Хэлли пожала плечами и направилась под лестницу.
– Тогда, – сказала она, открывая маленькую дверцу, – я сделаю все сама.
Под лестницей был устроен маленький шкафчик, где хранились щетки, веники и прочая утварь для уборки. Хэлли достала несколько старых ковров и ведро, наполненное банками и флаконами с полиролем и другими чистящими средствами.
Марк взял ведро из ее рук.
– А почему бы нам не сделать это вместе? – предложил он.
– Что ты, я не могу просить тебя о помощи.
– А просить и не нужно. Я же сам предложил.
Хэлли с сомнением нахмурила лоб.
– А тебе разве не нужно возвращаться обратно в участок?
– Я же начальник, помнишь, что я тебе говорил? Если я понадоблюсь, у них есть мой номер телефона. Скажи, что надо делать.
Она смущенно улыбнулась.
– Спасибо.
Весь следующий час они работали бок о бок, аккуратно расставляли предметы на место в ниши и на полки, вешали на стены, убирали в чехлы и витрины. Марк нашел в пристройке к дому лестницу и повесил картину и гобелен.
Хэлли вытирала пыль, полировала, и он слышал, как она вполголоса разговаривает с музейными экспонатами, как с живыми людьми. Они были неотделимой ее частью, продолжением альбома для вырезок. Корнями. Тем, чего у Марка никогда не было и, возможно, никогда и не будет, если учесть его образ жизни и планы на будущее.
В чем-то он ей завидовал. Его страсть к свободе, отсутствие связей – то, что всегда казалось ему преимуществом, – сейчас выглядели сомнительными ценностями.
На сердце у Хэлли было легко и радостно. Музейное достояние возвращено, Трейси нашлась и ждала ее дома, целая и невредимая, а Марк работал сейчас рядом и заботился о ней, как не заботился еще никто.
Уже не в первый раз ей захотелось просто подойти к нему, прислониться к его широкой груди, почувствовать, как ее обнимают сильные руки. Но она не могла поддаться такому соблазну. Ей вспомнился портрет двоюродной прапрапрабабушки Лизы Пальмер, который висел в главном зале. Вот женщина, которая никогда в своей жизни ни на кого не опиралась и ни на что не надеялась. Зато сколько всего добилась...
– Ох, Лиза. – Хэлли вздохнула. – Как бы мне хотелось быть похожей на тебя.
– На кого быть похожей?
Хэлли круто развернулась и уперлась носом прямо в грудь Марка. Он умудрился подойти к ней так, что она не заметила.
– Прости, – сказала Хэлли, подняла голову и виновато улыбнулась.
В глазах Марка она увидела неожиданный голод, его взгляд заворожил ее, казалось, что она сейчас растворится в этих зеленоватых озерах... В следующее мгновение Хэлли уже обняла его могучую шею своими тонкими руками, встала на цыпочки и потянулась к губам Марка.
Его дыхание обожгло ей кожу. Языком он пытался проникнуть в нее, и Хэлли с радостью принимала его. Она крепко держалась за его шею, а он притягивал ее все ближе.
О, думала она, это слишком прекрасно. Дыхание ее участилось, и она прижалась к нему бедрами. Хэлли хотела слиться с ним. О, как она этого хотела...
– Хэлли?
Сквозь густую пелену желания до нее донесся голос Трейси, но она не отреагировала.
– Хэлли? – снова позвала Трейси. – Ты наверху?
Марк и Хэлли замерли.
– Что тебе, Трейси? – откликнулась она.
– Где аспирин? Я не могу его найти.
Хэлли неохотно оторвалась от Марка. Его лицо выражало разочарование, она чувствовала то же самое. Хэлли погладила его по щеке.
– В моей аптечке! – крикнула она кузине.
– Я там смотрела.
Хэлли улыбнулась Марку и стала спускаться. Трейси стояла на лестнице с красными глазами, из носа ручьем текло, в руке она сжимала платок. На ней был красный банный халат, на ногах розовые тапочки. На вид ей можно дать лет десять, подумала Хэлли.
– Слушай, я... – Увидев Марка, Трейси замерла. Потом посмотрела на Хэлли, снова на Марка, потом опять на Хэлли. Ее лицо просияло. – Ой-ой-ой, – проговорила она. – Наверное, я вам помешала? Извините.
Хэлли чувствовала себя неловко.
– Марк... – начала она, но потом поправилась: – шеф Валкотт помогал мне убираться.
– Но мы же должны были сделать это вместе.
Марк прошел мимо Хэлли, слегка задев ее рукавом. По коже пробежали мурашки от его мимолетного прикосновения. Сойдя с последней ступеньки, он сказал:
– Я решил помочь вместо тебя. Ты должна лежать в кровати, – и тут же добавил: – не только ради собственного здоровья, но и чтобы Хэлли не заразилась.
Трейси громко высморкалась и засунула платок в карман халата.
– Я искала аспирин.
Хэлли подошла к кузине и взяла ее под руку.
– Ну, пойдем и найдем его, – сказала она, направляясь к выходу. Обернувшись, вопросительно посмотрела на Марка: – Идешь с нами?
Ему уже пора было возвращаться в участок, но уходить совсем не хотелось. Присоединившись к девушкам, он сел за кухонный стол и принялся наблюдать, как Хэлли ставит чайник, потом ищет что-то в маленьком ящичке рядом с раковиной.
– Аспирин всегда лежит здесь. Ну да, вот и он. И аскорбинка, кстати, тоже. – Она достала обе бутылочки и поставила их перед Трейси. – Вот, держи. Прими сразу же.
Трейси послушно налила в стакан воды и проглотила таблетки, пока Хэлли доставала кружки и раскрашенную банку.
– Я собираюсь заварить чай, – сообщила она Марку. – Ты хочешь?
– Чай?
Она засмеялась, увидев на его лице неподдельный ужас.
– Ну да, чай. Это такой напиток, его уже давно изобрели, может, слышал когда-нибудь?
Марк усмехнулся. Его мать делала чай, когда он болел, когда же он был здоров, то пил кофе, сок, воду, колу. Ему нравилось сидеть сейчас у Хэлли на кухне, где было тепло и уютно, нравилось смотреть, как она суетится вокруг кузины. И он согласился.
– Конечно.
Когда чайник закипел, Хэлли положила каждому в кружку по пакетику и залила кипятком. Трейси взяла кружку и сонно улыбнулась.
– Послушайте, я ложусь спать, а вы тут занимайтесь, чем занимались. То есть, чем собирались заниматься.
– Мы уже поняли, что ты хочешь сказать, – сухо прервала ее Хэлли. – Иди. Я тебе потом принесу куриный суп.
Трейси ушла, шмыгая носом. Уже в дверях она остановилась, задержалась на мгновение и повернулась. Ее темно-русые волосы висели по плечам, глаза и нос были воспаленными. Но она посмотрела прямо на Марка, и в ее решительном взгляде он больше не увидел ничего детского.
– Шеф Валкотт.
– Да?
– Спасибо вам за все, что вы сделали для Хэлли и для музея. Спасибо, что ко мне так хорошо отнеслись. Я знаю, что заслуживаю наказания, и, поверьте мне, я за все еще расплачусь. Мы с Хэлли много разговаривали, и я теперь понимаю, как плохо себя вела. Мне очень стыдно, что я всем доставила столько проблем.
