Шэрон спрятала улыбку, но потом не удержалась и слегка поддела Мэри.
— По-моему, это сказки, — с сомнением покачала она головой, — или один из известных сюжетов какой-нибудь мыльной оперы. Вы, наверное, любите их смотреть, когда есть время?
— Вот еще, — обиделась Мэри. — Буду я смотреть всякую чепуху. И сказок я не рассказываю. Если хотите узнать, правда ли это, то спросите у своей соседки, миссис Чарлз Сноу, как она вышла замуж. — Мэри победоносно посмотрела на Шэрон.
Шэрон поняла, что лед недоверия сломан.
— Я, конечно, не буду ее ни о чем спрашивать, я же пообещала не выдавать вас…
— Об этом можно и спросить, — милостиво разрешила Мэри, махнув рукой, — потому что эта история со счастливым концом. А вот другие истории бывают и не такие романтические.
— А страшную историю вы могли бы рассказать? — Шэрон даже привстала от любопытства.
— Страшную? — задумчиво протянула Мэри. — Нет, никакой страшной я не знаю.
— Ну вот… — Шэрон всем своим видом показала, что ужасно разочарована.
— Страшную — нет, а вот довольно странную — могу. — Амбициозность Мэри взяла верх над ее осторожностью. — Здесь уж действительно без имен.
— Естественно, — согласилась Шэрон и затрепетала от предвкушения.
— Мы ведь как ангелы-хранители в доме, — грустно вздохнула Мэри, опустив глаза в землю, — но есть ситуации, когда и мы не можем ничего сделать. И никакие советы не помогут…
— Что же такое странное случилось в одном из почтенных семейств? — подзадорила ее Шэрон.
— Представляете, отец узнал, что его молодая жена и сын — любовники! — проговорила Мэри, вытаращив глаза и понизив голос почти до шепота.
У Шэрон на минуту потемнело в глазах. Этого не может быть. Пусть это будет история про другой дом… Но она видела, видела сама, как Ральф боялся прикоснуться к Элизабет и как отчаянно ему неприятен дядя.
— Ну и что? — как можно равнодушнее спросила она. — В нашей жизни и не такое бывает. Никто от этого еще не умирал.
— Как сказать? — загадочно покачала головой Мэри.
— Мэри, — укорила ее Шэрон, — вы обещали, что это будет не страшная, а странная история.
— Я и говорю, что странная… Мы даже поссорились из-за этого с Базилем! — Сказав это, Мэри остолбенела, потом прижала ко рту платок и мелко затрясла головой.
— Вы нарушили тайну, — с тоской проговорила Шэрон, и у нее моментально разболелась голова. — Кто-то рассказал мистеру Грину, что его сын любовник Элизабет.
Отпираться было поздно и бесполезно. Мэри это поняла, поэтому только тяжело вздохнула и принялась крутить в руках скомканный платок.
Шэрон добилась того, из-за чего затеяла весь этот репортаж о жизни слуг, и можно было сворачивать работу…
Но она не могла обмануть ожидания Мэри. Та попала в катастрофическую ситуацию. После подобного заявления она не могла рассчитывать на приличную рекомендацию и найти работу в другом доме. Шэрон почувствовала себя страшно виноватой. Ведь это все затеяла она. Лучше бы здесь сидел комиссар полиции, тогда бы это квалифицировалось как свидетельское показание, а не как сплетня слуг о хозяевах. Надо как-то выбираться из щекотливой ситуации, в которую она загнала их обеих.
— Мэри, а вам легко работалось в этом доме? — спросила она, чтобы смягчить разговор. — Вы ладили с Элизабет? С мистером Грином.
— В этом-то все и дело, — еще раз вздохнула Мэри. — Мне они оба не просто нравились, а могу вам сказать, что такой приятной и счастливой пары я никогда не видела. Сын-то давно с ними не жил. Лет пятнадцать. Я пришла в дом, когда он уже уехал. Мы из-за этого с Базилем и поругались.
— Из-за чего? — не поняла Шэрон. — Из-за сына?
— Да нет, — удивилась ее непонятливости Мэри. — Из-за того разговора, который я случайно услышала. Вы не подумайте, что у меня есть привычка подслушивать то, что говорят хозяева, просто разговор был громким…
— То есть вы слышали, как кто-то рассказывал мистеру Грину про…
— Ну да. И не кто-то, а этот противный его брат. — Мэри говорила теперь, ничего не пытаясь скрыть. — Я так возмутилась, что он обливает грязью хозяйку, о которой ничего, кроме добрых слов, сказать нельзя, что пошла к Базилю… Ну и рассказала ему. И говорю, что пойду к хозяину, чтобы заступиться за хозяйку… А он накричал на меня. Сказал, чтобы я не лезла не в свое дело. Что у хозяина свои отношения с сыном. Что я только еще хуже сделаю. Представляешь, говорит, каково ему узнать, что его жена изменяет ему с собственным сыном?.. А по мне, лучше было пойти. Но не успела я…
— Так этот разговор был накануне смерти хозяина? — спросила Шэрон, которой после рассказа экономки стало практически все понятно…
— Нет, — покачала головой Мэри. — Это было недели за две. А может быть, и больше. Если надо, я вспомню.
Шэрон поняла, что у нее автоматически включились навыки разговора со свидетелями. Она говорила мало, лишь изредка задавая точные и короткие вопросы.
— Да, — продолжала Мэри. — Он был еще совершенно здоров. Потом приболел, но не сильно. Мы все были удивлены. Такая внезапная кончина… — Мэри всплакнула, потом громко высморкалась и вытерла слезы.
— То есть вы уверены, что ее оговорили? — уточнила Шэрон. — Почему?
— Что ж, я маленькая? Неужели не пойму, когда женщина любит, а когда так — одна видимость? Любила она его, сильно любила. Да и сейчас посмотрите, как убивается. И они с сыном почти не разговаривают. Если бы это было так, как тот говорил, все было бы совсем по-другому. Уж если к ней кто и набивается, то совсем не Ральф. Поверьте мне.
— Ладно, Мэри. — Шэрон тоже вздохнула. — Будем считать, что это очень грустная история. К тому же мистер Грин не поверил своему брату. Вы, наверное, знаете, что он все оставил жене. С неверными женами так не поступают.
— А вы поговорите с Базилем, он что-нибудь еще знает, — посоветовала Мэри.
Шэрон потрясла ее прозорливость. Значит, это не Шэрон, а Мэри использовала ее. Ее мучила эта тайна, но она не знала, кому рассказать о ней…
— Спасибо, я поговорю непременно, — ответила Шэрон и дотронулась до руки Мэри. — А теперь давайте позовем оператора, включим камеру, и я буду задавать совсем простые и невинные вопросы. Теперь ведь вы ничего не боитесь?
— Теперь ничего, — согласилась Мэри, — зовите.
Остаток работы прошел действительно гладко и быстро. Шэрон и Мэри сделали вид, что этого тяжелого разговора не было. Они весело и с удовольствием говорили о детстве Мэри, о секретах ее профессии, о радостях жизни и множестве других мелочей, из которых складывается судьба.
В конце интервью Шэрон могла с уверенностью сказать, что у нее действительно может получиться весьма интересная передача.
