Тряска прекратилась. Мужчина сделал шаг назад. Теперь прямо передо мной стояла пожилая женщина, с надеждой вглядываясь в моё лицо.
— Мариночка, я твоя мама. А это Вася — твой брат.
Глава 2
Совершенно незнакомая мне женщина в чёрной бесформенной куртке до колена, в синих растянутых гамашах и галошах с меховым отворотом, утверждала, что она моя мать. Её прозрачно-голубые, почти угасшие глаза смотрели с надеждой. Она ждала от меня чего-то и от волнения теребила седую прядь, выбившуюся из-под жёлтого старушечьего платка. Судя по сосудистым звёздочкам на щеках и носу и по припухшим векам, к бутылке она любила приложиться так же, как и её сын.
В голове промелькнула мысль, что этих двоих привезли на госпитализацию, но ошиблись отделением, а сопровождающий санитар отлучился, чтобы уладить формальности. Объяснение, конечно, на грани фантастики, но ничего более логичного на ум не приходило.
Яркими вспышками, кадрами промелькнули красивое, немного печальное лицо мамы, гранитный памятник с её чёрно-белой фотографией, усыпанный пожелтевшими листьями берёзки, растущей рядом, отец, спешно собирающий чемодан, чтобы уйти из семьи. После того как он нас бросил, мама стала для меня всем. И она ни капли не была похожа на эту женщину.
Я всё ещё поглядывала в сторону выхода, ждала, что вот-вот войдёт Максим и разберётся с этими сумасшедшими.
— Ты что, реально не помнишь? Нехило я тебя треснул. Что ты врачам сказала? Менты не вызывали, значит, не выдала, — широкая улыбка на его некрасивом лице Васи, покрытом ямочками от угревой сыпи, выглядела устрашающе. Крепкий и сбитый, он умудрялся внушать ужас даже в своей нелепой одежде — в потрескавшейся кожаной куртке, спортивных штанах с надписью «abibas» и чёрных классических туфлях. — Да, и что это за Максим? Хахаля успела завести?
Он протянул ко мне ручищу, намереваясь потрепать по щеке, но я отстранилась и начала медленно отступать к двери в отделение, приговаривая:
— Не подходите ко мне. Вы обознались. Я вас никогда не видела раньше.
На их лицах синхронно отобразилось потрясение. Первой отошла от шока женщина:
— Доченька, вещи хоть возьми, — она поспешно взяла с банкетки потёртый пакет и протянула мне, но я успела скрыться за дверью.
Только после того, как за моей спиной захлопнулась дверь, я почувствовала себя в относительной безопасности. Наружу рвались рыдания. Я совершенно не понимала, куда делись мои муж и сын, и что за странные люди пытались убедить меня в том, что они мои родственники. Стены и пол вдруг пришли в движение, будто я на качели «солнышко» раскрутилась до тошноты. Еле-еле добралась до палаты, ни на кого не глядя прошла до кровати, рухнула на неё и тут меня начало буквально трясти.
Кто-то робко коснулся моих волос:
— Марина, тебя обидели? — Даша опять проявляла участие и даже попыталась пошутить: — Или твой муж оказался один в один, как я описывала?
— Он не пришёл.
— Обидно, конечно, но тебя ведь навестили другие родственники. Придёт в другой раз.
— Не было родственников, Даш. Ко мне прицепились какие-то сумасшедшие. Трясли меня, требовали, чтобы я их узнала.
— Ага, понятно, что ничего не понятно, — заключила девушка. — Ты не реви, главное. Разберёмся. И врачу расскажи.
— Иванцова! — я невольно вздрогнула от голоса грымзы-медсестры, раздавшегося совсем рядом. — Чего вещи у родственников не забрала? Я тебе в носильщицы не нанималась.
Я подняла на неё зарёванное лицо:
— Они мне не родственники.
— Да плевать, родственники — не родственники. Тебе передали, значит, бери и пользуйся! — швырнув пакет на кровать, она напоследок окинула меня недовольным взглядом и удалилась.
Я брезгливо отодвинула ногой замызганный пакет. Даша, видя моё состояние, начала сама разбирать вещи. Она достала спортивный костюм, пару футболок, полотенце, туалетную бумагу, косметичку и нижнее бельё.
— Это не мои вещи.
