Она действительно великолепна в этом облегающем фиолетовом платье. Он уже не в первый раз испытывает влечение к ней. Она красива. И умна. И заставляет его чувствовать и желать…
— Пойду поищу какие-нибудь инструменты, — сказал он, намереваясь использовать любую возможность, прежде чем сдаваться.
— Инструменты? — Она отошла от клети, скользя ногами в чулках по кафельному полу.
— Может, нам удастся снять дверь с петель, — пояснил он.
Ее зеленые глаза удивленно вспыхнули.
— Это хорошая мысль.
— Комплимент, Кэнди?
Она нахмурилась, но на этот раз не поправила его.
Не позволяй ему вскружить тебе голову.
Дерек хмыкнул, направляясь обратно в обеденный зал. Кэнди[1] — явно неподходящее имя, учитывая ее колючий характер. Но ему доставляло удовольствие дразнить ее.
Он окинул взглядом зал. Деревянные панели и листы пенопласта сложены вдоль стен. Пол усеян опилками и стружкой. Обеденные столы составлены в один угол и накрыты брезентом.
Он заглянул под пару брезентовых рулонов и перевернул несколько связок с панелями, надеясь обнаружить забытое сверло или дрель. Но ничего не отыскал. Строители были аккуратны.
— Нашел что-нибудь? — поинтересовалась Кэндис из двери в кухню. Туфли она оставила там, где сняла.
Он не знал, что хуже: ее изящные лодыжки, перевитые тонкими ремешками, или сексуальные, затянутые в чулки стопы. Платье без бретелей открывало гладкие плечи и было достаточно обтягивающим, чтобы показать, что, несмотря на остроту ее язычка, тело у нее мягкое во всех нужных местах. Светлые волосы были забраны вверх, образуя сложное сооружение из завитков и локонов, но долгий вечер уже начал сказываться на них. Маленькие непослушные завитушки высвободились и щекотали виски и затылок. Вся она излучала неизъяснимую природную чувственность, и ему пришлось сделать усилие, чтобы оторвать взгляд.
— Пока ничего, — ответил он.
Она начала искать в другом конце комнаты.
Он нахмурился, глядя на ноги Кэндис. На полу могут быть металлические стружки и гвозди.
— Тебе лучше надеть туфли.
— Я не могу надеть туфли.
— Почему?
— Ноги отекли. Туфли не налезают.
— Ну тогда сядь. — Он прошел в угол зала и вытащил из-под брезента один из ресторанных стульев. Их красная бархатная обивка выгорела и потерлась, а ореховые подлокотники требовали полировки, но они по-прежнему были очень удобными.
Выбрав относительно чистый угол возле окон, он поставил стул.
— Не хочу, чтобы ты поранилась.
— Джентльмен, как всегда.
Он вытащил второй стул, затем поставил между ними один из столов.
— Именно так.
Она осторожно прошла через зал и села.
Его и удивило, и обрадовало, что она наконец хоть что-то сделала так, как он просил.
— Нашел что-нибудь, что мы могли бы использовать? — спросила она.
— Никто, к сожалению, не оставил дрели, — отозвался он.
— А взломать дверь ты не можешь?
— Ты действительно хочешь, чтобы я это сделал?
Она вздохнула, подобрав под себя ноги и натянув платье на колени.
— Нет. Это было бы безответственно. Это великолепная дверь.
Дерек сел на другой стул.
— В любом случае мое плечо, скорее всего, сломалось бы раньше двери. Сейчас уже таких не делают.
— Да. — Она оперлась локтями о стол. — Ты правда считаешь, что дела настолько плохи?
— Тайлер перегнул палку.
— Может, это шутка. Может, он скоро вернется.
Дерек сомневался.
— Может быть.
Кэндис просветлела.
— Хорошо. Итак, чем займемся, пока будем ждать?
— Есть хочешь? — Дерек не знал, как Кэнди, но он так и не успел поесть на свадьбе. Поскольку они исчерпали все возможные планы спасения, а сидение без дела не сулит ничего хорошего, они по крайней мере могли бы извлечь пользу из своего заточения.
— Есть? — удивилась она. — Что, Тайлер оставил корзинку с едой?
— Мы же в ресторане.
Она взглянула в сторону кухни, слегка нахмурившись.
— Ты хочешь сказать, мы можем…
— Насколько мне известно, кухня по-прежнему в рабочем состоянии. — Дерек поднялся со стула. Возможно, он ошибается и Тайлер через пару часов передумает. А пока им вовсе незачем умирать с голоду.
Она посмотрела в дверной проем.
— Давай, я перенесу тебя через опасную зону.
— Ой, нет, не надо.
— Не упрямься. — Присев, он одной рукой обхватил ее за плечи, а другой под колени.
Она напряглась.
— Поставь меня.
— Я могу тебя поставить, но, если ты наступишь на гвоздь, быть беде.
— Гвоздь?
— Это же стройка.
Она с подозрением взглянула на пол. Затем ее руки обняли его за шею.
— О, ну, в таком случае хорошо.
Его шаги эхом отдавались в пустом зале.
Спустя мгновение Кэндис расслабилась и обмякла. Ее пальцы ритмично касались его затылка, а мягкая попка прижималась к животу. Тепло ее кожи сквозь тонкие чулки горячило ему кончики пальцев.
— Можно мне отпустить шутку про резвого коня? — спросила она.
Он резко втянул воздух и напрягся, пытаясь не смотреть на кремовую кожу над лифом платья.
— Нет, если не хочешь снова раскрыться.
Ее зеленые глаза округлились, и неожиданный румянец заиграл на щеках.
Ага. Ее ахиллесова пята. Если почаще делать сексуальные намеки, это заставит ее прикусить язычок.
Надо запомнить.
* * *
Прижимаясь к широкой груди Дерека, Кэндис чувствовала себя так, будто погрузилась в запретную фантазию. Да и какой женщине не любопытно было бы узнать, каковы эти скульптурные мускулы на ощупь?
Теперь она знала.
Живая сталь, теплая и твердая.
Закрыв глаза, она уступила соблазну и глубоко вдохнула. Возможно, Дерек напыщенный и властный, но при этом он также неприлично, греховно сексуален. Ее кожу покалывало под его пальцами. Тело размякло, а напряжение сменилось желанием.
Слишком скоро он поставил ее на кафельный пол. Когда он убрал руку с ее поясницы, какое-то напряжение снова возникло между ними, сделав ее ноги ватными. На долю секунды перехватило дыхание. Но затем он моргнул, и выражение его лица стало непроницаемым.
Резко повернувшись, Дерек подошел к большому холодильнику, схватился за ручку и дернул на себя. Тяжелая дверь со стоном открылась, и он, щелкнув выключателем, шагнул внутрь.
Кэндис протопала следом чуть медленнее, отгоняя от себя тревожащие ощущения. Конечно, нет ничего страшного в мимолетной фантазии, но ведь это же Дерек. Дерек.
Он представляет собой именно то, против чего мама ее предостерегала, — акулу бизнеса, которая существует лишь для того, чтобы делать деньги и завоевывать власть. Таких, как она, он ест на завтрак.
