Она никогда этого не понимала и разобралась во всем только сейчас.
Ее сердце принадлежало Кристиану с первого взгляда.
Он не спас ее от ведьмы. Но он подобрал ключ к ее сердцу.
Ей всегда было интересно: какая ложь помогала ему одерживать победы над женщинами? Но он не лгал. Ему это не было нужно. Женщины хотели его невзирая ни на что.
Как и она.
– Алессандра?
Она вскинула на него глаза.
– Тебе нехорошо? Ты так побледнела…
Она яростно покачала головой:
– А Керстин тоже полетит в Токио?
– Не знаю. Я еще об этом не думал.
– Ты с ней уже переспал? – Вопрос сорвался с ее губ прежде, чем она успела удержать его.
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что это очевидно.
– Нет, я не спал с ней. И оскорблен тем, что ты предположила подобное.
– Не стоит оскорбляться. Это лишь вопрос времени.
За столом воцарилась зловещая тишина. Глаза Кристиана потемнели. Не глядя на нее, он отложил вилку и нож и вытер губы салфеткой.
– Пойдем, – сказал он, бросая деньги на стол. – Я жду тебя снаружи.
Она смотрела ему вслед, дрожа от страха и чувствуя себя совершенно несчастной.
Сев в машину и подождав, пока она тронется, Алессандра попыталась извиниться:
– Прости, если я…
– Я не готов говорить об этом в машине, – мрачно оборвал ее Кристиан.
– Но…
– Все! – решительно оборвал он ее, и она крепко сомкнула губы.
Оказавшись в квартире, Алессандра поспешно сняла обувь.
– Я заварю себе ромашковый чай. Хочешь?
– Нет. – В голосе Кристиана клокотал гнев.
Алессандра поспешно заварила ромашковый чай – не самый вкусный, но успокаивающий. Может, он поможет ей прийти в себя.
Dio l’aiuti, она любит его.
– Я хочу кое-что понять. – Кристиан говорил спокойно и размеренно. – Я нанял Керстин по твоему совету.
– Но ты же все равно хотел ее!
– Не в том смысле, который ты подразумеваешь.
– Но она умна, красива…
– Это не значит, что я хочу заняться с ней сексом.
– Разумеется, значит. Она тебе прекрасно подходит.
– Но я женился на тебе. Я выбрал тебя.
– Меня? – Ее сердце забилось сильнее.
Ложь! Ложь!
– Меня?! – повторила она, и ее лицо исказилось яростью.
– Алессандра…
– Меня? – прокричала она и, схватив со стола чашку, швырнула ее в стену. Осколки рассыпались по полу.
– Что за?..
– Ты не выбирал меня! Ты выбрал ребенка! – Ее глаза метали молнии.
– Пожалуйста, agapi mou, успокойся…
– Не называй меня так! Тебе не нравится, когда я бью чашки? А как насчет тарелок? Что делают греческие жены, когда мужья не хотят их?!
Тарелка из-под пасты полетела вслед за чашкой. Алессандра распахнула дверцы буфета, выхватив тарелку…
– Алессандра, хватит! – скомандовал Кристиан. Подойдя к ней, он решительно взял ее за запястья одной рукой, а другой извлек тарелку из ее пальцев. – Хватит, я сказал.
– Bastardo! – Она извивалась, пытаясь вывернуться из его хватки. – Отпусти меня!
– Отпущу, когда ты успокоишься.
– Я спокойна! – рявкнула она.
– Послушай. – Он обхватил ее лицо ладонями и с силой повернул к себе. – Я не сплю с Керстин. И хочу спать только с тобой.
– Я… – Ее голос мгновенно стих. – Но ты не хочешь меня. Ты отвергаешь меня с тех пор, как мы поженились.
– Не хочу тебя? – Он цинично усмехнулся. – Неужели ты не почувствовала, как я возбужден?
Действительно, она не могла не обратить внимания на то, как напряжен его член.
– Просто я думал, что так будет правильно.
Ее пухлые губы удивленно распахнулись.
– Почему?
Он не мог отвести взгляда от этих дразнящих, соблазнительных губ.
Почему? Кристиан теперь и сам не понимал. Он знал лишь одно: если сейчас же не овладеет этими пухлыми губами, он больше никогда не найдет ответов на свои вопросы.
И он обрушился на нее с поцелуем.
Алессандра не сопротивлялась. Обвив руками его шею, она прижималась к нему, царапала ногтями его шею и целовала в ответ со страстью, от которой по его телу словно растекался жидкий огонь.
Не отрываясь от ее губ, он повалил ее на стол, раздвинув ей ноги. Она обхватила его талию своими длинными ногами. Ее руки слепо шарили по его телу, вытаскивая рубашку из брюк и поглаживая грудь.
Theos, как она хороша!
Он схватился за молнию на ее платье, но Алессандра вдруг оттолкнула его и села.
– Нет. – Ее голос звучал сухо. – Не пытайся отвлечь меня сексом. Я не игрушка, которой можно развлечься, а потом отбросить. – Поднявшись, она смотрела на него глазами полными ярости. – Ты собирался сказать мне, почему отвергал меня с самой брачной ночи.
Кристиан провел рукой по волосам, стараясь успокоить сердцебиение. На языке он все еще чувствовал вкус ее губ. Theos, как он хотел овладеть ею!
Глубоко вздохнув, он подошел к буфету, налил себе рюмку бурбона и выпил одним глотком. Затем вновь повернулся к ней:
– Мы поженились лишь по одной причине, – начал он.
– Из-за ребенка, – откликнулась она безразличным голосом.
– Да. Ради ребенка, а не ради нас самих. Но мне начало казаться, что твои чувства ко мне выходят за рамки дружеского партнерства.
Она подняла брови:
– Ты решил подумать о моих чувствах?
– Алессандра… Ты чертовски сексуальна, и я с удовольствием проводил бы с тобой каждую ночь, но я не хотел, чтобы ты путала хороший секс с настоящими чувствами.
– Почему ты об этом подумал? Потому что я женщина и не умею справляться с эмоциями?
– Нет.
На самом деле причиной стала надежда в ее глазах.
– И ты еще не понимаешь, почему я не хочу продавать квартиру? – Голос Алессандры дрожал. – Куда же я пойду, когда наш брак развалится?
– Этого не случится, если мы будем придерживаться нашего соглашения.
– А что, если оно больше меня не устраивает?
Холодок пробежал по его спине.
– Эта квартира – мой дом, – продолжала она. – Единственное, что принадлежит только мне. И я не собираюсь отказываться от нее ради мужчины, не способного на реальный брак.
– Наш брак реален.
– Нет.
– Откуда у тебя эти мысли? – Кристиан больше не чувствовал желания. Его сменил страх. – Мы договорились обо всем с самого начала, и оба хотели именно этого…
– Но теперь я хочу большего.
– Большего? – Он выплюнул это слово, как ругательство.
– Я хочу, чтобы муж спал со мной каждую ночь – не только ради секса, но и чтобы обнять меня. Я хочу просыпаться по утрам, зная, что тот, кого я люблю, тоже любит меня.
Кристиана словно ударили под дых.
– Ты… ты встретила кого-то еще?
– Нет. – Она смотрела на него, мечтая, чтобы он понял. Это был решающий момент. Пора было выложить карты на стол, чем бы все это ни кончилось. – Для меня есть только ты.