— Вещи чистые, — Даша поднесла аккуратную стопку к носу. — Порошком пахнут. Размер вроде твой. Ничего с тобой не случится, если их наденешь. Всё же лучше, чем в одном халате неделями ходить.
Халат и тапочки тоже не мои, но почему мне отдали их при переводе в неврологию, понятия не имела. Даша положила вещи в тумбочку, а косметичку сунула мне в руки. В косметичке пудреница, тушь, тени, пара помад и расчёска, наивно свёрнутый тетрадный листочек с пятьюстами рублями внутри и телефон в ярком чехле. Неплохой смартфон никак не вязался с обликом посетителей. Дисплей приветливо загорелся в ответ на прикосновение к кнопке блокировки. На заставке моя фотография. Волосы игриво завиты в крупные локоны, а губы накрашены слишком яркой помадой. Не люблю такой цвет.
Телефон не мой. Фотография моя. Как вообще такое может быть? Ничего не понимая, начала прокручивать список контактов. Мама, Василёк, Дэн, Лёлька, Любимый, Машка, Ногти недорого, Светка-овца. И дальше бесконечный список ничего не значащих для меня имён. Из всех абонентов мне знаком только Василёк. Сегодня познакомились. Сомнений быть не может: на фото контакта тот же страшный белобрысый мужик.
Всё это похоже на плохую шутку, затянувшийся розыгрыш. Но я бы согласилась даже на такой неправдоподобный вариант, лишь бы сейчас услышать в трубке родной голос Максима.
Поколебавшись, я позвонила «Любимому».
После череды длинных гудков в трубке раздался радостный голос, приятный, но совершенно незнакомый:
— Что, Рыжая, уже соскучилась?
Не Максим. Испугавшись, я нажала кнопку сброса.
Неизвестный мне любимый, вероятно, подумал, что звонок сорвался и принялся перезванивать, а я вместо того, чтобы объяснить человеку, что произошла какая-то ошибка, трусливо сбрасывала вызовы.
Даша, молча наблюдавшая за этим шапито, внезапно выдала:
— Мариш, сама посуди, на телефонной заставке ты. Одежду принесли твоего размера. Ладно, ты не помнишь навестивших тебя людей, но они же не могут тебя перепутать с кем-то.
— В тебе проснулся Шерлок? — язвительно спросила я. — Видела бы ты этих людей. Они явно были не в себе. Мужик вообще чуть меня не убил.
Тут я заметила, что не одна Даша заинтересовалась бесплатным представлением. Зинаида и Раиса переглядывались друг с другом и еле сдерживали смешки. Галина, поймав на себе мой взгляд, тут же уткнулась в смартфон. А бабушка Вилена, сидела на кровати, покачивая головой:
— Бедная, бедная деточка. Родственников не выбирают.
— Марин, вот только не обижайся, — покусав губы, Даша продолжила излагать свою версию, — ты не думала, что сын и муж тебе просто… приснились? У тебя в голове перепутались явь и сон. Я в одном из пабликов читала похожую историю: девушка после комы думала, что у неё есть муж и дети, а на самом деле у неё была только мать-алкоголичка. Даже парня никакого не было, и вообще, отчим, оказывается, постоянно её насиловал. А потом она умерла… Ой! — спохватившись, она прикрыла рот ладошкой.
— К чему ты это говоришь? — обида застряла комом в горле. — По-твоему, я всё насочиняла? Или ты считаешь, что это я сумасшедшая, а не они. Как я могла придумать целую жизнь?
— Погоди, не кипятись. Просто тебе нужно убедиться, что Максим и Лисёнок существуют, — замолчать её не заставило даже скептическое выражение моего лица. — Ты рассказывала, что Максим детский хирург, попробуй поискать информацию в интернете. На сайтах больниц всегда публикуют сведения о докторах.
В её словах было рациональное зерно. Вот только связь была настолько слабой, что даже стартовая страница браузера не грузилась.
— Сеть не ловит, — с досадой я откинулась на подушку.
— И у меня не ловит, — вздохнула Даша и тут же с улыбкой посмотрела на соседку: — А вот у Гали ловит. Да, Галечка? Будь другом, посмотри нам хирурга Максима Иванцова.
Галя закатила глаза и цокнула языком:
— И где я смотреть его буду? Вы, девочки, глупости какие-то выдумываете. И так всё очевидно. Смешно даже.
— Что сложного-то? — напустилась Даша на девушку. — Пару больниц Лесогорска и одну поликлинику лень проверить?
