— Старина, да я не пьян. Только от… отлакировал немного.
Он улыбнулся бессмысленной улыбкой. Джоэл также ответил ему улыбкой — весьма недоброй.
— Ты… отлакировал в достаточной мере, чтобы оскорбить даму.
— Даму? С каких это пор ты стал таким галантным?
Щеки Кэтрин вспыхнули. На горле Джоэла забилась жилка, и он стиснул зубы.
— Маркус, или ты извинишься, или я уложу тебя на месте.
На сей раз его угроза дошла до адресата.
— Хорошо, хорошо, — поспешно пробормотал Маркус. — Я же не знал, что наступаю на больную мозоль. Значит, это особый случай, а? — Он задумчиво оглядел Кэтрин. — Не помню, что я говорил, но прошу прощения, если я вас обидел, мисс…
Он замолчал, и Джоэл тут же перебил его;
— Спокойной ночи.
С этими словами он отпустил запястье Маркуса. А тот перевел взгляд с одного лица на другое, промычал что-то, что могло сойти за прощание, и удалился.
— Твой друг? — язвительно осведомилась она.
— Уже нет, — сквозь зубы ответил Джоэл.
Еще никто, за исключением братьев, не вступался за нее так решительно. Но у братьев были основания. Кэтрин — их родная сестра, и потому никто не вправе оскорбить ее словом или действием. Для Джоэла она — всего лишь еще одна любовница, и тем не менее он встал на ее защиту еще до того, как она осознала, что имело место оскорбление. Такое отношение мужчины к женщине имеет определенное название. А ведь, согласно философии Джоэла, такого чувства не существует. Сногсшибательная мысль. Нет, она не собирается характеризовать отношение Джоэла к ней напрашивающимся словом, но… Может ли быть, что она ему дороже, чем сам он готов признать?
Она сделала вдох, чтобы успокоить пульс, и погладила Джоэла по плечу.
— Спасибо тебе за то, что защитил меня, хотя то, что он сказал, нисколько не задело меня.
— Он задел меня, — проворчал Джоэл, и эти слова безмерно обрадовали Кэтрин.
— Ты всегда так заботишься о своих подружках? — небрежно спросила она, хотя ответ значил для нее больше, чем он мог бы предположить.
Джоэл остановился у одного из полотен и изучал его так долго, что Кэтрин уже отчаялась услышать его ответ. Но наконец он перевел взгляд на нее.
— Не переношу мужчин, которые говорят о женщинах как о скотине. Впрочем, не думаю, чтобы я когда-нибудь был так близок к тому, чтобы вышибить из человека мозги. Ох, мне было бы более чем приятно стереть улыбку с его рожи.
— Мне показалось, это до него дошло, — негромко заметила Кэтрин.
— Я не хотел тебя смущать, — виновато проговорил Джоэл и провел пальцем по ее щеке, до сих пор горящей.
Кэтрин подняла голову и благодарно улыбнулась.
— Я не смущаюсь. Может быть, это покажется старомодным, но мне стало легко, когда я почувствовала, что рядом со мной мужчина, готовый меня защитить. Для меня много значит моя независимость, но все-таки женщинам хочется почувствовать мужскую поддержку.
— Значит, ты не считаешь нас такими уж собственниками.
— Вы ими становитесь, когда обстоятельства складываются неудачно. Но ты не из той породы. Ты защищаешь женщин просто потому, что мы иногда не можем защитить себя сами. В частности, я ценю это качество в мужчинах, — с улыбкой призналась Кэтрин.
— Польсти мне побольше, и я начну бить себя в грудь, как горилла. Умеешь ты потрафить мужчине, — честно ответил Джоэл, в его глазах сверкали смешинки.
— Кэти!
Кэтрин вздрогнула, услышав слишком знакомый голос. Настал миг, которого она ждала все последние недели. Зная, кого ей предстоит увидеть, она обернулась, не забыв изобразить веселую улыбку.
— Привет, Натаниэл. — И она поцеловала брата в щеку.
Натаниэл Темплтон, высокий, светловолосый, крепко сбитый, в свою очередь поцеловал ее.
— Не ожидал встретить тебя здесь.
— Я тоже, — сказала Кэтрин, слегка наморщив нос. Джоэл уже повернул голову, и она теперь ощущала на себе его взгляд. — Как твои дела? — непринужденно спросила она, но внимание ее брата уже было обращено на стоящего рядом с ней мужчину. По лицу Натаниэла Кэтрин поняла, что он узнал Джоэла и нисколько не одобрял того факта, что его драгоценная сестра оказалась в обществе этого человека. — Позволь, я вас познакомлю. Джоэл, это мой брат Натаниэл. Нат, познакомься: Джоэл Кендрик.
Натаниэл неохотно протянул руку.
— Кендрик, — отрывисто повторил он, и губы Джоэла тронула едва заметная улыбка, когда он пожал руку Натаниэла.
— Рад с вами познакомиться. Кэтрин не раз говорила о вас. Насколько я помню, вы играете в регби?
Он демонстрировал самую утонченную светскость, которая могла бы обезоружить человека, сделанного из менее крепкого материала, чем брат Кэтрин.
— Вы давно знакомы с моей сестрой? — резко спросил он.
Брови Джоэла взлетели вверх, что, несомненно, означало: он принимает вызов.
— Несколько недель, наверное.
Натаниэл обратился к сестре:
— Что-то ты долго молчала.
Она вскинула голову.
— Мне кажется, что частная жизнь и есть частная.
Если Кэтрин рассчитывала этой репликой осадить брата, то она не преуспела. Натаниэл просто проигнорировал ее слова и взял ее под руку.
— Просим прощения, мы на минуту, — сказал он Джоэлу и поспешно отвел Кэтрин в сторону. — Ты сошла с ума? — прошипел он, когда они оказались достаточно далеко. — Отец полезет на стенку, стоит ему узнать!
Кэтрин высвободила руку, на ее щеках вспыхнул румянец.
— Да, если ты ему доложишь, — сердито прошептала она. — Нат, ни тебе, ни папе нечего соваться в мои дела!
— Ты не права! Это же сутенер, ни больше ни меньше! О чем ты думаешь?
Услышав такую характеристику Джоэла, Кэтрин побелела.
— Не смей так о нем говорить, слышишь?
— Ты с ним спишь? — задал он следующий вопрос, и Кэтрин буквально затряслась от ярости.
— Ты не имеешь права спрашивать меня об этом!
— А, значит, я не ошибаюсь! — изумленно и вместе с тем испуганно воскликнул Натаниэл.
В зеленых глазах Кэтрин заблестели гневные слезы. Она давно знала, что рано или поздно это должно было произойти.
— Так это или не так, это мое дело. И не лезь в мою личную жизнь.
— Сама понимаешь, я не могу не вмешаться. — Вполне предсказуемые слова. Правда, произнесены они были более мягким тоном, и в голосе брата Кэтрин слышалось искреннее участие. — Как я могу закрывать глаза, когда мне очевидно, что ты совершаешь жуткую ошибку!
Вот этого Кэтрин всегда боялась. Шила в мешке не утаишь.
Она выпрямилась и посмотрела брату в глаза.
— Значит, поступай так, как ты, по твоему мнению, должен. И не жди, что я буду тебя за это благодарить, — невозмутимо заявила она, повернулась и отошла в сторону.
