У Патрика сдавило грудь. Он силился сообразить, о чем говорит отец.
— И давно ты знаешь?
— Всегда подозревал. Но до конца не был уверен, пока Каролина не умерла. Пришло письмо. Я открыл. Письмо написал он. Хотел тебя.
— Поэтому ты был так суров со мной? Потому что тебе было противно растить чужого ублюдка?
Раскаяние углубило морщины на лице Джека.
— Я признаю, что был строже с тобой, чем с твоими братьями, но это из-за твоей матери, не из-за него. Каролина ужасно тебя баловала, и я боялся, что ты вырастешь маменькиным сынком. Неженки бывают биты. Я хотел, чтобы ты мог постоять за себя, сын.
Патрик взъерошил волосы.
— Я думал, ты меня ненавидишь.
Джек поморщился.
— Это было бы все равно что ненавидеть себя, сынок. Да ты больше похож на меня, чем любой из твоих братьев. Дебошир, гуляка и повеса. Но у тебя широкая душа и доброе сердце, и для хорошей женщины ты будешь готов бросить все это. И не пожалеешь. Я никогда не жалел.
— Как ты можешь все еще любить ее, ведь она обманула тебя?
— Никто и ничто не совершенны в этой жизни. Большая часть вины — на мне. Я слишком долго держался за Каролину. Мне следовало отпустить ее, но она хотела забрать и вас, мальчиков, с собой, а это я не мог ей позволить. Я использовал всяческие уловки, чтобы удержать ее.
Патрик прочистил горло, пытаясь вытеснить ком размером с его сапог, и прошел к окну.
— Она не сбежала с любовником, когда погибла.
— Лианна читала мне письмо.
Патрик крутнул головой. Она читала Джеку любовные письма матери к другому мужчине?
— Что?
— Ну-ну, не распушай перья, она читает мне только те места, где я выгляжу прямо-таки книжным героем. Девчонке следовало бы знать, что ни один мужчина не может быть таким идеальным.
— Газетчики не удивили тебя?
— Черт, нет. Это же я их позвал. Собирался сказать, что был недостаточно хорош для своей женщины, и так разнервничался, что свалился.
Лианна не предавала его, это он предал ее своим недоверием.
— Тогда зачем ты их позвал?
— Чтобы подтолкнуть тебя к действию. Я услышал ваш с Лианной разговор. Услышал, как ты сказал, что отказываешься от наследства из-за меня. Я хотел, чтобы ты взял деньги. Это дало бы тебе возможности, которые я дать не мог. Фермерство никогда не было тебе по душе. Теперь ты сможешь выбрать занятие по себе.
Сердце Патрика екнуло.
— Ты меня выбрасываешь?
Джек усмехнулся:
— Черт, нет. Мне нравится, когда ты рядом и есть на кого поворчать, но у девчонки семья в Калифорнии. Наезжать в Техас — это одно, жить здесь — совсем другое. А ее мама… похоже, она не подарок, но Лианна поддерживает ее.
Так же, как поддерживала и Джека.
— Ты все преувеличиваешь.
— Не будь дураком. Лианна — лучшее, что у тебя когда-либо было. Но тебе придется выбирать. Если она захочет поехать домой, поедешь ли ты с ней? Не соверши ошибку, какую совершил я, пытаясь удержать женщину там, где она не может быть счастлива.
Даже такому слепому идиоту, как он, видно, что Лианна любит ранчо. Это в нем она разочаруется, как только избавится от розовых очков.
— Лианна слишком молода для меня. Она даже моложе Корта.
— Боишься, что не сможешь удовлетворить ее… в постели, я имею в виду?
Патрик так резко повернул голову, что чуть не свернул шею. Краска прилила к щекам. Тему секса они никогда не обсуждали.
— Нет!
— Тогда в чем проблема? Лианна помешана на тебе.
— Она заслуживает лучшего. Я не могу соответствовать тому образу супергероя, который создала мама.
Джек покачал головой.
— Сынок, ты не прав по обоим пунктам. Ты бунтарь, но очень честный и порядочный и всегда ставишь семью на первое место. Поэтому мы знали, что можем положиться на тебя. — Джек встал и, проковыляв к окну, оказался рядом с Патриком. — И твоя мама называла это так, как видела, как понимала. Что же до другого, никто из нас не идеален и не застрахован от ошибок. Но вот что я тебе скажу: ты умеешь веселиться сам и развлекать других как никто другой. — Он положил руку на плечо Патрика. — А я еще не встречал никого, сынок, кому было бы так необходимо научиться радоваться жизни, как Лианне. Если любишь ее, иди к ней, но помни, что в любви нужно уметь не только брать, но и давать. Я только брал, ничего не давая взамен, и мы оба знаем, к чему это привело.
Сердце Патрика колотилось. Неужели он может быть тем мужчиной, который нужен Лианне?
Но сможет ли он оставить свой дом и семью и переехать на другой конец страны ради нее?
В среду вечером Патрик заявился в «Красную собаку» с единственной целью — напиться до беспамятства.
Он прошел через прокуренную комнату, не обращая внимания на своих друзей, и подтолкнул свои ключи через барную стойку к бармену.
— Райли, не отдавай их мне сегодня, что бы я ни говорил и ни делал.
— Джек поправляется. Должно быть, у тебя проблемы с женщинами.
— Угу. Подай мне стакан и все время подливай.
Райли достал бутылку текилы, наполнил стакан и поставил перед ним.
Патрик опрокинул в себя первую порцию и поморщился, когда жидкость обожгла внутренности.
Он хочет Лианну, но, если женится на ней, придется оставить свой дом и семью или просить ее оставить свою. Ни то, ни другое не выход. Патрик голову сломал, пытаясь найти компромисс, но не нашел.
Даже если ему удастся отыскать решение, она, возможно, все равно не простит его за то, что он набросился на нее словно бешеная собака.
Райли вновь наполнил его стакан.
— Кто тебя заберет?
— Не знаю, и через несколько минут мне будет все равно.
Вплыла Эва и прильнула к его спине. Ее полные груди прижались к лопаткам, и… ничего не произошло. Ни малейшего проблеска интереса.
Верный признак того, что Лианна заарканила его, связала и заклеймила.
— Привет, красавчик. Можно я составлю тебе компанию? — выдохнула она ему в ухо.
Он провел немало времени, танцуя с рыжей как вертикально, так и горизонтально, но в последние дни его вкусы изменились. Ему нравятся золотисто-русые, в мешковатой одежде, с дерзкими улыбками.
— Не сегодня, дорогая.
Эва надула хорошенькие губки, но отошла, когда он залпом проглотил второй стакан. Этот пошел значительно лучше.
Райли пододвинул к нему вазочку с орешками.
— Кто-нибудь, кого я знаю?
— Не-а.
— Она имеет отношение к газетчикам в городе?
— Да.
Третья порция уже не обожгла горло.
Кто-то слегка задел его, и на секунду ему показалось, что это Эва вернулась, но потом он почувствовал ванильный запах Лианны, и его мозги провалились в штаны — привычное место в последние дни.
