понять, что я, что мы все пережили за эти недели. О, Алекс, дорогая. Я чуть не свихнулся…
— Серьезно? Все твое беспокойство вылилось в то, что ты пару раз позвонил в свободную минуту из Вильнюса. Не так ли?
Он скривился от ее сарказма.
— Я нахожусь дома уже несколько дней. Я вернулся сразу же, как представилась возможность. Я скучал по тебе. Ты действительно для меня…
Но Алекс оттолкнула его.
— Мне все это не интересно, — холодно проговорила она. — Ты можешь выйти через парадную дверь.
Она направилась вниз, но Рис схватил ее за плечи и повернул к себе лицом.
— Выйти? Я никуда без тебя не пойду.
Алекс раздраженно передернула плечами, думая, что он продолжит извинения.
— Оставайся, а я уезжаю.
— Нет. — Он встал между дверью и лестничной площадкой, посмотрел на нее и увидел в ее глазах и горечь, и ненависть. — Алекс! — Рис выдохнул ее имя, осознав всю серьезность положения. — Послушай, мы должны поговорить. Мы не можем так просто оставить друг друга. Ну, пожалуйста. — Он сделал негодующий жест.
